Дамир Берхеев - Исповедь жертв [СИ]

Поверь, моя победа — наша победа, — она высунула змеиный язык и, шипя, коснулась щеки детектива.

Откуда-то извне появилась карта, безглазый призрак чуть опрокинул голову, чтобы удостовериться в удачливости масти, и в этот момент из выреза на шее посыпались опарыши.

Это было последним видением на сегодняшнюю ночь. Подобно дыму при дуновении ветра — призрак испарился. Температура начала стабилизироваться, руки и ноги начали слушаться детектива. Тут Фитцжеральд понял, до чего же хорошо просто вобрать в свои легкие воздух.

Наработки есть? — сидя за столом и выдувая дым, спросил Курт. Мне все равно этот слизняк Морис не нравится, — потягивая бутылку пива, сказал Митч. — С завтрашнего дня приставлю к нему слежку. Хорошая мысль. Только аккуратнее — этот сукин сын законы знает. Слежка не должна быть круглосуточно. Нам главное знать, чем он занимается ночью… Твою мать, ты не мог выбрать другое место для проведения вечера?

— А куда нужно было идти в час ночи? — недоумевал Митч. — В церковь?

Курт оглянулся, и его взгляд безразлично промчался по эффектным стриптизершам, словно гибким пантерам, соскальзывающим по шесту, по официанткам, разносящих напитки в сетчатых колготках и без нижнего белья. Он опять убрал взгляд и, потушив сигарету, взялся за виски.

Нужно установить вторую работу этого чертового бармена. У вас есть профессионалы-программисты? — спросил Курт, наливая из бутылки вторую порцию виски. Были… Ты не пробовал смешивать виски с колой или водой? Зачем? Мы же пришли надраться… — залпом осушив стакан, детектив налил себе третью порцию. — Давай сюда свой стакан и бросай пить бабское пойло. Зачем тебе программисты? — отодвинув стакан с пивом, Митч пододвинул пустой стакан для виски, заранее заготовленный с двумя кубиками льда. Возможно у него в смс переписке или «Фейсбуке» промелькала информация о второй работе, может переписывался с работодателем. Не мог же он молчать, как рыба. А почему мы не рассматриваем других жертв? Потому что их уже рассмотрели. Либо эти засранцы переезжали с место на место, либо жили в фургонах, либо вообще нигде не числились. Обыск в их домах привел к тому, что самое интересно, что мы обнаружили это их детские фото. Отдашь их дела на одну ночь, — они чокнулись и выпили. Ты еще собрался читать материалы? — удивился лейтенант. — Да еще пара стаканов, и ты прямо здесь вырубишься. Хаха. У меня бессонница, друг мой. Алкоголь меня не берет. Язык иногда развязывает, но не больше… Что-то мы упускаем в этом деле, что лежит, как на поверхности воды, но мы не можем это разглядеть. Как помнишь анекдот со старой леди, которая никак не могла найти свои очки. А они оказались у нее на голове… Да черт с ними с этими очками. Зачем Морису убивать их? Этот парень печется только о своей славе. Возможно в глубине души он понимает, что поступает неправильно и вечером выходит на охоту на своих же подопечных. Самые опасные психи те, кто считают себя абсолютно адекватными, когда выворачивают наизнанку тела младенцев, — после этих слов Курт взгляну на соседний стол, где сидела рыжеволосая девочка лет пяти.

Она явно была лишним человеком в этом заведении. Длинноногая тетя, стоя на четвереньках, и мускулистый дядя, пристроившийся сзади, сношались на сцене, изображая детских персонажей Тарзана и его английскую супругу Джейн. Все происходящее было настолько противно детективу, что он невольно скривил рот. Девочка взяла стакан с багровой жидкостью со стола и опрокинула на себя. У детектива пересохло во рту. Именно такой он и запомнил дочь — обиженную на весь мир, лежащую на асфальте, измазанную кровью с головы до пят.

Приятель, с тобой все в порядке? — обратился к нему Митч, заметив, что напарник теряется где-то в пространстве. Все нормально, — встряхнув головой, он снова посмотрел на тот же стол, но там уже никого не было. Приветствую вас, господа, — она широко улыбнулась, продемонстрировав ряд белоснежных зубов.

Она была единственной девушкой, на ком была хоть какая-то одежда. Правда постояльцев заведения подобная яркая одежда возбуждала еще больше — коралловый лифчик, держащий на тонкой нитке грудь третьего размера, точно такого же цвета трусики просвечивали аккуратно подстриженный черный треугольный лобок. Курт сосредоточил на жгучей брюнетке с бронзово-загорелой кожей свой взгляд, словно пытаясь забыть картину, увиденную минуту назад.

Настоящая амазонка, — словно сорвал с губ детектива лейтенант. Точнее не скажешь, напарник, — согласился Курт.

Высокая, загорелая, с идеальными формами, выпирающие кубики на прессе и мышцы ног и икр говорили, что девушка следит за своим телом.

— Приват? Или просто разговор? — она своими изумрудно-карими глазами смотрела исключительно на Курта. Лучше предложи ему интим, детка, — усмехнулся Митч, снова потягивая пиво. Я, танцовщица, — лукаво улыбнулась амазонка. — Но если вам нужно что-то покрепче, то я могу организовать, — она снова подмигнула Курту.

Тот, втянув в себя очередную порцию дыма, только и произнес:

— Приват. Ну, наконец-то, — всплеснул руками лейтенант. — Детка, покажи этому луизианскому девственнику, чего стоят наши нью-йоркские сиськи.

Неоново-розовая комната с фиолетовыми обоями и красным диванчиком невольно погружала в мир несуществующего блаженства. Словно женатые мужчины, опьяненные, как алкоголем, так и красотой развратной спутницы, надеялись, что все произошедшее, этот минутный грех — что все происходящее останется с ними в этой комнате. И никто и никогда не узнает о случившемся. А как только закончится эта ночь, они снова пойдут покорять мир чисел и информации. Вернуться к своим супругам, как ни в чем и не бывало — продолжать мирное существование, лишь изредка вспоминая молодую особу, нежно касавшуюся сосками своих грудей их жаждущие губы.

У детектива Курта Брэдли не было ни семьи, ни обязательств, поэтому он, запрокинув голову, получал удовольствие от покорявшей его амазонки. Некоторые ее движения были столь брутальными, что Курт иногда отрывал глаза дабы убедиться, что его ласкает не какой-нибудь извращенец из охранников или постояльцев клуба. Ее нежные покусывания будто били током детектива, заставляя пробудиться эрекции. Этот физиологический жест не был оставлен без присмотра — она расстегнула его ширинку.

— Ого… — только и произнесла воительница, увидев значительного размера орган. Ты же говорила, что интим не по твоей части, — закатывая глаза, произнес детектив. Можешь считать себя избранным… Это я делаю уже не ради денег, а ради собственного удовольствия, — улыбнулась амазонка.

Одним движением руки она избавилась от бюстгальтера, демонстрируя темно-коричневые соски, чем-то напоминающие спелые вишни. Она действительно хотела его… В этом парне было что-то притягивающее. Такой человек не создан для секса, скорее всего для карьеры или только для одной женщины… Это и привлекало. Запретный плод всегда сладок — непокоренное сердце всегда желаннее. Сначала она облизала его фалос с одной стороны, затем медленно провела языком по другой стороны и одним толчком попыталась проглотить его, но тщетно.