Бернар Вербер - Последний секрет [litres]

Пьеро обводит рукой всемогущих наблюдателей.

– Первым делом я отключу тревогу, – говорит он и нажимает на несколько кнопок. – Потом я выведу из строя систему обнаружения на другом конце острова. Так они станут искать вас не в той стороне и потеряют время. Наконец, я выключу все датчики. Тогда вам надо будет просто отправиться на южный берег. Там вы прыгнете в воду и вплавь достигнете острова Сент-Онора. Монахи цистерцианского аббатства помогут вам вернуться в Канны. Все получится. Лезьте на крышу, это надежнее.

Пьеро звонит по телефону, отлаживает экран, щелкает по клавиатуре и показывает жестом, что путь свободен. Лукреция наблюдает за ним с тревогой. Наконец, больной дергает за рукоятку, и к их ногам опускается автоматическая лестница. Ариане и Лукреции остается только карабкаться вверх.

Мышь лезла вверх по лестнице.

Дальше ее ждал самый трудный участок – бритвенные лезвия. Их нельзя было миновать, не поранившись, но Фрейд как будто не чувствовал боли. Его манил свет рычага. Он скользил, падал, лез дальше, опять соскальзывал вниз.

Ариана и Лукреция вылезают на крышу корпуса параноиков и режут руки и ноги о бутылочные осколки, рассыпанные там для пущей безопасности. Спрыгнув с крыши в рощу, девушки бегут в сторону южного берега острова.

Там они взбираются по камням на вершину крутой скалы.

– Что теперь? – с волнением спрашивает Ариана.

– Теперь прыгаем в воду, – отвечает Лукреция. – Это нестрашно, внизу нет камней. Надо только хорошенько оттолкнуться, чтобы не угодить на мелкие рифы у самого берега.

Девушки смотрят вниз, на море, шумно бьющееся о скалу в двадцати метрах от них.

– Голова кружится, мне ни за что не прыгнуть.

– Со мной происходит то же самое, если это может вас утешить. Все страхи внутри. Не смотрите вниз и прыгайте не раздумывая.

Ариана и Лукреция уже готовятся прыгнуть, но тут из ближайшего садового гнома звучит приказ громкоговорителя:

– Ариана, немедленно вернись, иначе ты никогда не получишь доступа к «Последнему секрету»!

Молодая женщина не знает, как быть.

– Что такое «Последний секрет»? – спрашивает Лукреция.

– Абсолютное вознаграждение, – следует неохотный ответ.

– Вернись, Ариана, и приведи гостью.

Ариана в полной растерянности.

– Абсолютное вознаграждение? Нельзя попонятнее?

– Существует нечто под названием «Последний секрет», говорят, на свете нет ничего лучше. Это сильнее всего остального. Любых мотиваций, любых амбиций, любых наркотиков. Это нирвана. Ощущение, переживание, превосходящее все, что только можно вообразить.

Такое впечатление, что Ариана не владеет собой. Видно, что в голове у нее сумбур, она уже по-другому смотрит на сообщницу.

Появляются больные, они окружают женщин, готовы схватить. Возглавляют их параноики, ведомые Пьеро.

Понимая, что журналистка его одурачила, он исходит злобой.

– Хватай ее, Ариана! Или ты не хочешь, чтобы тебя когда-нибудь допустили к «Последнему секрету»? Задержи ее! – надрывается он в громкоговоритель.

Рот Арианы кривится от тика.

Лукреция разбегается для прыжка, но в последний момент Ариана ловит ее за руку.

Журналистка пытается вырваться, но хватка больной маниакально-депрессивным психозом слишком крепка.

– Отпусти меня, Ариана!

Та отвечает чужим голосом:

– Сегодня я прочла в журнале свой гороскоп. Там было написано: «Не отпускайте друзей».

Сумасшедшие и санитары подходят все ближе.

У Лукреции не остается выбора. Она впивается зубами в руку Арианы, и от боли та разжимает пальцы.

Свободная, наконец, Лукреция вверяет себя силе притяжения, влекущей ее вниз. Она закрывает глаза и слышит свист воздуха.

Фрейд оступился, поскользнулся и плюхнулся в воду.

Ариана, прикусив нижнюю губу, наклоняется и разглядывает, что там, внизу.

– Наверное, я должна была сама ее отпустить, наверное, я должна была… – шепчет она.

– Не грызи себя, она выплывет.

Больные и санитары ждут, но Лукреции не видно.

– Тут слишком высоко, наверняка она ударилась на лету о торчащий камень, как тут выжить, – рассуждает кто-то.

Ариана кривится.

– Я должна была, должна была…

Все, наклонившись, изучают поверхность воды, но волны не дают различить утопленницу. Пьеро не проявляет ни малейших признаков сочувствия.

– Тем лучше, – говорит он. – Не то она все выболтала бы прессе.

Ариана по-прежнему верит, что сообщница по побегу выжила. Она не отрывает взгляд от волн, но другие больные постепенно расходятся и возвращаются к прерванным занятиям.

– Идем, – зовет ее Пьеро.

Ариана, поколебавшись, бредет за ним.

«Мыши умеют плавать?»

Мышь, захлебываясь, сучила лапками и от бесполезной суеты опускалась все глубже.

Сэмюэл Финчер и Жан-Луи Мартен не спешили вмешиваться, чтобы не портить эксперимент.

На воде ни души. Волны безостановочно бьются о скалы. На берег выбрасывает окровавленный клочок лиловой ткани.

В конце концов Фрейд сам вынырнул на поверхность. Увидев вдалеке рычаг, он успокоился и поплыл. Его ждал подводный тоннель, пришлось снова нырнуть. Всего несколько минут назад мышь еще не была знакома с водой и не ведала, что ей придется плыть, теперь же она, задержав дыхание, преодолевала препятствие.

Угрызения совести снова приводят Ариану на скалу, с которой спрыгнула журналистка. Ее внимание привлекает окровавленная ткань.

Она застывает, глядя на воду, по кромке которой проворно, словно торопясь на пир, ковыляют крабы.

Все, что может кончиться плохо, так и кончается. Я ошибаюсь на каждом шагу. Только в кино люди выныривают из морской пучины.

Средиземное море волнуется все сильнее, грохот прибоя становится оглушительным. Ветер нагоняет густой морской туман, который заволакивает все вокруг. Ариане с ее наблюдательного пункта больше ничего не видно, вода затянута плотной серой пеленой. Она делает глубокий вдох с намерением тоже совершить прыжок, но гонг, зовущий на завтрак, заставляет ее передумать.

Фрейд шустро плыл по прозрачному подводному тоннелю. Помогая себе длинным розовым хвостом, он успешно передвигался в этой среде, оказавшейся на поверку не такой уж враждебной. Единственным неудобством была невозможность воспользоваться обонянием, иными словами, мышь временно лишилась главного органа чувств.

Но это не мешало Фрейду ни на секунду не терять из виду волшебный рычаг, упорно манивший его издали.

Из воды торчит нос. Забившись в щель между скал, Лукреция навострилась дышать, не высовываясь из воды.