Гарднер Дозуа - Лучшая зарубежная научная фантастика: После Апокалипсиса

– У них не было иного выбора, – снова и снова повторял ей призрак. – Ты не должна винить их.

Все эти годы он терпеливо выслушивал ее жалобы, учил плакать беззвучно, чтобы не услышали учителя. Убаюкивал вечером, рассказывая легенды ее народа и разные истории, описывал сады и цветущие аллеи так живо, что казалось, будто она помнит их. Некоторые ночи были тяжелее других, и оказывалось нелегко заснуть с этой странной, колющей, пульсирующей в сердце болью. Но она не чувствовала вины.

Второй целью стала База 454 Куо; ее элитные истребители украшал сложный орнамент из множества узелков. Они были зелеными и ощетинивались шипами с бронзовыми остриями. По причинам, которые Лиссе даже не пыталась понять, джеренгджены разнесли на части оборонительный флот, но оставили совершенно нетронутыми узорчатые панели.

Третья цель, четвертая, пятая – она начала использовать карты для скорча, чтобы фиксировать число погибших, хотя незашифрованные сообщения были ненадежны. Несмотря на все свои возможности, воздушный змей не сумел взломать военный шифр. Два дня это мучило ее; она не знала, что сделать, чтобы не думать о цифрах.

Но, думая о них, она отказывалась округлять цифры в большую сторону. И в меньшую тоже.

Ночные кошмары начались после шестой станции, Моста 977 Джа-Эш. Командующий хранил молчание, как она и ожидала. Но торговая коалиция нарушила запрет и умоляла Лиссе о милосердии на четырнадцати языках. Она не стала уничтожать представительство коалиции. Это сделали военные со станции – в качестве наказания.

Она напомнила себе, что торговцы все равно погибли бы. Научилась пользоваться огненной птицей с максимальным эффектом. И не строила иллюзий по поводу того, что истребляет лишь солдат и чиновников Империи.

Во снах она слышала мольбы о пощаде – звучавшие на языке ее родителей, которому научил ее призрак. Призрак, в свою очередь, пел колыбельные, чтобы она смогла уснуть, как делал это, когда она была маленькой девочкой.

Цифры росли. После того как число погибших перевалило за десять миллионов, Лиссе вскочила, выбежала из командного центра и забилась в свою каюту. Она колотила руками по стене, пока не пошла кровь. Триумф имел привкус соли и яда. Это не должно было произойти так легко. В ее самых страшных кошмарах волк блуждал по гобеленам, поедал тени – поедал души. И вселенная с горсткой блестящей мишуры звезд стала одной бесконечной тенью.

После уничтожения семнадцатой станции припасы начали подходить к концу. Лиссе поспорила с призраком, стоит ли пытаться пополнить запас продуктов на черном рынке. Лиссе сказала, что они не могут тратить на это время, и одержала верх. Кроме того, у нее почти не было аппетита.

Они перехватили несколько сообщений, из которых следовало, что за ними охотятся. Слухи и шепот. Из-за них Лиссе не могла спать, пока усталость не одолевала ее настолько, что мир хотелось захлопнуть, словно дверь, и спрятаться. Империя наверняка планировала уничтожить ее. Может быть, и кое-кто другой тоже.

Если кто и воспользовался событиями, чтобы выступить против Империи по каким-то своим причинам, она об этом не слышала.

Имена боевых змеев, записанные на административном языке Империи, разнообразны. «Огонь Обугливает Паука». «Осада Города с Семнадцатью Лицами». «Независимая Геометрия». «Перчатка с Тремя Пальцами».

Эти имена, строго говоря, не принадлежат Империи. Они похищены у величайших культур, которые наемники уничтожили по приказу имперских властей. «Огонь Обугливает Паука» – так назывался шелковый гобелен, хранившийся в темном зале Меу Дан с древних времен. «Осада Города с Семнадцатью Лицами» – сага, которую пели историки Квайре. «Независимая Геометрия» обсуждала различную природу параллельных линий. Были и другие: пьесы, статуи, игры.

Ученые и художники Империи получали большое удовольствие, давая произведениям искусства новую интерпретацию. Такие культурные достижения следует распространять, говорили они.

До следующей цели, Базы 894 Сао, оставалось три дня пути, когда по гобеленам промелькнула крылатая тень. Космос был черным, лишь кое-где мерцали светлые точки, да время от времени взрывалась новая звезда. Тень затмила все, направляясь им наперерез; она была целеустремленной, как пуля. На мгновение Лиссе показалось, что это горстка обломков истребителя и ржавой шрапнели.

Призрак выругался. Лиссе вздрогнула, но. когда она оглянулась на призрака, лицо его уже было спокойным.

Приказав дисплеям сфокусироваться на странном объекте, чтобы оценить его размеры, Лиссе подумала о дроздах и буревестниках, зимнем ветре и острых клювах.

– Я не знаю, что это такое, – произнесла она, – но это явно искусственный объект.

Оборонительные сооружения или корабли Империи не могли так выглядеть.

– Конечно, – подтвердил призрак. – Это другой змей.

Лиссе очистила панель управления и направила змей к случайно оказавшейся неподалеку воронке.

Призрак заговорил:

– Подожди. У тебя не получится уйти от него. Он видит нашу тень точно так же, как мы видим его.

– Для начала объясни мне: как может корабль отбрасывать тень в космосе? – спросила она. – И почему мы никогда не видели нашей собственной?

– Разве человек может видеть свою душу? – ответил призрак вопросом на вопрос. Но при этом он не смотрел ей в глаза.

Лиссе хотела расспрашивать дальше, но тень накрыла их. Она странно сложилась, образовав веер кинжалов. Лиссе развернула корабль. Панель управления предложила ей выбор: двухголового дракона, сокола, свивающуюся кольцами змею. Рядом появился волк, стоявший на задних лапах, но она быстро отдернула руку.

– Визуальный контакт, – отчеканил змей.

Чужой корабль имел цвет умирающей звезды. Он убрал все выступающие элементы, чтобы ей труднее было целиться, но Лиссе не сомневалась, что развернуться он сможет за долю секунды. С невероятной точностью чужак описывал расширяющуюся спираль.

– Это приветствие наемника, равный приветствует равного, – объяснил призрак.

– Мы должны на него ответить?

– А разве ты наемница? – возразил он.

– Входящее сообщение, – произнес змей прежде, чем Лиссе сумела сформулировать ответ.

– Я его выслушаю, – произнесла Лиссе, несмотря на протесты призрака.

Она чувствовала, что должна проявить минимальную вежливость, даже по отношению к наемникам.

К ее удивлению, когда ворон исчез с гобелена, там появилась не эмблема, а лицо женщины: смуглая кожа, от виска к скуле тянется шрам, темные волосы подстрижены ежиком, одета в незнакомую серую форму какого-то угловатого покроя. Лиссе ожидала увидеть глаза убийцы, глаза охотника, но взгляд женщины был просто усталым.