Дэн Браун - Инферно [litres]

– Самое жаркое место в аду уготовано тем, – прошептал он, – кто в пору нравственного испытания предпочитает оставаться в стороне.

По коже Сински побежали мурашки. Эти же слова были написаны на листке бумаги, оставленном ей Зобристом в аэропорту после их встречи в Нью-Йорке год назад.

– Я знаю, – продолжал врачеватель чумы, – что в глазах некоторых выгляжу монстром. – Он помолчал, и Сински почувствовала, что эти слова обращены к ней. – Я знаю, что они считают меня бессердечным зверем, который скрывается за маской. – Снова замолчав, он сделал шаг вперед. – Но у меня есть лицо. И сердце. – С этими словами Зобрист снял маску и откинул капюшон плаща, открывая лицо.

Сински, замерев, смотрела в зеленые глаза, которые в последний раз видела в полумраке переговорной Совета по международным отношениям. В них горела та же решимость, что и раньше, но теперь к ней добавился и фанатизм безумца.

– Меня зовут Бертран Зобрист, – сказал он, глядя прямо в камеру. – И вы видите мое лицо, которое я не скрываю от мира. А что до моей души… будь у меня возможность обнажить свое пылающее сердце, подобно тому, как это сделал Данте ради своей возлюбленной Беатриче, вы бы увидели, что оно преисполнено любви. Самой чистой и глубокой. Любви ко всем вам. И особенно к одному человеку.

Зобрист сделал еще шаг вперед и заговорил тихо и нежно, будто обращаясь к возлюбленной.

– Любовь моя, – прошептал он, – мое сокровище. Ты – мое блаженство, очищение от всех грехов, мой ангел-вдохновитель, мой спаситель. Твоя нагота согревала мою постель, и благодаря тебе я сумел преодолеть бездну и найти силы на свершения.

Сински слушала с отвращением.

– Любовь моя, – продолжал Зобрист печальным шепотом, который эхом разносился под сводами призрачной подземной пещеры. – Ты – мое вдохновение и провожатый, мои Вергилий и Беатриче в одном лице, и в создании шедевра твоей заслуги не меньше, чем моей. И если нам, как несчастным влюбленным, больше не суждено воссоединиться, то я утешаюсь тем, что оставляю будущее в твоих нежных руках. Моя миссия в этом мире выполнена. И теперь пробил час устремиться ввысь… и узреть звезды.

Зобрист замолчал, и слово «звезды», подхваченное гулким эхом, пронеслось по пещере. Затем Зобрист протянул руку и выключил камеру. Экран погас.

– Эта пещера под землей, – сказал Ректор, выключая монитор. – Мы так и не смогли узнать это место. А вам оно не знакомо?

Сински покачала головой. Ничего подобного я раньше не видела . Она подумала о Роберте Лэнгдоне. Интересно, удалось ли ему продвинуться в разгадке ребусов, составленных Зобристом?

– Не знаю, поможет ли это, – продолжил Ректор, – но я думаю, что знаю, о любви к кому говорит Зобрист. – Он помолчал. – Личный опознавательный код ФС-2080.

Сински ошеломленно посмотрела на него.

– ФС-2080?!

– Вам это о чем-то говорит? – удивился Ректор.

Сински кивнула, по-прежнему не оправившись от шока.

– Еще бы!

Сердце у нее бешено колотилось. ФС-2080. Хотя она и не знала, кто именно скрывается под этим кодом, но зато была в курсе, что он означал. ВОЗ отслеживала эти кодовые имена годами.

– Движение трансгуманизма, – сказала она. – Вы что-нибудь о нем слышали?

Ректор покачал головой.

– Если коротко, – начала Сински, – то трансгуманизм – это философия, согласно которой человечество должно использовать весь свой научный потенциал для улучшения человеческого рода. Выживание наиболее приспособленных.

Ректор покачал головой – его это никак не впечатлило.

– В целом, – продолжала Элизабет, – движение трансгуманизма объединяет вменяемых людей – ученых, футурологов, мечтателей, для которых слово «этика» не является пустым звуком. Однако в нем есть маленькая, но очень решительно настроенная фракция, которая считает, что ход событий необходимо ускорить. Ее члены уверены, что апокалипсиса не избежать, если не предпринять кардинальных действий по спасению человечества.

– Полагаю, что Бертран Зобрист был одним из них? – заметил Ректор.

– Именно! – подтвердила Сински. – Он являлся их лидером. Обладал не только выдающимся интеллектом, но и огромной харизмой, а его апокалипсические статьи породили настоящий культ среди ярых приверженцев трансгуманизма. Сегодня многие его фанатичные последователи используют подобные кодовые имена, состоящие из двух букв и четырехзначного числа, например, ДГ-2064, БА-2105 или то, которое вы только что назвали.

– ФС-2080.

Сински кивнула.

– Это может быть только кодовым именем трансгуманиста.

– А эти буквы и цифры что-нибудь означают?

Сински показала на компьютер.

– Откройте браузер. Я вам покажу.

Ректор, поколебавшись, подошел к компьютеру и запустил поисковую систему.

– Наберите ФМ-2030, – попросила Сински, устраиваясь рядом с ним.

Ректор набрал «ФМ-2030», и компьютер выдал тысячи сайтов.

– Зайдите на любой из них, – сказала Сински.

Ректор кликнул на ссылку в начале списка, и на экране возникла страница из «Википедии» с фотографией симпатичного мужчины по имени Ферейдун М. Эсфандиари, который в статье назывался писателем, философом, футурологом и предвестником движения трансгуманизма. Эсфандиари родился в 1930 году, и в статье говорилось, что он сделал идеи трансгуманизма достоянием самой широкой общественности, пророчески предвидел искусственное оплодотворение, генную инженерию и глобализацию.

Согласно «Википедии», он во всеуслышание заявлял, что новые технологии позволят ему прожить до ста лет, что для его поколения было исключительной редкостью. В подтверждение своей веры во всесилие новых технологий Ферейдун М. Эсфандиари изменил свое имя на ФМ-2030 – кодовое обозначение, в котором первые две буквы – инициалы, а число – год, когда ему исполнится сто лет. К сожалению, он скончался в семьдесят лет от рака поджелудочной железы, но в память о нем ярые сторонники идей трансгуманизма и по сей день присваивают себе имена по образцу ФМ-2030.

Закончив читать, Ректор поднялся, подошел к окну и с непроницаемым лицом долго смотрел на море.

– Выходит, – наконец шепотом произнес он, словно думая вслух, – любимый человек Бертрана Зобриста ФС-2080 наверняка один из этих… трансгуманистов.

– В этом нет никакого сомнения, – согласилась Сински. – Я, к сожалению, не знаю, кто этот человек, но…

– Зато я знаю, – не дал ей договорить Ректор, продолжая смотреть на море. – Я точно знаю, кто этот человек.

Казалось, здесь сам воздух пропитан золотом.

Роберт Лэнгдон бывал во многих великолепных соборах, но атмосфера ни одного из них не могла сравниться с Chiesa d’Oro – «Золотой церковью», как еще называли собор Святого Марка. На протяжении веков люди верили, что, просто подышав его воздухом, они становились богаче. Причем не только в переносном, но и самом прямом смысле.