Петр Никонов - Долгое путешествие

Теперь я ищу всё, что связано со свечой. Похоже, что свеча действительно существует. Брайан Томас знает про нее и знает, что она позволяет выявить что-то важное. Обнаружить врага. Впрочем, он сам в это не верит, а разговоры о демонах и ангелах, которые следят за Остербекским клубом, вообще считает бредовыми выдумками. Скорее уж он поверит в Иллюминатов – те, хотя бы, реальные.

Как и предполагал умница Анри, в самом зале заседаний свечу не держат, опасаясь использования ее для слежки за членами клуба и подслушивания. Но она по традиции ставится на входе в зал, рядом с начальником службы безопасности Остербекского клуба Майком Айзенхоффом, и все участники заседаний проходят мимо нее. Айзенхофф же и хранит свечу между заседаниями. Об этом он рассказал Брайну, когда однажды вечером они разговорились за пивом, вместе с несколькими деталями своего прошлого, которые могут быть для меня полезны.

Я листаю записи в памяти мистера Морригана в поисках чего-то интересного, что могло бы указывать на связь между Остербекским клубом и Corvus Rubrum, но так ничего и не нахожу. Зато запоминаю несколько занимательных деталей об открытии в его банке счетов и кредитных линий без ведома клиентов в целях выполнения планов по продажам. В 2016 году за это здорово пострадал банк Wells Fargo, но он явно был не единственным на рынке, кто занимался такими вещами, и теперь у меня есть тому подтверждение. Нахожу я и другие увлекательные истории о сознательно принятых банком в погоне за прибылью излишних рисках, о сомнительных схемах оптимизации налогов, о манипуляциях с отчетами перед акционерами и о прямых действиях в личных интересах директоров, пренебрегая интересами акционеров банка. Это всё я запоминаю – возможно, в будущем мне это пригодится.

Наконец, я покидаю Брайана и снова прохожу сквозь стену, возвращаясь в тело Джона Коннуэя. К счастью, возвращаться в уже знакомое тело значительно легче.

Я нахожу Анри в баре рядом с лобби. Не приближаясь к нему, складываю пальцы в знак, знакомый только нам двоим, и иду к лифту. Анри понимает и следует за мной.

- Я выяснил, где свеча, - сообщаю я, как только за нами закрывается позолоченная дверь лифта. – Но мне нужна твоя помощь.

- И чем я, несчастный маленький смертный могу помочь великому архангелу? – шутливо кланяется он.

- Тем, что отвлечешь других несчастных маленьких смертных, - мы выходим из лифта на этаж выше цели. – Смотри, свеча у Майка Айзенхоффа, начальника службы безопасности Остербекского клуба.

- Этого стоило ожидать.

- Да, но мы теперь знаем точно. Если я просто войду в его комнату, то есть риск, что свеча сработает, и Майк заметит это раньше, чем я успею попасть в его тело. Если он человек умный, а иначе он на эту должность не попал бы, то он бросится бежать и поднимет тревогу. Меня им не поймать, конечно, но тайным мое присутствие здесь уже не будет.

- Думаешь, он успеет? – с сомнением качает головой Анри.

- Всё может быть. Я сегодня устал, прыгая из тела в тело, поэтому если он начнет сопротивляться моему проникновению в его разум, он может и победить. Вытолкнет меня и бросится бежать.

- О, а так тоже можно? – удивленно поднимает бровь мой друг.

- Можно, но непросто. И только при определенном стечении обстоятельств, как сейчас. И не факт, что у него получится. Но мы играем в слишком важную игру, чтобы рисковать даже десятью процентами. Мы не должны оставить нашим противникам ни шанса на выигрыш. Ни единого.

- Это понятно. И что конкретно ты предлагаешь?

- Я знаю, где номер Майка. Мы сейчас на этаж выше. Я пройду сквозь стену номера, а затем через пол. Но сначала ты отвлечешь Айзенхоффа, чтобы он не обратил внимания на свечу.

