Дин Кунц - Комната шепотов [litres]

– Я хочу, чтобы ты выпил это. Полбутылки.

Жуткий вид его глаз, широко распахнутых от страха, бледность лица, покрытого по́том, говорили о том, что он уже расстался с чувством собственной неуязвимости, но еще не мог избавиться от иллюзии о том, что принадлежит к числу сильных мира сего. С напускным безразличием он сказал:

– Я не хочу пить.

– И какое это имеет значение?

– Я не буду пить. Туда подмешана эта дрянь.

– Именно поэтому ты и будешь пить, Рэнди. Я хочу, чтобы ты почувствовал, насколько эффективен раствор этого стимулятора в высокой концентрации. Чтобы ты понимал, какой голод испытывают крысы.

– Вы меня не заставите.

– Не говори глупостей. У тебя есть выбор. Либо я подношу бутылку к твоему рту, и ты, как послушный мальчик, выпиваешь ровно половину. Либо я знакомлю тебя с шокером, а когда ты заорешь от удара током, я засуну горлышко тебе в рот, сожму твои челюсти и волью содержимое внутрь. Тебе придется или быстро глотать, или захлебнуться. Ты и без того оказался в неприятной ситуации, советник. Зачем ее усугублять?

Она поднесла бутылку ко рту Ларкина, медленно наклонила, и он принялся ритмично глотать жидкость. Наконец половина бутылки оказалась внутри его – лишь несколько капель стекли по подбородку. Джейн вернулась на свой стул, села, едва не касаясь коленями Ларкина и тем самым нервируя его, и сказала:

– Д. Д. Майкл владеет поместьем в Пало-Алто, квартирой в Сан-Франциско, участком в три акра на озере Тахо в Неваде, еще одной квартирой в Нью-Йорке и, наверное, другой недвижимостью, о которой мне неизвестно. Я хочу, чтобы ты рассказал мне об особенностях каждого из этих мест, о расположении объектов, о том, как работает безопасность. У меня есть список.

– Вам до Майкла не добраться.

– Я не ожидаю, что ты укажешь мне на уязвимые места. Да ты, вероятно, и не знаешь их. Тебе не положено. Зато мне положено. Расскажи как можно больше, и я пойму, где есть дыры в ограде.

Джейн достала из сумки блокнот и ручку. Ларкин тем временем быстро спускался со своего воображаемого трона на Олимпе, проникался жалостью к самому себе, вынужденно примеривая нищенское тряпье, его глаза заволокло пеленой скорби по потерянному статусу.

– Не важно, скажу я вам или нет, – так или иначе я буду мертв.

– Во втором случае – безусловно. Но когда это закончится, ты вернешься и станешь врать о том, что сказал мне. Ты вел себя геройски, да? Ты сообщил мне ложные сведения, ничего больше. А потом бежал.

Ларкина пробрала дрожь, хотя на фабрике стало теплее, чем прежде.

– Вы не знаете этих людей. Они собираются изменить мир и при этом заполучить такую власть, о которой никто даже не мечтал. На карту поставлено слишком многое… поставлено все! Поэтому они меня прихлопнут, зароют и помочатся на мою могилу. – С каждым взрывным согласным из его рта вырывались брызги слюны. – Они знают, на что способны вы, и знают меня, и тут доверие заканчивается. Я стал для них мусором. Эти люди не ведают жалости.

– Эти люди? Рэнди, послушай сам себя. Ты – один из них.

– Уже нет.

Теперь он почти не сдерживался, слезы обожгли его покрасневшие глаза, но, может быть, пот его был холодным в той же мере, что и едким. От него исходил запах гниющего засоленного мяса.

Ларкин был слишком плохим актером, чтобы притворяться, а значит, полное крушение самоуверенности было фактом. Жалкий, как сбитая машиной собака, он прищурился, вскинув голову к высокому грязному окну, словно больше никогда ему было не суждено увидеть солнце, а потом закрыл глаза, уронил голову и задрожал, стянутый путами.

Если он от отчаяния потеряет контроль над собой, от него будет мало проку. Джейн подтолкнула его слишком близко к краю пропасти, и он сломался. Надо было кинуть ему крохи надежды, ведь в обещание счастливого избавления он поверил бы.

– Я не могу дать тебе обратный билет. Ты не станешь нанокоролем, не будешь делать с покорными девушками в «Аспасии» все, что вздумается, не будешь повелевать толпой рабов. Но есть один способ сохранить тебе жизнь.

Он надолго задумался, потом спросил:

– Какой способ?

– Если я скажу тебе сейчас, если ты увидишь, что есть выход, ты начнешь снова играть со мной. И я не получу того, что мне надо. Единственный выход для тебя – рассказать мне о Д. Д. Майкле. А когда мы закончим – и в том случае, если я поверю каждому твоему слову, – ты получишь то, что надо тебе.

Она открыла блокнот, щелкнула авторучкой. Ларкин ответил на все вопросы о доме Д. Д. в Пало-Алто, и его ответы выглядели достаточно правдиво. А о квартире Майкла в Сан-Франциско, занимавшей весь девятый этаж десятиэтажного здания, он сказал так:

– Это настоящая крепость. Там он чувствует себя в полной безопасности. Да и как иначе? В этом здании его никто не достанет. Если попытаетесь подобраться к нему, то вмиг отправитесь на корм червям.

Когда Ларкин рассказал, что именно ожидает незваного гостя, Джейн точно знала, что он говорит правду: у него не хватило бы воображения, чтобы выдумать такие ужасы.

Джейн Хок не могла расстрелять камеры, наблюдающие за трафиком на всех важных перекрестках округа. Если бы понадобилось, Джейсон Драклоу в поисках ларкинского «Мерседеса S600» просмотрел бы все записи с главных развязок, вроде бульваров Уилшир и Санта-Моника, а также с ближайших выездов на шоссе, хотя на это ушло бы много времени.

Но был способ получше: кое-кто открыл для него черный ход в систему Агентства национальной безопасности. Теперь он имеет доступ к базе данных распознанных регистрационных знаков, которая пополняется с помощью полицейских машин и других государственных транспортных средств, оснащенных системами кругового обзора для считывания номеров. Эти данные передаются в центральный архив в автоматическом режиме, круглосуточно и ежедневно. Нужно только ввести номер «мерседеса» Ларкина и указать временной отрезок – скажем, от 7:00 до 8:00. Если «мерседес» в это время проезжал мимо какого-нибудь считывателя – а скорее всего, это случилось не раз, – Драклоу получит сведения о месте и времени опознавания номера, о том, двигалась машина или стояла, а если двигалась, то в каком направлении. Правда, конечный пункт назначения все равно останется загадкой.

Но главное, Джейсон уже имеет регистрационный знак и может определить регистрационный номер машины. После этого, пользуясь базой перекрестных ссылок, он получит уникальный код транспондера, который позволяет идентифицировать «мерседес» с орбиты при помощи сети спутников, обслуживающей его навигационную систему.

В этот момент возвращается Кэмми Ньютон, которая выполнила задание, а потом заглянула в любимую пекарню Джейсона за его офисом.