Гарднер Дозуа - Лучшая зарубежная научная фантастика: После Апокалипсиса

Коди попытался хмыкнуть в знак согласия, но ему вновь сжали горло.

– Сказал же: ни звука!

Коди всосал носом воздух, чувствуя себя совершенно беспомощным: тело заходилось кашлем даже при сжатых челюстях. Горло, скрученное спазмом, пыталось вывернуться наизнанку. Потом вдруг рот раскрылся ровно настолько, чтобы несколько раз надрывно кашлянуть, и захлопнулся вновь.

– Что, полегчало?

Коди кивнул, жадно втягивая воздух через нос.

– Теперь понял, что именно значит делать то, что я говорю?

Он опять кивнул.

– Когда я тебя отпущу, ты переоденешься. Потом тебя вывезут отсюда на инвалидном кресле. Ты будешь сидеть смирно и пялиться на колени. Не станешь глазеть по сторонам. Если кто-нибудь с тобой заговорит, сделаешь вид, что ничего не слышишь. Внизу ожидает микроавтобус. Тебя туда посадят вместе с креслом, и мы уедем. Теперь слушай сюда. Важно, чтобы ты хорошенько запомнил то, что я только что сказал, потому как мой приятель сейчас болтает с ночным портье. Приятный такой дядька, уже дедушка. Мы с тобой скоро поедем через вестибюль, и, если портье заподозрит неладное, мой напарник сделает ему больно. По полной. В отличие от меня, приятель не против кого-нибудь порешить. Ты же не хочешь, чтобы пострадали невинные наблюдатели, так?

Коди покачал головой.

– Вот и славно. Теперь, когда я тебя отпущу, ты разденешься и потом наденешь то, что я тебе принес.

Незнакомец слез с него и сделал шаг назад. Коди медленно перебрался к краю кровати и начал трясущимися пальцами расстегивать пуговицы рубашки.

– Побыстрее, пожалуйста, – поторопил его мужчина, глядя на экран телевизора и скрестив на груди руки.

Коди хотел исполнить приказ, но дрожал так, что с трудом удерживал равновесие даже сидя. Он спустил штаны, по одному освободил из них колени и снял носки. Рядом с ним небольшой аккуратной кучкой лежала сложенная одежда. Трясущимися пальцами он взял верхний предмет; им оказалась больничная рубаха.

– Завязывается сзади, – прозаически сообщил человек, словно делая замечание по поводу погоды. Взгляда от телевизора он не отрывал.

Обувь Коди зашнуровывать не стал. Решил, что и так сойдет. Следующим пунктом шел халат. Он надел его в положении сидя, затем осторожно встал на ноги.

Мужчина оторвался от телевизора. Осмотрел Коди с ног до головы.

– Я сказал: раздеться догола. Снимай белье.

Коди повалился на кровать, поспешно избавляясь от трусов. Мужчина с надутым видом ждал, пока он справится, потом взял за плечо и потянул вверх. Коди подкинуло словно лебедкой, потому что хват оказался необычайно сильным и явно неожиданным для худощавого немолодого человека почти на голову ниже его самого.

Тот, кто дожидался их в коридоре с инвалидной коляской, был намного выше первого, настоящий дылда в темно-синем комбинезоне с нашивкой санитара скорой помощи на левом нагрудном кармане. Когда Коди споткнулся об опору для ног и плюхнулся на сиденье, он не проронил ни слова. Каркас кресла оказался легким, колеса – маленькими. Седовласый наклонился к Коди, и тот увидел, что одет он в ту же самую униформу.

– Не забудь, что я тебе говорил, – напомнил он, и Коди обратил внимание на то, сколь мало двигалось его одутловатое лицо, словно ему вкололи ботокс. Теперь, вблизи и при ярком свете, его волосы, хвост и прочее, выглядели как парик. – Подумай о семье этого бедолаги. От тебя зависит, отправится ли он домой после дежурства. – Седовласый пристально посмотрел Коди прямо в глаза, словно надеясь увидеть в них какой-то ответ, потом усмехнулся и похлопал его по щеке. – И, право слово, расслабь ты наконец челюсть. Я не шучу насчет головной боли. – Коди начал было потирать проблемное место на лице сбоку, но мужчина перехватил его руку и решительно положил на колени. – Пока мы здесь, ты шевелиться не будешь! Сможешь сам справиться или тебе помочь?

Коди понуро склонил голову.

– Слышь, Джордж, думаю, он понял.

Несмотря на ковровое покрытие, инвалидное кресло катилось тряско: колеса у него были хлипкие, как у тележек из супермаркета, которыми доводилось пользоваться Коди. Пока спускались на лифте, он пялился на поношенную ткань, прикрывавшую колени. Когда они оказались в вестибюле, он склонил голову еще ниже и даже зажмурился, опасаясь, что похитители в любом случае грохнут регистратора, ведь он видел их физиономии и сможет дать описание полиции, а это не прибавляет клерку шансов выжить.

И не прибавляет шансов выжить ему самому.

От этой мысли он содрогнулся, и, когда перед ним распахнулись автоматические двери, по спине пробежали мурашки. Он успел услышать, как ночной портье пожелал кому-то доброй ночи, а женский голос весело и дружелюбно ему ответил: «Спасибо! Вам тоже доброй ночи!»

И вот его уже с грохотом выкатили наружу, направляясь к белому фургону со значком районной скорой помощи на распахнутой боковой двери. Возле лифта для инвалидной коляски стояла дородная женщина.

Коди понятия не имел, как долго они были в пути, когда седовласый потянулся и чем-то прикоснулся к тому местечку под скулой в районе челюстного сустава. Посреди сладкого зевка Коди вдруг осознал, что опять может раскрыть рот. Мышцы по обе стороны лица ощущались перетрудившимися и болезненными, причем о существовании некоторых он ранее даже не подозревал. Некоторое время он шевелил челюстями туда-сюда, хотя знал, что седовласый наблюдает за ним, но пытался не заморачиваться по этому поводу.

Серый Хвост сидел справа от Коди на откидном сиденье лицом против хода движения. Парень-дылда закрепил инвалидное кресло у мягкой опоры, пристегнул ремнем и занял сиденье слева. Высокая женщина уселась спереди рядом с водителем. Та женщина, которая разговаривала с ночным портье, расположилась за спиной Коди. Еще был как минимум один человек, которого он не видел и не слышал и который, по-видимому, хотел, чтобы так и шло дальше. Непрошеной пришла мысль, что это ЛаДэн; он быстренько выкинул ее из головы. Паранойя не поможет.

Коди положил голову на опору и прикрыл глаза, размышляя, получится ли заснуть. При сложившихся обстоятельствах делать больше ничего не оставалось. Но разум бодрствовал, словно посреди напряженного рабочего дня, который сейчас как раз предположительно и был. Притворяться спящим – пустая трата времени, спасибо больничной одежке; скорее всего, ее так апгрейдили, что она наверняка считывала даже его настроение.

Он открыл глаза и увидел, что седовласый смотрит на него. Почти рефлекторно его опять одолел приступ зевоты.

– Тебе известно, как обстоят дела, – проговорил седовласый, когда Коди перестал зевать.

Коди кивнул и сказал:

– Ага, только вам-то ведь тоже известно, что я ничегошеньки не знаю.