- Замечательно, - иронически комментирует Анри. – И я уверен, что ты даже знаешь, как именно я это сделаю.

- А вот, представь себе, знаю. Майк, как и ты, служил в морской пехоте. В битве за Фаллуджу в ноябре 2004 он руководил пехотным взводом Первого полка Первой дивизии морской пехоты. Я это вытащил из своего источника. Ты тоже там был.

- Был, - он мрачнеет. – Но я-то в Третьем разведывательно-дозорном. «Волчья стая». Мы с ним никак не пересекались.

- Но он-то этого не знает. Назови пару имен, пару названий. Что хочешь, чтобы привлечь его внимание хотя бы секунд на двадцать. Мне этого будет достаточно. Только учти, этаж охраняется.

- Ну, еще лучше, - усмехается он.

- Ты что-нибудь придумаешь, - я хлопаю Анри по плечу. – Ты всегда что-нибудь придумываешь.

- Еще бы, - вздыхает он. – Как говорится, с такими друзьями…

- Я тебе пива куплю, - улыбаюсь я.

- Пива-то я и сам себе купить могу.

- Тогда пивоварню.

- О, а это мысль! – оживляется он. – И как я не догадался просто купить себе пивоварню вместо того, чтобы каждую неделю покупать новый бочонок. Ты гений, Гэбби!

- Ну, хоть кто-то это признал, - смеюсь. – Но комплиментом ты от задания не отвертишься. Время работать, Анри, время работать. Позвони мне и положи телефон к себе во внешний карман пиджака, чтобы я слышал, что там происходит. Пока ты не отвлечешь Майка, мне даже на этом этаже приближаться к его номеру опасно – свеча может среагировать.

- Ладно, - он демонстративно тяжело вздыхает, - пойду, попробую…

Несмотря на всю лень и показное нытье Анри, он профессионал высочайшего класса в своем деле. Конечно, он всеми доступными путями будет стараться от работы отвертеться, но если уж это не удалось, и работу придется-таки выполнять, на него можно полностью рассчитывать.

В полутемной нише в углу коридора, противоположного тому, где находится нужный мне номер, я вслушиваюсь в телефон. Вот, Анри вышел из лифта. Подошел к охране у входа в коридор – разговор я слышу неразборчиво, но по отдельным фразам понимаю, что Анри рассказывает охранникам о том, что он увидел в отеле старого военного знакомого и просит его проводить. Охранники совещаются, но когда Анри произносит слово «Инчхон», решают проводить его к Майку. Видимо, кто-то из них тоже бывший морской пехотинец.

Выхожу из своего укрытия и иду по коридору, приближаясь к нужному мне месту. Из телефона слышу стук в дверь. Потом, что дверь открывается, и голос мистера Айзенхоффа. Пора.

Проскальзываю под камерой вдоль стены, избегая попадать в конус видимости, сворачиваю за угол и со всех ног бегу по коридору. Останавливаюсь у двери, стираю часть памяти Джона, относящуюся ко мне и к моим действиям, и отправляю своего носителя обратно в комнату видеонаблюдения. Сам же, покинув его, просачиваюсь сквозь дверь. Немного продвигаюсь вглубь номера, а потом проваливаюсь вниз, оказываясь в номере Майка. И тут же замечаю свечу.

Она похожа на стеклянный шар, который дарят детям на рождество. Ну, знаете, если его перевернуть, то внутри словно начинает идти снегопад. Только здесь внутри не снег и не вода, а огонь. Яростно колышущееся пламя невероятного зеленого цвета, бьющееся в бессильных попытках привлечь внимание своего хозяина к моему появлению – событию, которое Неугасимая свеча дожидалась три десятилетия. Свеча стоит на высокой тумбе рядом с телевизором, отбрасывая на серые стены номера зеленые отблески.