Дэвид Шейфер - Пожиратели облаков [litres]

– Завтра вас, по всей видимости, посвятят в рабочую специфику более подробно, – сказала Тесса. – Хотя как наш новый ПП, в эту часть вы постараетесь слишком не вдаваться.

– Как вы сказали – ПП?

– Пиарщик проекта.

– Ах вот как. Я, знаете ли, о своем согласии на эту должность пока не объявлял. Нам с Джеймсом предстоит завтра на эту тему пообщаться.

– Как у вас все непросто.

Замечание, надо сказать, проницательное. Оно ведь и в самом деле непросто, во всяком случае, для него: постоянно разыгрывать из себя смирного почтительного сына, наделенного вместе с тем обязанностью давать советы отцу; управляться с эгоизмом своего патрона. Высказываться в той мере, чтобы показать подвижность своего ума, но не больше, иначе откроется изрядная брешь в осведомленности.

– Вы всегда вот так западаете на мужчин старше себя?

– Не понял? – встрепенулся Марк.

– Ну, в смысле, с такой разницей в возрасте. У меня самой однажды была такая связь. Мне показалось проблематично.

– У Джеймса Строу я советник , – с медленной наставительностью произнес Марк. – И не более.

Тесса подалась вперед, лицом под неверный свет.

– В самом деле? – спросила она с искренней растерянностью.

Марк кивнул.

– Гм, – смущенно отреагировала Тесса. – То есть вы ему не… партнер?

Вот это да. Кто еще так думает? Наверняка такие есть.

– Ориентация у меня, да будет вам известно, самая обычная.

– Теперь, получается, известно, – сказала Тесла со сдержанным сарказмом. – Ну а я лесбиянка. Вы не знали?

– По вам не определишь, – усмехнулся Марк. – А с чего вы вообще решили, что я гей?

– Поуп сказал, что Джек вводит в дело своего мальчика. А поскольку вы ему не сын, я и подумала, что «мальчик» вы в несколько ином смысле.

Ужас какой. Люди думают, что он мальчик этого сверхбогатого старика. Мимолетно представилось, каково бы это было, ублажать Строу – льнуть к его дряблым кожистым бокам, держать старчески-веснушчатую руку.

– Вот ведь странность, – сменила тему Тесса. – Я прочла вашу книгу, но, должно быть, проглядела ту ее часть, где вы отстаивали создание разветвленной дистанционной сети офшорных хранилищ информации.

Дистанционной сети хранилищ информации ?

– Возможно, я действительно высказывался в пользу того, что за этим будущее, – уклончиво ответил Марк. – Так сказать, в общих чертах. И что в концепцию вписываются хранилища данных где-нибудь в нейтральных водах.

Эти его слова Тессу явно забавляли. Марк пробовал вытянуть из нее что-нибудь еще насчет охвата и рода деятельности, которую осуществляло это судно, но безуспешно. Тогда он в некотором отчаянии попытался дознаться напрямую:

– Я верно понимаю, что Новая Александрия на сто процентов законна?

То, как Тесса мгновенно осеклась, давало ответ на всё и разом.

А затем она сказала:

– Что-то мы с вами засиделись. А у меня еще работы непочатый край. Наверное, увидимся завтра, после вашей обзорной экскурсии.

Насчет работы эта женщина, похоже, нисколько не лукавила. Приборы в каюте то и дело булькали поступающими сообщениями, а кипы бумаг в пухлых скоросшивателях были явно не бутафорскими. Проводив Марка до двери, Тесса длинными пальцами прочертила в воздухе траекторию обратного пути к его каюте.

Воздух взорвался пронзительным гудением клаксона. Марк подскочил на своей койке, забыв, что она поднята над полом, и по неосторожности подвернул лодыжку. Прихрамывая и шипя ругательства, он в одном белье подбежал к двери и рывком ее распахнул. Снаружи с каменным спокойствием королевского стража стоял Сингх.

– Доброе утро, мистер Деверо, – сказал он довольно громко, поскольку в коридоре клаксон гудел еще громче, чем в каюте.

– Что стряслось: пожар?! – провопил Марк, но на половине фразы клаксон смолк, и вопль прозвучал как минимум нелепо.

– Ничего не стряслось, мистер Деверо, – невозмутимо пояснил Сингх. – Шесть тридцать – время утренней побудки. Через полчаса завтрак.

Завтрак – сардинки на тостах, молочный коктейль с кусочками фруктов – подавался уже не в полированной столовой, а в подобии офицерской кают-компании. Помимо взволнованного Строу, здесь присутствовал Поуп; сидя с краю, он щедро накладывал себе на тост золотистые сардинки. Рядом угодливо суетилась смазливая ассистентка лет на двадцать моложе (Тессе, судя по всему, по званию можно было уже не суетиться).

– Мы с тобой снова встретимся, как только ты обойдешь корабль, – поспешил заверить Марка патрон. – Думаю, днем мы без спешки поговорим, порелаксируем. В порядке отдыха.

Первые полчаса обход корабля возглавлял бородатый мощногрудый грек, которого, похоже, не занимало ничего, кроме спасательных плотов, носовых винтов подруливания и морских миль. Марка, который в уме все еще считал « Синеморье-2 » яхтой и использовал местоимение «она», грек бдительно поправлял на мужской род – дескать, «он», «корабль».

Сам Марк был настолько изумлен габаритами судна, что по растерянности даже перестал что-либо вынюхивать. С ходовой рубки судно открывалось во всю свою циклопическую даль и ширь, а за далеким корабельным носом иссиня-серой полоской расплывался морской горизонт. Ощущение было такое, будто «Синеморье-2» – это центр некой вселенной, силой своей гравитации стягивающей все, что есть вокруг.

– А что это там, наверху? – резко спросил Марк, указывая на загадочную конструкцию, полукилометровым стояком торчащую над корабельной надстройкой.

Грек, не оборачиваясь, на ходу пожал плечами.

– Вы не знаете, что несет на себе эта… этот борт? – спросил Марк своего провожатого в спину (в ходе осмотра грек набрал недюжинную скорость).

– Не моя епархия, – ответил тот с такой ледяной непререкаемостью, что сразу стало ясно: разговор на этом кончен.

По счастью, парень, сменивший грека, оказался словоохотливей.

– Марк Деверо? О, какая честь. Ваш ярый, ярый фанат, – дважды повторил Тони, тыча себя в грудь большими пальцами обеих рук.

Они зашли в помещение, которое Марк по ошибке принял за мостик – оно тянулось поперек корабля, с трех сторон было опоясано окнами и гудело как улей голосами людей и жужжанием приборов с экранами; в аллейках между рабочими станциями змеились собранные в жгуты информационные кабели.

Обход Марк действительно начал с корабельного мостика – четырьмя палубами выше, с дюжиной офицеров в элегантных и строгих мундирах с орденскими планками. Те бравые ребята занимались в основном слежением за радиолокацией, измерительными приборами и за окружающим океаном, а на стенах их рубки висели бинокли в кожаных футлярах.

В этом помещении люди к экипажу определенно не принадлежали, хотя и в них было что-то вымуштрованное и подчиненное дисциплине. Напряженная, почти полная тишина, слегка разбавленная мелкими звуками и пощелкиванием клавиатур. Шевелений среди этого скопища мужчин (да, куда ни глянь, одни мужики) тоже не наблюдалось – все как один сидели будто прикованные к своим офисным стульям и молчали, впившись взглядами в экраны (на море ноль внимания).