Гарднер Дозуа - Лучшая зарубежная научная фантастика: После Апокалипсиса

– Мне кажется, это неэффективное использование ресурсов, – обратилась Лиссе к призраку.

– Такова тактика наемников, – сказал тот. – Она работает. Возможно, это единственное, что имеет значение.

Лиссе хотела расспросить о деталях, но сильная турбулентность отвлекла ее. К тому времени, как они добрались до более или менее спокойного места, она слишком устала, чтобы поднимать этот вопрос.

Они дважды пытались скрытно приблизиться к 586 Чиу, не привлекая внимания патрулей. Понадобилось бы тысячу лет провести без сна, чтобы испепелить все звездолеты Империи, но даже тогда она не закончила бы эту работу.

Шесть дней они кружили неподалеку от 586 Чиу, изучали местное движение и оборонительные сооружения. Здесь не было опасных вихрей. Такие станции обычно строили поблизости от спокойных, стабильных течений.

– Легче всего будет справиться, если сначала ликвидировать город, – безразлично произнес призрак. Они обсуждали, не слишком ли рискованно обрушить на станцию бомбы, пролетая мимо. Лиссе смущал тот факт, что Вспомогательный Город 586 Чиу располагался в зоне поражения. По-видимому, люди, занимавшиеся вооружением змея, считали, что уничтожать следует максимальное количество живой силы противника. – Тогда у них останется лишь мгновение на то, чтобы понять, что происходит.

– Нет.

– Лиссе…

Она взглянула на призрак без слов, упрямо, хотя ей было ужасно неудобно его разочаровывать. Он помолчал, но не стал настаивать на своем.

– Тогда предлагаю вот что, – сдался он. – Наилучшая альтернатива: ударим дезинтегратором потока в сердце завода, а джеренгджены займутся оборонительными системами.

Станции типа «Орлиное Гнездо» поддерживали стабильность проходящих поблизости потоков – для удобства настройки систем новых звездолетов. В обычных обстоятельствах воронка-противовес была «привязана» к центру станции. Если они смогут уничтожить этот центр, воронка развернется и превратит станцию в развалины.

– Так и сделаем, – согласилась Лиссе.

Дезинтегратор имел небольшую дальность действия: ей не нравилась идея подлететь вплотную, но ведь от более безопасного плана она только что отказалась.

«Орлиное Гнездо» 586 Чиу напоминало скорее не гнездо, а погребальный костер. Звездолеты и транспортные суда постоянно прилетали и улетали, словно искры. Змей описал дугу и устремился к цели. Впереди неслись джеренгджены-соколы: пару секунд они летели группой, затем рассеялись и направились к своим мишеням.

Командование станции не растерялось. Они знали, что основную угрозу представляет змей. Но Лиссе встретила первую группу истребителей мощным залпом. Пустоту озарили разноцветные вспышки.

Змей пронзительно вскрикнул, когда один из вражеских кораблей задел очередью его вспомогательное крыло. Лиссе на мгновение потеряла управление, но другие крылья изменили геометрию, чтобы компенсировать ущерб. Лиссе почему-то подумала, что в этом крике не было боли, он больше походил на вопль экстаза.

Затем последовало настоящее испытание: ей предстояло «пройти сквозь строй» артиллерийских установок Штандарт-142. Эти смертоносные штуки сверкали, словно серебро. Тишина казалась неестественной: они должны были реветь, как тигры. Лиссе прикусила внутреннюю сторону щеки и сосредоточилась на уточнении параметров для дезинтегратора потока. Рука ее, лежавшая на контрольной панели, сжалась в кулак.

Один гобелен демонстрировал схему расположения потоков: бледно-голубые штрихи и черточки на черном фоне. Несмотря на окружавшие его сооружения, центр вихря был виден как туго завязанный узел, совершенно непропорциональный по отношению к размеру всей воронки.

– Пора, – с нечеловеческой точностью скомандовал призрак.

Повторять дважды не понадобилось. Она разжала кулак.

После удара дезинтегратора змей снова завопил. Он вздрагивал и вращался. Лиссе хотелось зажать уши, но по ней опять открыли огонь, так что пришлось уходить от обстрела. Змей сложился, минимизируя поверхность. Она наблюдала за этим маневром при помощи вспомогательного дисплея. На какой-то миг запаниковала – показалось, что змей раздавит ее, словно цветок, вложенный в книгу. И только потом заметила, что задержала дыхание.

Луч дезинтегратора не был видим человеческому глазу, но змей мог визуализировать его влияние на космические потоки. Подобно молнии, разряд вновь и вновь разветвлялся, устремляясь по течениям, которые неизбежно должны были привести его к центру завода.

Слишком занятая тем, чтобы удержать змея на пути к выходу, она не видела момент слияния луча дезинтегратора с «узлом». Зато ощутила первую ударную волну, когда воронка освободилась от своих «пут» и расширилась, заняв огромное пространство. Тут все внимание Лиссе поглотила задача удержать равновесие среди образовавшихся малых воронок, и стало некогда думать ни о чем, кроме выживания.

Лишь потом она вспомнила, как множество обломков летало вокруг в самых непредсказуемых направлениях. Крылья звездолетов, амортизаторы, переборки; даже, как ни странно, ящик с дырой, через которую выглядывали красноватые фрукты.

Позже ей не давала покоя невозможность сосчитать, сколько там было людей, большинство – уже мертвых. Кого-то разрезало наискосок, кости и внутренности торчали наружу, за ними тянулся кровавый шлейф. Другие тела были перекручены и разорваны, лица срезаны и отброшены в сторону, словно ненужные маски, пальцы сжимали обломки стульев, столов, дверных косяков. Сквозь щель в какой-то стене она разглядела троих людей в темно-зеленых кителях. Они обернулись к расширявшейся щели, затем прижали руки к лицам, и вторичная воронка разорвала их на куски. Последним, что видела Лиссе, были две ладони, все еще прижатые друг к другу, отрезанные у запястий.

Лиссе нашла выход. Полетела к нему.

Лишь гораздо позднее она выяснила, что уничтожила сорок процентов сооружений станции. Некоторые люди выжили. Они знали, как отстроить ее заново.

Но она так никогда и не узнала, что эффект дезинтегратора потока был настолько длительным, что многие из выживших погибли от жажды прежде, чем летательные аппараты смогли приблизиться к станции и доставить воду и продукты.

В прежние времена люди народа Лиссе брали призраков в «компаньоны», чтобы утешать мертвых и, в свою очередь, получать утешение от них. Через год и один день призрак покидал своего «хозяина» и обретал покой.

После Дня Джеренгдженов ее народу пришлось нелегко: мертвых внезапно стало очень много, нужно было облегчить кошмары погибших в кровавой резне и избавить их от предсмертного ужаса.

Родители Лиссе, в отличие от остальных, «соединили» призрак умершего с ребенком.