Дэн Браун - Инферно [litres]

Да все , подумал Лэнгдон, разглядывая высокие влажные стены, и показал на дальний угол справа, в противоположной от оркестра и зрителей стороне.

– Мне кажется, это там.

– Мне тоже, – кивнул Брюдер.

Они поспешили по правому ответвлению мостка к безлюдному дальнему углу затопленного дворца.

Пока они шли, Лэнгдон размышлял, как легко было бы здесь незаметно спрятаться на ночь. Зобрист запросто мог это сделать, чтобы снять ролик. К тому же после щедрого спонсирования концертов на протяжении целой недели ему бы наверняка не отказали в просьбе провести в водохранилище какое-то время без посторонних, стоило только попросить.

Впрочем, сейчас это не имеет значения.

Брюдер ускорил шаг, невольно подстраиваясь под ускорявшийся темп музыки, теперь представлявшей собой каскады нисходящих задержаний.

Данте и Вергилий спускаются в ад.

Лэнгдон внимательно рассматривал крутые, покрытые мхом стены справа, сравнивая их с тем, что он видел на ролике. Сворачивая направо на каждом разветвлении, они все больше удалялись от толпы и приближались к дальнему углу. Обернувшись, Лэнгдон удивился, как далеко они уже продвинулись.

Вскоре они почти перешли на бег. Кое-где встречались бесцельно бродившие по подземелью посетители, но в дальней части зала было совершенно безлюдно. Кроме Брюдера и Лэнгдона, тут никого не было.

– Здесь все одинаковое! – Брюдер не скрывал разочарования. – И что мы будем делать дальше?

Лэнгдон тоже пал духом. Он отлично помнил видео, но ничего похожего здесь пока не заметил и принялся читать слабо подсвеченные информационные таблички, расставленные вокруг. На одной было сказано, что вместимость водохранилища составляла почти восемьдесят тысяч кубометров воды. На другой рассказывалось об уникальной колонне, которую при строительстве забрали из соседнего сооружения. На третьей было изображение вырезанных на камне и сейчас уже трудно различимых символов «глаз плачущей курицы». Они выражали скорбь по рабам, погибшим при строительстве водохранилища.

На этой же табличке было написано слово, при виде которого Лэнгдон замер на месте.

Брюдер обернулся и тоже остановился.

– В чем дело?

Лэнгдон показал на табличку со стрелкой-указателем, на которой значилось имя одной из трех сестер-горгон – чудовища с женским лицом и змеями вместо волос.

MEDUSA =>

Брюдер прочитал надпись и непонимающе пожал плечами.

– И что?

Сердце у Лэнгдона бешено застучало. Он знал, что Медуза не просто чудовище, взгляд которого обращал все живое в камень, но и весьма видная представительница греческого пантеона подземных существ… особой их категории, известной как хтонические монстры.

Она указывает направление , догадался Лэнгдон и бегом бросился по мостку. Брюдер едва поспевал за ним. Профессор мчался в темноте, следуя указателям со стрелками, направлявшими его к Медузе. Наконец он добрался до тупика с маленькой смотровой площадкой у самого основания правой стены водохранилища.

Картина, открывшаяся перед ним, поражала воображение. Из воды выступала огромная, выточенная из мрамора голова Медузы с извивавшимися на месте волос змеями. Впечатление от жуткого зрелища усиливалось тем, что голова была перевернута и располагалась шеей вверх.

Перевернута с ног на голову, как проклятые грешники , подумал Лэнгдон, вспомнив «Карту ада» Боттичелли и размещенных вниз головой в Злопазухах грешников.

Подскочил запыхавшийся Брюдер и озадаченно уставился на изваяние перевернутой головы горгоны Медузы.

Лэнгдон подозревал, что это изваяние, послужившее опорой одной из колонн, было скорее всего грабительски вывезено, чтобы использоваться в качестве дешевого строительного материала. А перевернутое положение головы, без сомнения, объяснялось суеверным представлением, что это лишит ее демонической силы. И все же он не мог остановить шквал нахлынувших на него ассоциаций.

«Ад» Данте. Финал. Центр Земли. Там сила тяжести меняет направление. Там верх становится низом.

От предчувствия по коже у Лэнгдона побежали мурашки, и он, прищурившись, вгляделся в красноватую дымку, окружавшую изваяние. Большая часть волос-змей Медузы была погружена в воду, но ее глаза находились выше поверхности подземного водоема и смотрели влево.

Лэнгдон со страхом перегнулся через перила и проследил за взглядом статуи, который был направлен на показавшийся ему знакомым угол затопленного дворца.

Через мгновение он его узнал.

То самое место.

«Нулевая отметка» Зобриста.

Осторожно проскользнув под перилами, агент Брюдер тихо опустился в воду, которая оказалась ему по грудь. От холодной воды мышцы непроизвольно напряглись. Пол водохранилища оказался скользким, но позволял передвигаться достаточно уверенно. Немного постояв, чтобы освоиться, Брюдер подождал, пока круги на поверхности водоема успокоятся.

На какое-то время он даже задержал дыхание. Двигайся медленно , говорил он себе. Не создавай волнения .

На мостке наверху Лэнгдон, держась за перила, настороженно смотрел по сторонам.

– Все тихо, – прошептал он. – Поблизости никого.

Брюдер повернулся и посмотрел на огромную перевернутую голову Медузы, ярко освещенную красным прожектором. Вблизи она казалась еще больше.

– Двигайтесь в ту сторону, куда смотрит Медуза, – прошептал Лэнгдон. – У Зобриста была слабость к символизму и театральности… Не удивлюсь, если он поместил свое творение на одной линии с ее смертоносным взглядом.

Великие умы мыслят одинаково . Брюдер был рад, что американский профессор настоял на своем и спустился с ним в подземелье. Благодаря его опыту и чутью они практически сразу добрались до этого удаленного уголка водохранилища.

Под звуки доносившейся издалека «Данте-симфонии» Брюдер вытащил маленький водонепроницаемый фонарик, погрузил его в воду и включил. Прорезав толщу воды, яркий галогеновый луч осветил дно водоема перед агентом.

Не спеши, Брюдер , снова напомнил он себе. Не дай тебе бог что-нибудь задеть.

Не говоря ни слова, он осторожно двинулся вперед и медленно, как миноискателем, водил фонариком по сторонам, стараясь не поднимать волнения.

Продолжая держаться за перила, Лэнгдон с тревогой чувствовал, что дышать становится все труднее. Во влажном и спертом воздухе водохранилища кислорода явно не хватало. Наблюдая, как Брюдер медленно продвигается вперед, профессор говорил себе, что все обязательно будет хорошо.

Мы успели вовремя.

Пластик не успел раствориться полностью.