Александра Гринберг - Жнец крови и пепла [СИ]

— Да не делай ты такую физиономию, — проворчала Киара, будто прочитав его мысли. — Коммандеры найдут, на что сослаться. Либо продолжат педалировать сказочку про охранника, либо вспомнят про артефактное право. Книжонка-то твоя у нас в участке, и мы всегда можем сказать — мол, раритет стоимостью в полмешка золота, дышать и трогать можно в присутствии хозяина. Будет тебе допуск, короче. Погоди, пока Гейба повяжем.

«Да, только для этого придется позволить Гейбу попытку убийства».

План, задуманный Киарой ему откровенно не нравился. Как и любой другой, где та могла пострадать. То, что она, на минуточку, боевой некромант и сотрудница Имперской полиции, априори подвергающая себя опасности по семь раз на дню, совершенно ничего не значило.

— Чем займешься? — поинтересовалась Кира уже в дверях, полностью собравшаяся и принявшая образ суровой некромантки.

— Навещу родные пенаты, придушу наконец папеньку и заберу свою часть наследства, — перечислил Марк с насмешкой, загибая пальцы. — Ну и стащу у Данки пару-тройку пирогов. Как тебе план?

Судя по ухмылке и поцелую, которыми его одарили, план пришелся Киаре по душе. Часть с удушением Альфарда — в особенности; жаль, что её придется пропустить.

Идея навестить Данку пришла ещё вчера вечером, заставив устыдиться — со старой кухаркой в последний раз он виделся очень давно. Даже на похоронах не удалось перекинуться с ней и словом, да и не до того было.

Генри ожидаемо не пришел в восторг — видимо, и впрямь устал от него, от прогулок и прочих проявлений активной жизни, а потому посмотрел осуждающе и в знак протеста развалился во весь диван.

— Бездна, Генри, ты напоминаешь мне Энобуса, — проворчал Марк, косясь на обнаглевшего пса.

Тот на его недовольство никак не отреагировал.

Мутное, липкое и до жути знакомое ощущение холодом окатило спину, стоило свернуть в Соловьиные сады. Подобное Марк уже испытывал — там, за городскими стенами, когда они повстречались с личем. Он остановился, чтобы осмотреться; весь подобрался, сжал в руке амулет связи и позвал Киару — если Элрисса и впрямь где-то поблизости, ей стоит об этом знать. Трусом он себя не чувствовал — противостоять личу в одиночку он точно не способен. Как бы ни был велик его резерв и уровень силы, не стоило недооценивать извращенный, но острый ум твари.

Ощущение ушло так же резко, как и появилось, оставив после себя мерзкое послевкусие и желание хорошенько вымыться. Он успел оглядеть прохожих: простые люди, выгуливающие своих питомцев; влюбленные парочки, женщины с детьми…

А потом пробирающее до костей чувство вернулось с удвоенной силой, отчего Марк вздрогнул — она совсем рядом.

Она за спиной.

Шаровая молния вспыхнула в руке ещё до того, как он обернулся и увидел перед собой её, Элриссу аз-Саадат. Не лича в плаще, скрывающем фигуру с головы до ног, — ту, что когда-то, двадцать лет назад, была его матерью.

— Ты… — вмиг пересохшими губами прошептал он, невольно делая шаг назад — находиться рядом с ней, вот такой, было… ошеломляюще.

Элрисса красноречиво обвела взглядом парк с людьми и показательно вскинула руку, заставив вздрогнуть.

— Милый, давай не будем делать глупостей. Не хотелось бы заливать эту рощицу чьей-либо кровью.

Признаться, до красоты Соловьиных садов ему сейчас не было никакого дела. Как и до чьей-либо крови — крохотных знаний о личе было достаточно, чтобы понимать: если её не остановить, каким угодно способом, жертв будет в разы больше. Останавливало понимание, что он и сам войдет в их число. А жертвовать собой и невинными людьми, не имея малейшей надежды на победу, — верх глупости.

— Разве убивать — не твое любимое занятие? — процедил Марк сквозь зубы, стараясь погасить искрящуюся сферу. Сделать это удалось с трудом.

— Я в самом деле люблю убивать, — не стала отнекиваться Элрисса. — Все темные это любят, да вот не всем дозволено… Что далеко ходить за примерами? Твоя девчонка Блэр каждый год убивает по нескольку дюжин людей на плановом поднятии нежити, и будет редкостной лгуньей, если скажет, что ей это не доставляет удовольствия. Как и я, она пускает людишкам кровь для некроритуалов… однако почему-то клеймят чудовищем только меня. — Она сухо усмехнулась. — Странно и весьма лицемерно, ты не находишь, Мараддир?

Марк поморщился — имя, которое Элрисса дала ему при рождении, он терпеть не мог. Кажется, в переводе с шафрийского оно означало нечто вроде «глас божий» — пафос и выпендреж, вполне в стиле его матушки. Пожалуй, при случае стоит поблагодарить отца за приличное имперское «Маркус».

— Ты искала меня, чтобы сообщить, что Киара — чудовище? — вздернул он брови. Страх вперемешку с желанием прикончить её сводили внутренности, и говорить вот так, с видимым спокойствием было крайне сложно. — Право, не стоило — я не питаю иллюзий относительно некромантов. Лет с пяти. Но Киара не режет первую попавшуюся девчонку ради собственной выгоды. И не возвращается домой по локоть в чужой крови.

Марк ничуть не оправдывал Киару — глупо обелять ту, на чьих руках и в силу профессии-то столько человеческих жизней, что не сосчитать. Но, как и любой житель империи, маг и полицейский, он прекрасно знал, кого пускают в расход некроманты. И ничуть не жалел ни убийц, ни насильников, ни прочую падаль.

— Я искала тебя… трудно сказать зачем. — На её восковом лице отразилось нечто сродни секундному замешательству. — Сойдемся на том, что мне стало скучно. И любопытно. О, я бы с радостью навестила тебя раньше, но милая Киара закляла твой домишко от пола и до потолка. Весьма грубо с её стороны — пытаться спрятать от меня моего собственного сына.

Эти слова вкупе с тоном сбивали с толку. Настолько, что где-то в глубине души начинало зарождаться нечто, похожее на сочувствие. Она была его матерью когда-то, любила, в её голосе всегда было место ласке и заботе. И видят боги, несколько лет назад Марк отдал бы многое, чтобы вернуть её, хотя бы ненадолго. Несмотря на внушительный список её жертв. Пришлось зажмуриться и тряхнуть головой, чтобы прогнать это ощущение, растекающееся по внутренностям.

— Моя мать умерла двадцать лет назад. Ты — всего лишь её копия. Не более того.

— Разве? — она приблизилась и протянула руку, чтобы коснуться его щеки. Марка словно парализовало. Единственное, на что хватило сил — это деактивировать амулет, отправляя послание. — Милый, посмотри на меня. Посмотри внимательно и скажи, хотя бы сам себе, что ты видишь. Монстра, которым принято пугать детей? Или ту, что смогла возродиться из пепла? Быть снова с тобой рядом. Из-за твоего отца и скучных фокусников, даже не представляющих, насколько широки возможности магии, мы потеряли двадцать лет. И теперь мы можем их наверстать. Неужели жизни пары десятков никчемных людишек имеют какое-то значение по сравнению с возможностью снова быть семьей? На этот раз на очень долгое время. Я могу дать тебе это, сын. Дать тебе вечность, что теперь есть у меня. Только представь — мы можем стать новыми богами этого мира; нам будут поклоняться, ставить алтари в нашу честь, просить благословения…