Елена Ершова - Ихтис

Павел чертыхнулся и, кажется, вслух. Трубка отозвалась восторженным хохотом. Отняв телефон от уха, Павел боролся с желанием сбросить вызов, скользнул пальцем по кнопке, но все-таки не нажал.

– И что дальше? – холодно осведомился он. – Притащишь сюда телевизионщиков? Всю съемочную бригаду? Операторов, гримеров, осветителей, звуковиков?

– Я, конечно, психичка, но не настолько, – ответила Софья. – Видел же, как к приезжим относятся. Меня с командой на пушечный выстрел не подпустят. Тем более после убийства.

– Об этом-то откуда знаешь? – досадуя, спросил Павел.

– Птичка на хвосте принесла. Спокойно, Верницкий, я кость из твоей пасти рвать не собираюсь. Говорю же, помочь хочу. Материал занятный нашла, у нас товар, у вас купец. Баш на баш, давай?

Павел молчал, размышляя. От Нины помощи ждать бесполезно, а Софья ушлая девица, не просто так вынюхивала по библиотеке и выкрала газетную подшивку. Если что-то в ее интересах, землю рыть будет.

– В обмен что хочешь? – спросил он.

– Ничего особенного, Паш. Узнать хочу, что там в Доброгостове случилось. Будешь моими глазами, а я твоими ушами, – Павел поморщился и привычно тронул Пулю, – вместе такой материал состряпаем, все закачаются! А можно и репортаж с места событий вести. В телеэфир запустим, блогеров привлечем. Не дрейфь, Павлуш, тебя не обижу, будешь у нас герой под прикрытием. Ну, как?

Мысли завертелись каруселью, рассыпались у развилки «за» и «против». Правильно Софья сказала, местные не спешат открывать перед ним свои тайны, всего и есть у него информаторов, что Кирюха и сектантка Леля. А у Софьи связи, у Софьи выход на всемирную паутину, да и в теме она разбирается куда лучше Нины.

– Идет, – сказал Павел и, сощурившись, глянул в окно: сквозь стекла сочилось утреннее зарево, покачивались на ветру розоватые ветки яблонь. – Расскажи, что найти удалось.

– Хи-итрый какой! – капризно протянула Софья. – Ты первый!

– Нет, – твердо сказал Павел. – Я здесь не в игры играю, должен понимать, за что информацию продаю.

В телефоне вздохнули, прицокнули языком.

– Твоя взяла! Все вы, мужики, одинаковые, никогда девушке не уступите. Но я прощаю, очень уж меня саму эта история заинтересовала. Ты слышал что-нибудь о таинственных смертях так называемых Громовцев?

– Трагедия с группой туристов? – насторожился Павел, сразу вспомнив, о чем рассказывала ему Нина. И понял, что угадал.

– Они самые, – подтвердила Софья. – Три парня, три девушки и инструктор, Громов Иван Анатольевич, мастер спорта по пешеходному туризму. Направились они в Новоплисский уезд, в место, которое сейчас называется Лешачьей плешью, а когда-то носило живописное название «Место, где говорят духи». Синоптики обещали солнечную погоду, но прогадали. В течение трех или четырех дней шел дождь и дул сильный ветер, который только усилился, когда группа приблизилась к Лешачьей плеши. Говорят, это совершенно ровное и гладкое место, вроде Лысой горы. Ты видел, Верницкий?

– Нет, – тихо ответил Павел и крепче прижал телефон к динамику Пули.

– Это и хорошо, потому что в ночь, когда инструктор разбил там стоянку, поднялась страшная буря. Дождя не было, но ветер ревел, как ненормальный, гнул до земли деревья. По дневниковым записям, которые нашли на месте стоянки, примерно в три ночи у одного из парней совершенно неожиданно пошла изо рта пена, а из ушей полилась кровь, – Павел вздрогнул и на всякий случай прикрыл другой ухо ладонью. Вспомнился сон, ревущая непогода и бесконечный танец сектантов, тем временем Софья продолжала: – Помочь ему никто не смог, и буквально через несколько секунд он умер. Тут же одной из девушек стало плохо, и она потеряла сознание. Другая начала биться головой о камни. Один из парней с теми же симптомами кровотечения умер за несколько секунд. Оставшиеся ребята вместе с инструктором побежали из лагеря, но далеко не ушли. Инструктор умер от сердечного приступа, парень с девушкой видели, как ураган громадной силы валит деревья, как спички, и бросает на землю. Это последняя запись в найденном дневнике, и кто погиб раньше, экспертиза не установила. Нашли ребят на довольно большом расстоянии друг от друга, девушка бежала в чащу, парень – к болотам. По результатам вскрытия, все умерли от переохлаждения. И немудрено, были в одном белье и босиком, но вот что странно, у двух девушек и одного парня не оказалось глаз, они просто лопнули в глазницах. Также подтвердили кровотечение, а это означает разрыв сосудов. Как такое может быть, Паш?

Софья взяла паузу и отчетливо чиркнула зажигалкой. Павел облизнул губы и сказал:

– Не знаю. Результаты вскрытия точные?

– Кто же признается в обратном? Переохлаждение – официальная версия. Но есть и другие.

– Например?

– Например, нервнопаралитический газ. Или массовое помешательство. Недаром люди вели себя неадекватно, бились головой о камни и…

– Ели червей?

– Нет, – удивленно ответила Софья. – Червей не ели, но кто в здравом уме побежит к болоту в чем мать родила? Есть и еще версия: инфразвуковая волна.

Павел замер. Где-то глубоко в мозгу заныла, затянула высокая нота «И-ии…», по комнате поплыла зыбь. Павел моргнул – ничего не стало.

– Инфразвук, значит, – повторил он.

– Именно так. Я погуглила информацию и узнала, что наш мозг имеет свои биоритмы. Некоторые из них можно активизировать ультразвуком или инфразвуком. Человек этого не слышит, но на его мозг инфразвук воздействует, вызывая, например, чувство страха. Низкочастотные перепады давления могли вызвать кровотечение и привести к травме легких. И что самое интересное, это не первый случай.

– Были еще смерти? – насторожился Павел.

– Угу, только не туристов, а заключенных. Промелькнуло в одной статье, что в Новоплисской колонии эпидемия началась. Вирусная инфекция неясной этиологии, при которой среди людей чуть ли не массовое помешательство произошло. Я попробую порыть еще, но чует моя задница, неспроста колонию с землей сравняли. Только каким боком это связано со старцем? Большой вопрос, Павлуш. Может, ты мне скажешь?

Он встал и подошел к окну, горячим лбом приложился к стеклу. Под кожей рождалась неясная дрожь – эхо вибрации, пришедшей из сна, где было произнесено Слово.

– Место, где говорят духи, – проговорил Павел, щурясь на пламенеющий рассвет. – Так называлось когда-то эта местность, задолго до колонии, задолго до образования деревни. А со старцем говорил Бог и лечил Словом.

– В начале было Слово, – подхватила Софья. – А может, не словом, а звуком? Инфразвуком, который на одних частотах может убивать, а на других – исцелять?

– Все есть яд и все лекарство, тем или иным делает только доза, – процитировал Павел и устало потер лицо. – Попробуй раскопать побольше информации, ладно?