Гарднер Дозуа - Лучшая зарубежная научная фантастика: После Апокалипсиса

– Тебе и не надо.

– Я курьер, – добавил Коди. – Если бы я даже захотел, то не смог бы получить доступ…

– Знаем, – отрезал мужчина.

– …Я понятия не имею о количестве и характере информации…

– Да, мы знаем…

– …также я не отвечаю за то, что при любых попытках получения доступа может быть нанесен частичный или полный ущерб информации, или оборудованию, или программному обеспечению…

– Нам уже это известно… – Седовласый открыто выказывал нетерпение.

– …Мое безопасное возвращение не может гарантировать, что какой-нибудь партии не выдвинут обвинения в преступлениях и похищении людей, а также незаконного лишения свободы, – продолжал Коди, стараясь не так уж упиваться раздражением седовласого, – которые предъявляет государство, а не компании или частные лица. – Последние слова он произнес, снова зевая. – Ох, извините меня. По долгу службы я обязан проинформировать вас. Также могу вам все изложить в письменной форме и подписать.

– Правда? – оживился тот, кто сидел слева. – То есть, если бы ты ничего этого не сказал, тебя бы уволили?

Коди кивнул. Левый на секунду задумался, затем спросил:

– А если мы скажем, что ты нас не предупредил?

– Заткнись! – повысил голос седовласый.

Коди сделал вид, что ничего не слышал:

– Тогда я скажу, что все-таки я предупреждал.

– И они просто поверят тебе?

– У меня четвертый уровень обязательств, – отвечал Коди. – На работе я постоянно действую под присягой. Ложь – клятвопреступление.

– Заткнись, или я заставлю тебя замолчать! – взвился седовласый, снова вызывая у Коди желание позевать. Мужчина подождал, когда он окончит, и добавил: – Что-нибудь еще из серии правовых уведомлений? Предупреждений о вреде для здоровья? Бытовых советов?

Коди быстро мотнул головой и опустил взгляд на колени. Какое-то время они ехали молча. Вдруг левый выпрямился.

– У меня в голове не укладывается, как кто-нибудь может поверить на слово этому парню, – выпалил он.

– Когда мы доедем до места назначения, можешь поискать разгадку в «Википедии», – съязвил седовласый. – Последнее предупреждение: закрой рот.

После этого Коди уже не осмеливался отрывать взгляд от колен. Каждый раз, когда он поднимал глаза, седовласый смотрел на него. Так и приходилось глядеть в темноту, слушая шелест шин и свист ветра. Никто не заговаривал о технической остановке, да и проситься в туалет не имело смысла – седовласый, вероятно, предложил бы бутылку из-под кока-колы. Коди поерзал в кресле и сфокусировался на том, чтобы отдохнуть. Он сказал то, что обязан был сообщить; теперь лучше не сердить седовласого.

Уже светало, когда он наконец задремал.

Коди снилось, что в него вцепилось множество рук; он очнулся от пренеприятного сна и обнаружил, что дылда уже отстегивает кресло, а седовласый трясет его за плечо, тщетно пытаясь разбудить. Коди был настолько измучен и изнурен, что даже не мог открыть глаза – для этого потребовалось громадное усилие, и, когда все-таки удалось, через полсекунды они снова закрылись. Коляску с ним закатили на платформу лифта, и сменившая прохладу фургонного салона влажная жара волной ударила в лицо и чуть не высосала весь воздух из легких.

Сонный и задыхающийся, Коди обратил внимание на то, что цвет фургона изменился на зелено-коричневый с логотипом крупной государственной компании по аренде. Еще хуже было то, что находились они в крытом гараже. Склонившийся над Коди седовласый выглядел еще бледней и безучастней.

– Будет лучше, если нам не придется применять силу. Это тебе не званый вечер. Если мне придется действовать грубо, тебе станет только хуже.

Коди не знал, что тут скажешь, да и вообще нужно ли отвечать.

– Отлично, – произнес седовласый и жестом приказал трогаться парню, приставленному к креслу.

Из-за сгрудившегося вокруг него эскорта рассмотреть по сторонам ничего не удавалось, но, даже глядя прямо вперед, Коди увидел довольно, чтобы понять: они определенно находились на почти пустой парковке. Что ничего не значит, попытался успокоить себе Коди. В стране полным-полно подземных гаражей, и то, что ему попался тот неприятный сюжет в новостях, – просто совпадение. ЛаДэн тогда правильно сказала: он сам себя пугает. Он же не гангстер, а курьер, всего-навсего чертов курьер. Никто не убивает курьеров. Никому не нужны неприятности, союз курьеров – могущественная организация со связями.

Звук внезапно заработавшего мотора заставил Коди подпрыгнуть. Седовласый даже не взглянул на него, зато остальные плотнее сомкнули ряды, скрывая коляску от глаз посторонних. Даже после того как проехал автомобиль, все так и шли максимально близко к нему, пока не добрались до лифтов, один из которых был отгорожен лентой с объявлением о том, что он вышел из строя. Седовласый нажал на кнопку вызова именно этого лифта и крутанул; она повернулась, и тогда он вставил в замочную скважину обычный металлический ключ.

Двери лифта открылись, и Коди обдало сильным запахом антисептика и чего-то цветочного. У него живот чуть не вывернулся наизнанку, когда его задом наперед ввезли в кабину так, чтобы он не видел, на какой этаж они едут. Не было ни голосовых сообщений, ни даже звонков, Коди лишь удалось уловить серию слабых воздушных толчков. Возможно, так просто работал мотор после длительного простоя, но Коди все равно их сосчитал, потому что заметил, как меняется воздух от влажного и жаркого к прохладному, и решил, что они остановились на четырнадцатом или пятнадцатом этаже.

Судя по безупречной регистраторше за сияющей белой стойкой, они оказались в шикарной клинике. Шагая мимо девушки, седовласый бодро махнул ей рукой. Теперь он шел очень быстро и через лабиринт коридоров привел всех в кабинет с медицинской каталкой и аппаратом, который они собирались на нем использовать.

– Снимай халат и устраивайся поудобнее, – пригласил седовласый, ткнув большим пальцем в каталку.

Коди повиновался, удивившись, как быстро исчезли все остальные, оставив его наедине с седовласым. Он не выпускал халат из рук, собираясь использовать его в качестве одеяла.

– Не возражаете? Я немного замерз.

– Уже? – Седовласый что-то делал с машиной. И сухо хохотнул: – Может, у нас получится раздобыть для тебя рукавички и носки.

– А еще можно выключить кондиционер, – заметил Коди.

Ответа не последовало. Вошли трое в белой униформе. С покорным вздохом Коди улегся и закрыл глаза, чтобы не видеть, как в вены вставляют катетеры.

Казалось, подготовка к процессу длилась вечно, хотя, насколько Коди мог судить, оборудование было современным, а персонал – компетентным. Тот, кто ставил катетеры ему в руку и в ногу, был определенно талантлив – вышло почти не больно. На самом деле манжета для измерения кровяного давления на другой руке ощущалась противнее. Непонятно, зачем им вообще понадобилась манжета, ведь больничное одеянье выдает полный отчет об основных жизненных показателях. Однако при сложившихся обстоятельствах им было желательно одновременно и то и другое. Они даже озаботились определением группы крови и ДНК, перед тем как приступить к процессу фильтрации крови.