Роман Афанасьев - Проклятие Оркнейского Левиафана [СИ]

У самых ворот высилась баррикада из гнилых деревянных ящиков. Она примыкала к невысокой погрузочной платформе, а над ней торчали обломки стрел подъемного механизма. На земле росли сорняки — зелено–бурый ковер покрывал почти весь двор, плавно огибая кучи строительного мусора и загадочные остатки ржавых железных механизмов. Сквозь зелень мутно поблескивали остатки железнодорожной колеи — два рельса шли через весь двор, от стены ангара до дальних ворот в заборе, что ограждал территорию верфи.

— Сюда! — крикнул Никлас, ушедший далеко вперед и стоявший у груды ящиков, — Том, быстрее.

Маккензи, прикрывая глаза ладонью, бросился на зов, перепрыгивая через обломки странных механизмов и сгнившие бухты старых канатов. Подбежав к напарнику, он невольно замедлил шаг.

— Будь я проклят, — пробормотал ученый, опуская руку.

Груда старых ящиков, заинтересовавшая Ника, оказалась небрежно насыпана на старую платформу — дрезину. Это была крохотная платформа на четырех колесах, размером не больше кухонного стола. Посредине виднелась узкая скамейка, где могли разместиться не больше двух человек. Из центра торчал позеленевший от сырости рычаг, — за него должны были тянуть люди, севшие на скамейку.

— Коробки, — выдохнул Никлас. — Скиньте их. Быстрей. Нам нужно убраться с территории верфей и как можно быстрее.

Томас схватил верхний ящик, тот рассыпался на части прямо у него в руках. Весь осыпанный гнилой трухой, ученый с проклятием отшвырнул обломки прочь. Следующий ящик он просто пихнул рукой и скинул его с тележки.

Никлас тем временем подбежал к дальним воротам, служившим выходом с территории верфи. Они были не такими огромными, как ворота главного входа — не больше обычных садовых ворот. Томас, разгружавший дрезину и краем глаза следивший за напарником, увидел, как тот склонился над засовом, а через минуту отбросил прочь что‑то железное и увесистое — скорее всего навесной замок. После этого охотник налег плечом на одну створку и со страшным скрипом сдвинул ее на пару дюймов.

Томас с тревогой оглянулся на черную дыру в воротах ангара, откуда они выскочили пару минут назад. Там никого не было. Возможно, копы сейчас обшаривают лабиринты это огромного зала и даже не подозревают о втором выходе. А возможно, уже ждут беглецов снаружи…

Стиснув зубы, Томас уперся двумя руками в груду ящиков и сильно толкнул, развалив всю пирамиду. Вскочив на платформу он ногами сбросил последние ящики на землю и лишь тогда взглянул в сторону ворот.

Никлас уже спешил обратно к дрезине. Ему удалось приоткрыть старые ворота — ровно настолько, чтобы в щель протиснулась крохотная дрезина. Томас прищурился, прикидывая размеры щели, а потом присел на скамейку, дожидаясь друга.

Подбежав к дрезине, охотник одним прыжком взлетел на платформу, плюхнулся на железную скамью рядом с ученым и тут же схватился за рычаг.

— Взяли, — скомандовал он. — Вместе. Разом.

Томас послушно ухватился за свой край железной рукояти, потянул на себя — впустую. Проклятая железка не сдвинулась ни на дюйм. Скрипя зубами, Никлас ухватился за рукоять обеими рукам, уперся ногами в железную подставку, и сильно потянул на себя. Томас последовал примеру напарника и благодаря объединенным усилиям рычаг медленно, со скрипом, подался назад.

Дрезина задрожала, дернулась, но так и не тронулась с места.

— Тяните, Том, — скомандовал охотник, спрыгивая с тележки. — Тяните, что есть сил.

Ученый послушно обхватил железную рукоять двумя руками и потянул на себя. Никлас, спрыгнувший на землю, уперся руками в задний край тележки, толкнул ее, толкнул еще раз, стронул с места…

Внезапно дрезина покатилась вперед, а рычаг легко поддался и чуть не ударил Томаса по лицу. Он отодвинулся в сторону и вовремя — охотник за головами запрыгнул на тележку, прямо на ходу, и сразу же схватился за рычаг.

— Давайте, — бросил он. — Быстрее, Томас.

Маккензи схватился за свой край железной поперечины и потянул на себя. Потом от себя. Потом снова от себя…

Железная платформа, скрежеща и вздрагивая, начала набирать ход. Она поползла вперед, потом, ускорившись, проскочила сквозь щель в воротах и вырвалась на простор пустошей.

За воротами верфи раскинулись приземистые холмы, поросшие редким бурым кустарником и репейниками. Железная колея, извиваясь, петляла между холмами, уходя вдаль. Томас, качавший железный рычаг, сообразил, что они выскочили на сторону, противоположную реке. Этот путь вел на Лонбургские пустоши, тянувшиеся к северу от реки.

— Вокзал? — спросил Томас. — Мы приедем на вокзал?

— Хотелось бы, — бросил Никлас, озиравший окрестности. — Но сомневаюсь. Наверно, дорога ведет к соседней верфи или к грузовому порту. Отъедем подальше, а дальше пойдем пешком.

Томас бросил опасливый взгляд назад — но задний двор верфи был пуст. Ни шума, ни криков, ни погони…

— Ник, вы уверены, что бегство необходимо? — спросил Маккензи, налегая на рычаг.

— Там были полисмены, — отозвался охотник, озираясь по сторонам. — Нам лучше с ними не встречаться, в любом случае. Даже если бы они не задержали нас, то могли кому‑то сказать, что на верфи крутились двое подозрительных субъектов.

— Кому? — с усилием выдавил Томас, начинавший задыхаться. — Кому сказать?

— Кому надо, — отрезал Никлас. — Томас, мы в бегах. Вас ищут, в первую очередь — полиция. Во–первых чтобы узнать, что произошло после того как вас отправили в Центральное Управление из вашего районного дивизиона. Во–вторых, как мы знаем, странные заговорщики, собиравшиеся вас убить, работают вместе с полицией. Они тоже ищут вас. И вовсе не для допроса. Им очень пригодится информация о том, что двое подозрительных типов вертелись в ремонтном доке, напрямую связанным с делом Левиафана. Возможно, они уже следят за верфью, ожидая нашего визита. И, возможно, мы чудом выскользнули из их рук.

— А вы? — пробормотал ученый, — вас, кажется, не ищут?

— Думаю, что ищут, — тихо отозвался Никлас. — Но не так. Я наследил, крупно наследил. Хотя никто не видел моего лица, разведке не составит труда выяснить, кто именно в последнее время посещал дом Макгрегоров и общался с неким Томасом Маккензи. Это вопрос времени. Так что запомните, Том, сейчас наше главное оружие — скрытность.

Маккензи, сбивший дыхание, лишь кивнул в ответ, и снова налег на рычаг дрезины. Железная машина ходко шла по потемневшим рельсам, петлявшим между холмов, чуть подскакивая на стыках. Насыпи здесь не было — толстые шпалы, пропитанные креозотом, лежали прямо в сырой земле, поросшей чахлой осенней зеленью. Иногда рельсы полностью скрывались в очередной мутной луже и тогда дрезина, пролетая сквозь бурую жижу, поднимала тучу брызг.