Николас Димитров - Дилер реальности

— Это падение, страшнее которого невозможно ничего представить! Как ты сможешь с этим жить?

Я присмотрелась сквозь ограду. У входа в беседку стоял Набиль. Того, к кому он обращался, скрывала от меня декоративная колонна, увенчанная символом Азовстана — степной орел, сжимающий в когтях змею.

— Мне жаль, что ты так переживаешь… — произнес в ответ женский голос. Это могла быть лишь Каролина Шиллер. — Я думала, наша с тобой история закончилась еще в Сингапуре.

— Зачем тебе это? Ради денег?

— Нет, дело не в деньгах… Господи, какой же ты наивный! Ты еще совсем не разбираешься в женщинах и в том, что им действительно нужно. Если бы дело было в деньгах, все было бы намного проще. Представь, ведь мне удастся то, что не удавалось ни одной женщине в мире, — осчастливить сразу шесть миллионов мужчин, стать их возлюбленной!

— Когда мы были с тобой наедине, я думал, тебе достаточно меня одного!

Каролина рассмеялась.

— В ту ночь так и было, — произнесла она. — Ты загорелся сейчас, потому что ревнуешь. Но я для тебя лишь новая игрушка, а потом ты захочешь себе новую — ярче, моложе…

— Нет!

— Именно так, мой мальчик. Ты кружишь голову, но и сам ее теряешь иногда. Не мучай нас.

Похоже, я стала свидетельницей гораздо более интимной беседы, чем те, что обычно происходят на официальных приемах. Если бы при мне обсуждали дворцовый переворот или глобальную финансовую махинацию, я бы чувствовала себя гораздо комфортнее.

— Знаешь, чего мне хочется прямо сейчас? Сесть в свой самолет и врезаться на нем в статую отца на центральной площади. А еще лучше — в него самого!

— Золотой мальчик врезается в золотую статую! — хихикнула супермодель. — Поздно что-то менять. Твой отец все решил, я все решила. Я не принадлежу себе по условиям сделки и тебе тоже принадлежать не могу.

— Ты правда этого хочешь?

— Что тебя удивляет? Я всего лишь согласилась подарить людям прекрасную фантазию.

— Ты даришь им себя! Неужели ты не видишь, что из-за чего-то воображаемого теряешь себя настоящую?

Каролина рассмеялась, немного натянуто, как мне показалось. Они еще негромко обсуждали что-то. Когда я отважилась выйти из беседки спустя несколько минут, Каролины уже не было. Зато Набиль стоял возле беседки, скрестив руки на груди и уставившись в пространство перед собой.

— Это вы? — перевел он взгляд на меня. — Вы все слышали?

— Невольно подслушала. Простите.

— Все равно. — Он насупился, но не уходил.

— А ведь я понимаю вас, — вырвалось у меня.

Набиль посмотрел на меня с удивлением. «Что ты делаешь, Катрин! — подумала я. — Ты же приручаешь его». Но мне так хотелось поделиться хоть с одной душой, не охваченной горячкой предстоящего события.

— Правда? Вы тоже считаете, что она тщеславная, эгоистичная… — он запнулся в поисках достаточно обидного эпитета.

Я усмехнулась.

— Я не это имела в виду. Этот… «подарок народу» и правда отдает каким-то абсолютным эгоизмом. Со всех сторон. Ваш отец хочет любви народа. Каролина хочет быть богиней любви. А местные мужчины хотят любви с Каролиной. И всем наплевать на всех остальных!

Кажется, я разозлилась. Даже чуть не добавила, что Золтану наплевать на меня. К счастью, Набиль был слишком сосредоточен на своих переживаниях, чтобы прочитать подтекст моей тирады.

— А вы можете ее остановить?

— Я? Мы еле знакомы!

— Но вы — жена Конструктора Реальностей! Может, вам известно что-то, чего не знаю я? Может, существует какая-то опасность, какой-то риск, который не приходит в ее… легкомысленную голову?!

Он смотрел на меня, ожидая поддержки. Я молчала. Его лицо исказилось, будто он готов был заплакать.

— Но вы ведь тоже в этой ситуации! Неужели вам все равно, что ваш муж создает весь этот разврат? Это же как… измена!

— Выбирайте выражения! Мой муж заинтересован в создании миров, а не в обнаженных прелестях вашей ненаглядной!

Осекшись, я отвернулась. Моя вспышка отрезвила его. Но не лишила его слова правдивости. Неуклюже поклонившись, Набиль направился в сторону дворца. «Постойте!» — собиралась бросить я ему вслед, но слова застряли в горле. Что я могу ему сказать? Что посоветовать? Головная боль вновь вернулась, и я почувствовала, что больше не могу противостоять ей. Над ярко подсвеченным дворцовым фасадом вспыхнули пальмы фейерверков.

— Какой прекрасный вечер, — ни к кому не обращаясь, проговорила я, глядя, как вспышки салюта распадаются на причудливые галактики над моей головой.

Уже поздно вечером, когда ты спал, на террасе нашего номера я думала над словами Набиля. Измена. Эгоизм. Риск. Все это отзывалось во мне, наполняя душу неясной тревогой. И тут вдруг я услышала приглушенный звук с соседней террасы, там, где находился номер Каролины. Я перегнулась через перила. Так и есть, стоя у перил своего балкона в нескольких метрах от меня, Каролина Шиллер утирала слезы. Нас разделяла лишь декоративная кованая перегородка.

— Каролина, вы плачете?

Она обернулась ко мне:

— Я не знаю… Все так сложно.

— Я слышала ваш разговор с Набилем, случайно, — призналась я. — Он остынет, дайте только время.

— Он был так напорист в Сингапуре. А я так окрылена… Золтан просто покорил меня своими словами. А теперь мне, наверно, просто страшно.

Несмотря на ее слезы, я почувствовала что-то вроде ожесточения.

— Вас что-то не устраивает? — почти официально спросила я.

— Не знаю! Все это так необычно. Деньги фантастические, и сама мысль о… — она запнулась. — Я всего лишь женщина. Я боюсь. Я чувствую себя… продажной!

— Ну что вы! Просто в роли богини любви вы теперь принадлежите не только себе, но всем людям. — Слова Рамбана, сказанные про Золтана в ресторане, пришлись как нельзя кстати. — Вы дарите им счастье. Хотя вы-то скорее продаете, но это не так уж важно.

Она всмотрелась в меня, пытаясь понять, подкалываю я ее или стараюсь утешить. Слава богу, темнота южной ночи не выдала меня. Каролина вздохнула.

— Наверно, вы правы. Чем это отличается от съемок ню? Почти ничем.

— Совершенно, — сардонически усмехнулась я.

— Вы уверены, что все пройдет без проблем? Я про трансляцию.

— Не вижу причин волноваться. — Я удивлялась своей холодности, но не могла не заметить удовольствие, которое получала, отталкивая ее влажные излияния. — Уверена, что специалисты корпорации предупредили бы вас о возможных рисках.

— Да, да. — Утерев слезы, Каролина попыталась улыбнуться. — Золтан тоже так говорил. Он просто потрясающий.

Твое имя вновь резануло меня. Вот чего я не хотела слышать от женщины, с которой… Я попыталась совладать с эмоциями.

— Спокойной ночи, дорогая.