Туи Сазерленд - Зверинец. Кракены и ложь

«Хоть что-то нам уже не грозит», – подумала Зои.

– А где мисс Самира? – спросила она.

– Мы отвезли её домой, – ответила Делия.

– О, – протянула Зои. – Мы ей вроде как обещали показать единорогов. И ещё хотели её расспросить.

– Не стоит, – сурово сказал агент Рансибл. – От дозы кракеновых чернил, которую мы ей дали, сам кракен позабыл бы, что он не просто кальмар. Хотелось бы, чтобы на этот раз чернила сработали, поскольку в Миссури они явно нас подвели. – Зои разинула рот, но Рансибл прошёл мимо неё, не обращая на это никакого внимания.

– Стойте! – воскликнула Зои. – Вы уже дали ей чернил? Но как же наши вопросы?

– Мы сами её допросили, не волнуйся, – сказала Делия.

– Но вдруг вы спрашивали не то? – выпалила Зои. – Вдруг она знала что-то, что нужно было знать нам?

– Зои, – предостерёг её отец, беря у Рансибла папку и подписывая документы в ней. – Уверен, агенты АЗСС знают, что делают.

«А вот я уверена, что нет!» – хотела закричать Зои. Ну как они могли взять и стереть память мисс Самире, даже не спросив, не нужно ли Канам тоже с ней поговорить?

– Вы спросили, за кем она проследила? – затараторила Зои. – Когда нашла Пелли? Вы знаете, кто это был?

– Кто-то ей не знакомый, – сказала Делия. – Юноша в кофте с капюшоном. Лица она не разглядела как следует.

– И всё? – спросила Зои. Может, это был Джонатан? – Но где…

– Зои, давай отложим это на время? – предложила мама.

«Да нет у нас времени!» – чуть не выкрикнула Зои. Но что-то в голосе матери заставило её промолчать. Возможно, родители уже всё сами высказали агентам. Возможно, они что-то знали и расскажут это Зои потом, когда агенты уйдут.

Мистер Кан вернул документы Рансиблу и открыл боковую дверь фургона. Огромная золотоносная гусыня медленно обернулась и уставилась на них свирепым взглядом. Зои увидела, что изнутри фургон для удобства Пелли выложен подушками. Их было по меньшей мере штук сорок.

– Ооооооой, ну прекрасно, – тягуче гоготнула Пелли. – Мы приехали. Какая радость. – Она встала и подошла к краю фургона, злобно оглядывая всех присутствующих. – Здесь, конечно, я и надеялась снова оказаться. Разумеется, ведь тут куда лучше, чем в личном саду со смотрительницей, которая обожала меня и превыше всего заботилась о моих нуждах. Жду не дождусь, когда вернусь назад в свою клетку, битком набитую другими птицами, у которых пух и перья вместо мозгов. Ах, надеюсь, там так же шумно, как было, когда я ушла.

– Когда тебя похитили, ты хотела сказать, – поправила её мать Зои.

Пелли смерила её крайне презрительным взглядом.

– Было бы чудесно, если бы кто-нибудь посчитал нужным помочь мне выйти. Но, прошу, не стоит утруждаться.

Мистер Кан вышел вперёд и, крякнув, взял Пелли и опустил её на землю. Гусыня была ростом с Зои и заметно потолще, особенно после целой недели с мисс Самирой, которая её баловала и кормила чем та пожелает. Задрав клюв кверху, Пелли направилась к дверям в Зверинец.

– Бумаги в порядке, – сказал Рансибл и сунул папку в дипломат. – Мы пойдём ещё раз проверим гнездо гусыни.

Родители Зои только кивнули, и Зои заметила, что мама подавила вздох. Ну когда же АЗСС наконец от них отстанут?

Пелли медленно шествовала по траве к Птичнику, поворачивая голову туда-сюда – будто обозревала своё королевство (и приходила к выводу, что королевство у неё так себе). Перед тем как остальные дошли до купола, она обернулась и пронзительно уставилась на Канов.

– Должна признать, я заинтригована, – сказала она чванливо. – Где же он?

