Екатерина Белецкая - Насмешники. Дело в шляпе

— И что это всё такое? — спросил бесцеремонный Шини.

— В свое время узнаете, — заверил Остроухий. — А пока что берегите эти предметы, и следите, чтобы они не попали в чужие руки.

Пикап неспешно двигался по подземному коридору. Бонни забавлялась тем, что вертела в руках свою коробочку, Аквист и Шини пробовали нацепить на руки свои наручи, но те оказались слишком большими, и с рук соскальзывали. Бакли вел машину. Подаренный ему обруч он сунул в бардачок и, кажется, про него уже позабыл.

Фадан думал — всё равно, больше делать ему сейчас было нечего. Он сидел на пассажирском кресле рядом с Бакли, глядел в окно на проплывающие мимо каменные стены, и размышлял.

…Это ведь очень старая программа, правда? Может быть, даже старше, чем наши учебные. Так почему же тогда мы так легко общались с этим Остроухим? Тут два варианта. Либо он нарочно подстроился под нас, либо… либо он и правда общался с такими же, как мы, раньше. С такими же по развитию, по цивилизованности, поправил себя Фадан. Поэтому он смог говорить на понятном нам языке, и использовал доступные нам слова. Наверное, он может общаться с теми, кто гораздо более развит, чем мы. На их уровне. И на уровень такого, как Лердус, он может спуститься, потому что Лердус Великий, при всей его мудрости, просто не смог бы воспринять то, о чем говорил Остроухий. Машины, например — не было во времена Лердуса таких машин. Как, интересно, Лердус вообще сумел пройти в тоннели?..

— О чем думаешь, Фадан? — спросил Аквист.

— О Лердусе, — честно ответил Фадан. — Думаю, как он попал под землю. Если он был такой же, как все, Остроухий и его бы убил. Но не убил же. Почему-то.

— Это да, странно, — согласился Аквист. — Блин, опять сваливается.

— Что сваливается? — не понял Фадан.

— Да браслет этот дурацкий! Я в него две руки могу засунуть, и он всё равно будет велик, — пожаловался Аквист. — Как же сделать его поменьше?

— Понятия не имею, — пожал плечами Фадан. — И все-таки… Лердус… почему мне не дает покоя Лердус, а?

— Действительно, почему? — спросил Аквист.

— Да потому что не сходится, — Фадан нахмурился. — Лердус полез в тоннели, так? И вместо того, чтобы кокнуть его, как и всех остальных, Остроухий его пропускает. Почему?

— Ну, может, Лердус ему понравился, — заметила Бонни. — Показался умным, интересным, вот он и пропустил.

— Мне кажется, что умных и интересных в эти тоннели попадало много, — возразил Фадан. — И они в лучшем случае не прошли дальше второго предупреждения, а в худшем случае погибли. Ох, что-то тут не так. Что-то он не договаривает.

— Ну не возвращаться же, чтобы спросить, — справедливо заметил Шини. — Пропустил и пропустил. Мало ли, почему.

— Нет, не мало, — сердито возразил Фадан. — Точно вам говорю, это важно.

— Сейчас мы всё равно ничего не выясним, — миролюбиво заметила Бонни, подкидывая на ладони свою коробочку. — По-моему, ты сгущаешь краски, Фадан.

— Не знаю, — Фадан отвернулся. — Может, и сгущаю. А может, и нет.

— Вот в кино, например, бывает и не такое, — оживилась Бонни. — Мало ли какие совпадения встречаются! Вот до этого всего я смотрела один фильм, и там было про то, как один молодой гермо…

Фадан в пол уха слушал ее рассказ, но мысли его были в тот момент уже далеко. Его мысли перекинусь с Остроухого на странный предмет, который он сейчас держал в руках. Что это такое? Рамка на ощупь казалась теплой, а сама книжка (или не книжка?) отдавала ледяным холодом. Фадан задумчиво провел по ней пальцем. Ничего, никакого эффекта. Фадан повертел предмет, провел пальцем по рамке.

Что же это такое?

Для чего оно?

Почему Остроухий дал ему эту штуку?

Книжка была небольшая, размером в две ладони. Холодная средняя часть, теплая рамка…

— Ой, — вдруг сказал Аквист. — Наделся.

— Что? — с трудом отвлекся от своих мыслей Фадан.

— Браслет наделся! И его не видно теперь, — Аквист, придерживая наспех закатанный рукав, рассматривал свою руку. — И браслет, который для Эла, тоже не виден. Эл, ты тут?

— Тут, — Эл возник рядом с Аквистом. — О, неплохая штука, поздравляю. Только будь осторожен, пожалуйста.

— Так что это такое? — Шини протянул Элу свой браслет. — Ты знаешь?

— Еще бы я не знал, — хмыкнул Эл. — Это наручи для ближнего боя… в вашем языке нет правильного названия, к сожалению, но можно перевести и так. Полезная штука, но опасная.

— В смысле? — Аквист с испугом посмотрел на своё запястье. Рука выглядела так же, как обычно, разве что стала чуть-чуть потолще. — Чем она опасна?

— Это оружие, — спокойно пояснил Эл. — Активируется оно мысленно, желанием. Заряд… ну, заряда тут хватит драк на пятьдесят, наруч совсем новый. Например, ты видишь, что перед тобой враг…

— Так же, как тогда в пещере? — уточнил Аквист.

— Да, хороший пример. Если бы у тебя был этот наруч, ты бы снес нападавшим головы с расстояния метров десять. На двадцати смог бы прилично им врезать. Мог бы повредить их машину, дать по роже Олке, ну и так далее. Единственное, чем опасен наруч — слишком легко зацепить своих. Это не «разумное оружие», оно не различает своих и чужих. Универсалка. Подходит для любой расы, любых условий. Простейшее управление, ограниченное количество функций, емкий аккумулятор, мимикрия…

— Тебе бы кашу по телеку рекламировать, — заметил Шини. — Или паломнические поездки. Объясни лучше, как надеть-то?

Он до сих пор держал свой браслет в руках.

— Аквист, что ты подумал, когда сумел надеть свой браслет? — уточнил Эл.

— Чтоб я помнил, — проворчал Аквист. — Кажется, что-то типа «да наденься ты, блин, наконец!».

— И он наделся, — констатировал Эл.

Ал появился рядом со своим учеником.

— Шини, подумай то же самое, — приказал он.

— В любых выражениях? — уточнил Шини.

— Можно в любых. Но желательно не вслух.

С минуту Шини мрачно буравил взглядом свой браслет, и, о чудо! тот вскоре оказался у него на руке.

— Просто, правда? — улыбнулся Ал.

— А как снимать? — с интересом спросил Аквист.

— Так же, — ответил Ал. — Ребята, только очень осторожно! Пока наручи на вас, вы опасны. Причем для всех окружающих. Потому что стоит вам только подумать, как браслет может сделать то, о чем именно вы подумали.

— А можно потише? — сердито поинтересовался Фадан. — Ал, они думать не умеют. А вот я сейчас думал. А вы мне все мешаете…

Он не договорил, ойкнул, и схватился за голову.

— Я же сказал — осторожно! — рявкнул Ал. — Шини!..

— Это ты меня треснул?! — возмутился Фадан.

— Я не нарочно, — принялся оправдываться Шини. — Я не хотел.

— Нет, хотел, — Фадан рассердился. — Если ты про это подумал, значит хотел!

— Да не хотел я, правда! Ай!!! Это кто сделал?!

— Это, видимо, я, — подсказал Аквист. — Уж больно громко ты орешь.