Роман Афанасьев - Проклятие Оркнейского Левиафана [СИ]

— Да, верно, — промямлил немного растерявшийся Томас. — И мы, то есть кафедра… Мы ищем некоторые документы профессора, потерявшиеся при переезде. Понимаете, это очень важные документы и мы должны их вернуть…

— А я тут причем? — с подозрением осведомился мастер.

— Мы думаем, что когда профессор работал тут, на верфях, со своими помощниками, он, возможно, оставил некоторые документы…

— Ничего не знаю, — отрезал Лейн. — Вся документация по кораблю после постройки была опечатана и передана Адмиралтейству.

— Да, — согласился Томас. — Но, возможно, некоторые документы остались тут. Они не касались самого проекта, это личные бумаги профессора и мы хотели бы посмотреть на все, что осталось.

Старый мастер смерил Томаса взглядом — с ног до головы, — потом покачал головой.

— Ну же, Лейн, — грубовато бросил Ник. — Я знаю, у вас тут куча чертежей по этому проекту. Не заставляйте меня идти к вашему начальству. У меня нет времени заниматься этими мелочами и от этого я становлюсь чертовски раздражительным. Смекаете?

— А! — старикан скривился и взмахнул рукой. — Будь оно все проклято. Как вы все мне надоели, чертовы вояки. Идите за мной!

Развернувшись, старик потопал в противоположный конец ангара, рыхля на ходу волны застывшей на полу стружки. Ник бесшумно двинулся следом, а Томас немного задержался, заметив на полу нечто странное. Сделав пару шагов в сторону, он разгреб ногой залежи стружки и обнаружил под ними старые черные рельсы. Вскинув голову и прищурясь, он обнаружил, что узкоколейная железная дорога пересекает все помещение и теряется где‑то в стене, за огромными ангарными воротами, ныне закрытыми.

— Мистер Филлеас, — донесся из темноты голос Ника.

— Иду, — откликнулся Том и поспешил к напарнику.

Мастер Лейн привел их в самый дальний закуток ангара, где строительные леса отгораживали угол зала, превратив его в небольшую комнату. Здесь стояли два письменных стола, заваленные стружками, и пять потрепанных шкафов. Лейн, не сказав ни слова, направился к ближайшему, открыл дверцу ключом, распахнул дверцы и запустил руки в ворох бумаг.

— Вот, — сказал он, вываливая кучу на ближайший стол. — Все что осталось. И вот еще…

К первой куче документов добавилась вторая, а отделение в шкафу опустело. Томас шагнул вперед и тут же принялся перебирать бумаги.

— Это что, храниться здесь, в ангаре? — недовольным тоном осведомился Никлас, поднимая бровь.

— А тут, считай, и ничего нет, — отозвался Лейн. — Так, обрывки заказов, да наброски. Вся рабочая документация в Адмиралтействе. Вот вернется Левиафан на ремонт, пришлют обратно.

— На ремонт? — удивился Томас, отрывая взгляд от документов. — Он что, поврежден?

— Куда там, — усмехнулся старик. — Сейчас он уже ложится на обратный курс к Оркнее. Мы все следим за ним, получаем телеграфные сообщения с каждой стоянки. Все же, гордость нашей верфи! Самый большой пассажирский корабль, и его первый рейс это… Черт возьми, это событие, понимаете мистер шпик?

— Я не шпик, — сухо отозвался Никлас, поймав многозначительный взгляд Томаса. — Но мне казалось, что после первого рейса ремонт не делается.

— Ха, — старикан сплюнул в стружку. — Ремонт не делается, делается обслуживание. Вот вернется наш кораблик, выгрузит пассажиров, и сюда, на верфь, в свой дом. Не в этот ангар, конечно, нет, поставим в сухой док, тут поблизости, да осмотрим хорошенько. Котлы надо проверить, почистить, осмотреть корпус, его тоже почистить от ракушек. Ну и внутри… Вы не представляете, что могут сделать эти чертовы пассажиры с кораблем! Громят столы, ломают двери, продавливают лестницы! А матросня? Господи помилуй, казалось бы, на таком корабле должны быть самые лучшие! Но эти надутые морские жабы всегда умудряются что‑нибудь сломать…

Томас не слушал старика. Пока тот, кипя от гнева, жаловался Никласу на нерадивые корабельные команды, ученый лихорадочно рылся в ворохе бумаг. Мастер оказался прав — в них не было ничего особенного. В подавляющем большинстве это были счета — за материалы, еду, работы по заказу. Попадались листочки с математическими расчетами — грубыми, приблизительными, начертанными дрожащей рукой. Ничего общего с вычислениями профессора. Были тут и газетные вырезки посвященные началу строительства Левиафана, и грубые рисунки каких‑то деталей… Но, в конце концов, Томас нашел кое‑что интересное. Обрывок бумаги, где от руки был нарисован корпус корабля. Без каких либо деталей, так, набросок. Кто‑то, видимо, рассказывал о корабле собеседнику и просто подкрепил свою лекцию весьма грубым рисунком. Несколько овалов, квадрат — в этом угадывались лишь общие очертания носа корабля. А вот на втором кусочке, крохотном клочке бумаги, был криво вычерчен карандашом общий силуэт. Стрелка указывала в центр, вела на оборот листочка, а там, на другой стороне, было схематичное изображение кормы. Но если сложить это все вместе…

— Левиафан! — мастер повысил голос. — Ну, мало ли! Это же проект! Зверь из моря… Помню, ученые то ваши так его прям и называли. А в адмиралтействе взвились, прям дым из них пошел, как из лопнувшей паровой трубы! Тогда управляющий говорит, пусть эти очкарики зовут его, как знают, а мы назовем Великий Восток — мол, он же на восток должен плавать. А сверху опять бумажку прислали, мол, никаких намеков на восток, пусть будет Левиафаном!

— Зверь из моря, — задумчиво пробормотал Маккензи. — Чудовище.

Где‑то далеко, в начале ангара, загрохотала дверь, потом что‑то упало. Лейн сразу насупился, развернулся, уперев руки в бока, и, собрался уже выдать гневную тираду, но тут из темноты хриплый голос окликнул мастера по имени, а потом разразился отменной морской бранью.

— Я сейчас, — хрипло сказал Лейн, сердито хмуря брови. — Минутку, джентльмены.

И он кинулся в темноту как охотничий пес, идущий по следу. Никлас проводил его задумчивым взглядом, потом резко обернулся к напарнику.

— Том, что там? Удалось что‑то найти?

— Кое‑что, — отозвался ученый. — Вот, взгляните.

Он быстро выложил на стол листочек с грубым силуэтом корабля, наложил на него обрывок с изображением кормы, потом быстро его перевернул.

— И что это значит? — тихо спросил Никлас.

— Это примерный чертеж судна, — так же тихо отозвался Маккензи. — Если вы присмотритесь, то увидите, что в самой середине корабля есть пустое место. Нечто вроде огромного трюма. Чуть в стороне от котельной. Тут есть еще пара интересных рисунков, но я хочу показать вам именно этот.

— Да, действительно, похоже на то, — пробормотал охотник, переворачивая листок. — Но что в этом такого? Обычный трюм.

— Это не грузовой корабль, — с раздражением бросил Томас, — глупо оставлять такое пустое место свободным, когда там можно разместить еще множество кают. Посмотрите, это огромное пространство. Практически пустое место от днища до самой верхней палубы. Это тот самый трюм, построенный по чертежам Макгрегора.