Родители Зои переглянулись.

– Что именно? – спросила мама.

Пелли лениво оглядела своё крыло, будто ответ ей был не так уж интересен.

– Мой мемориал, разумеется, – сказала она. – Вы ведь все думали, что я мертва. Уверена, вы возвели в мою честь какой-нибудь памятный монумент. Возможно, мраморное изваяние в виде меня? В полный размер, а то и вдвое больше? Что вы выбрали? Я бы, конечно же, сама про себя такого никогда не сказала, однако кое-кто отмечал, что в мраморе я бы смотрелась поистине восхитительно. Если статуя не слишком тяжёлая, можно перенести её к моему гнезду, чтобы я могла иногда на неё любоваться. Если, конечно, вас не затруднит. Такое приятное зрелище могло быть хоть чуточку отвлечь меня от переживаний после всех моих ужасных злоключений.

Зои закатила глаза. Папа кашлянул.

– Гм, – сказал он. – Знаешь, тут такое дело… Мы, в общем-то, не успели… соорудить в твою честь мемориал. Конечно же, мы бы сделали это в итоге, – быстро добавил он, увидев, как Пелли яростно смотрит на него. – Просто мы все были…

– Совершенно разбиты, – встряла мама Зои. – Просто вне себя от горя. Не успели пройти все стадии скорби. Ты наверняка понимаешь. Мы попросту не могли воздвигнуть… прекрасную мраморную статую… не примирившись полностью с тем, что тебя в самом деле больше нет.

– Хм… – протянула гусыня, явно недовольная ответом. – А мои похороны? Насколько они были трогательными? Кто читал надгробную речь? Надеюсь, кто-нибудь пел «О, благодать». Но, конечно, не эта дракониха, которая считает, что умеет петь. Я, разумеется, не берусь судить о чьих бы то ни было музыкальных талантах, но совершенно очевидно, что у неё они отсутствуют. Какие стихи вы читали? Уверена, вы не забыли, как я люблю Роберта Фроста. О, и надеюсь, феникса вы не приглашали. Ему и дела нет до того, жива я или мертва, да и красный цвет его перьев на скорбном мероприятии был бы совершенно не к месту. А на видео вы всё это записали?

«Да хоть кто-нибудь в мире хоть раз записывал на видео похороны?» – задумалась Зои.

– Этим… если честно, мы тоже не успели заняться, – признался отец Зои.

Пелли негодующе нахохлилась, и все перья у неё на груди встопорщились.

– ЧТО Ж, – проговорила она. – ЯСНО. ПОНЯТНО.

– Прости, – бормотнула мама Зои.

– НЕТ, ЧТО ВЫ! – выпалила Пелли. – В самом деле, с чего хоть кому-то оплакивать МОЮ смерть? Я ведь ВСЕГО ЛИШЬ ЖАЛКАЯ ГУСЫНЯ. На свете кроме меня ещё целых ОДИННАДЦАТЬ таких гусынь, а значит, я очень даже заменима. Кто-то, возможно, сказал бы, что мою обаятельнейшую личность заменить невозможно, но что эти глупцы вообще понимают, верно? И потом, наверняка вы МГНОВЕННО нашли бы новый источник прибыли, чтобы обеспечивать деятельность этого возмутительно затратного учреждения.

Зои поняла, что Пелли ещё много недель будет им это припоминать. А то и лет.

Мистер Кан открыл двери в Птичник, и Пелли ворвалась внутрь. Внутри было тепло и влажно. Она распростёрла крылья и громко загоготала. Один из алкионов сел на ветку сверху и разочарованно посмотрел на Канов, мол, ну неужели было так обязательно её возвращать?

– О, прошу, не беспокойтесь, не нужно приветственного комитета! – крикнула Пелли птицам, которые щебетали вокруг. – Я вовсе не хочу, чтобы вы утруждали себя лишь потому, что я была на волоске от смерти, меня жестоко похитили, а затем варварски притащили обратно сюда. Незачем интересоваться, всё ли со мной хорошо, нет, нет, прошу, порхайте себе дальше, будто ничего и не случилось.