Дэвид Шейфер - Пожиратели облаков [litres]

– Лео?

Он поплыл на голос и вынырнул на поверхность.

– И во-от ты-ы сноо-ва… здесь! – гикнул через стол Марк.

Лео рассмеялся этой школярской шутке.

– Здесь я, здесь. – Он в самом деле возвратился. – Вот это реально пинок бодрости! – констатировал он.

Хотя теперь ощущалось, что в том бодряке было что-то и от удара басами по печени, или сдувающего с ног порыва ветра, или спуска на велике с горного склона. Что-то шалое, от чего перехватывает дыхание.

– Тебе нравится твой номер? – спросила Лейла.

– Мне да.

Это был телефонный номер дома на Риверсайд-драйв. Огнем особняк выжгло изнутри. Впоследствии внутри все отстроили, фасад отделали материалами подешевле. В доме, где вырос Лео, теперь располагался кождиспансер, а в двух верхних этажах какая-то эзотерическая церковь. Лео в тех стенах ни разу не был.

– А почему у него цифр всего семь? – спросила Лейла у Романа.

– Видимо, у него ввод с восемью нулями, – не сразу ответил тот. – Налицо и тридцать пятое число Фибоначчи.

– И число Маркова, – заметил Трип. – Такой индекс я вижу впервые. Море белого пространства.

– Наверное, Лео очень… гибкая личность, – произнесла Констанция.

« Да, я такой », – подумал Лео.

« Лео , язви тебя», – желчно думал Марк. Вот тебе и друг. Так вот взять, сесть и пройти эту их проверку. Он что, не слышал их слова о том, что после этого возврата нет? Глаза-то одни , их беречь надо. Хотя надо признать, что и он, Марк, не ахти какой страж собственного храма. Лео, не исключено, для девахи старается. Он этим и в колледже занимался – западал с излишним пылом. Девочки под своими общажными дверями находили дешевенькие подарки, цветки-стишки. Так, видно, до сих пор и не усвоил, что избранницы тоже должны проявлять взаимность. Ну уж теперь-то, когда Лео прошел проверку зрения, та дама-экстремистка возьмет его в оборот по полной. Обстоятельство тревожное.

– Теперь ты, Деверо, – потребовала Констанция, со значением отодвигая ерзнувший стул.

Марк остался сидеть и даже, наоборот, откинулся на спинку.

– А что, если я этого не сделаю? – нагловато спросил он. – Вот именно теперь, когда я здесь, в этом вашем высокогорном кратерном домике, видимом только со спутника. Как вы, интересно, устраните эту… э-э… помеху, которую я собой являю?

«Шаг Восьмой: заставь их высказать то, что у них на уме».

После общей паузы Трип, похоже, счел, что ответить на этот вопрос надлежит ему.

– Если бы это произошло – то есть если б ты пригрозил нас выдать или у нас не было уверенности, что ты этого не сделаешь, – мы бы обеспечили тебе недостоверность.

– То есть как это, обеспечили недостоверность? – не понял Марк.

– Тебе были бы введены определенные компоненты, такие, что никто б не поверил ни единому твоему слову, – сказал Трип. – Растительного происхождения. Вполне себе безобидные. С целью самоограничения.

Марк прикидывал. То, как Трип вдумчиво на него смотрел, как употреблял безличные глаголы (« тебе были бы введены »), заставляло задуматься: как реагировать на слова этого человека с его растительными компонентами? Приемов противодействия всего два: удар головой и бегство. И куда же бежать – в чащу тех чудо-растений? Так ведь скоро ночь на дворе. Представь себе: крутой склон, за которым поросшие сосняком горы. Вывихнутая лодыжка, вой волчьих стай.

– Просто скажите, чего вы от меня хотите; каких действий. Проверка мне не нужна.

– Ишь ты какой, – беспощадно сказала Констанция. В такт ей качнул головой и Роман.

– Да почему, Марк? – беспомощно спросил Лео. – Пройди, да и дело с концом.

– Потому что я не хочу быть вами , – теряя самообладание, повысил голос Марк. Он имел в виду не только Лео. Он подразумевал их всех и использовал руки, чтобы охватить весь стол. – Не в обиду будь сказано. Пожалуйста, живите своим миром, нет вопросов. А я хочу быть собой. Просто собой.

– Какое же ты дерьмо, – стегнула голосом Констанция. – Думаешь только о своих деньгах, своем комфорте, привилегиях.

– Те деньги я зарабатывал трудом, – заметил Марк.

– Ой-й, умоляю. Зарабатывал он. Не работа это, а профанация. Ты хоть когда-нибудь по-настоящему трудился?

Ничего себе. А гриль-бар? Или Гарвард, где он ежедневно сталкивался с гнусным фактом, что у него никогда не будет и половины тех денег, предвкушением которых жило и щеголяло большинство его сокурсников. Вкалывал он как бобик и на стройплощадке, по́том своим доказывая, что деньги на учебу в колледже можно заработать без спонсорства зажиточных родителей. А однажды, когда финансовый ручеек иссяк, он и вовсе был вынужден взять академ и устроиться на полную ставку. Ведь было же? Пока его дружки на каникулах кутили по Европам, он пресмыкался администратором в конторе хиропрактика. Кто бывал вынужден по выходным, по первому звонку, открывать офис и проверять, чтобы медные висюльки на входе звенели исправно, а запас байхового чая с карамельками не иссякал? Понятное дело, он, Марк.

Хотя, возможно, и без должного усердия. Иначе как объяснить пятнадцать лет трудов во имя мечты, с сознанием того, что где-то там, в своей глубине, ты сообразительней большинства этих умников, и настанет день и шанс, когда этот факт ты сможешь использовать с выгодой для себя? Как насчет работы, направленной на само то, чтобы удержать все это вместе? На то, чтобы маме от этого жилось по возможности лучше? На то, чтобы гнуть свою линию? Кроме того, никто не отменял и солнечного зайчика удачи, который промелькивает во всем – в пропущенном автобусе, заблудшем сперматозоиде, просвистевшем рядом метеорите.

– Если под «работой» ты подразумеваешь ту свою книгу – самодовольную чушь о том, что всякий может быть эффективней, богаче и самодостаточней, – так никого из думающих ты ею не проведешь.

Это тоже жалило.

– Ну, начать с того, писал ее на самом деле не я, а специально подряженные люди. Вот следующая, с анализом некоторых насущных тем, будет действительно моя. Точнее не следующая, а через одну. Следующую можно опустить. А вот которая за ней… Я думаю назвать ее «Завтра попробуйте снова».

Название он произнес с гордостью.

– В этом-то у тебя и проблема. Почему не назвать ее «Завтра попробуйте снова, и на этот раз хорошо»?

Черт. Ну прямо-таки мелкая, но меткая ракетка по штабу дивизиона. Ведь эта бестия права. «Завтра попробуйте снова» – просто отписка под видом наставления.

И при этом что теперь ? Да, именно – как быть сейчас, сию минуту?

– Ты в самом деле, Марк, считаешь это настолько невероятным? – спросил Роман. – Что люди могут объединяться и мыслить на одной волне, стремиться к общей цели? Что мы наконец нашли путь к общему благу, вместо того чтобы в одиночку, каждый сам по себе, что-то угрызать и тащить к себе в норку? Или ты вообще не ходил в начальную школу? Не ездил в общественном транспорте и даже не стоял в очередях в киношку?