Галина Романова - Колледж Некромагии. Самый плохой студент

«Поздно», – с каким-то мрачным удовлетворением подумал Рихард, терпеливо смаргивая слезы и ожидая, пока восстановится зрение. Что-то подсказывало ему, что второго выстрела не последует. Стрелок – не важно, кем посланный – сообразил, что у жертвы стоит мощная защита, и не стал рисковать.

Однако, только это и было светлым моментом во всем происходящем.

Холодно. Темно. Страшно. Да, страшно наедине с Марином Даром. Он где-то рядом. Если сосредоточиться, можно услышать его дыхание. Если не присматриваться, расфокусировать взор, можно заметить его тень.

– Марин?.. Марин, ну зачем ты так? Что произошло? Я же только хочу помочь, а ты…

Тишина. Нет ответа. Тень время от времени перемещается, но не вступает в контакт. Как стражник. Как хищник в засаде. Затаился и чего-то ждет… Чего? Или кого? Сколько прошло времени? Часов шесть, если не больше. Хочется есть. Комната погрузилась в темноту. За окном сгустилась осенняя ночь. Общага угомонилась. Криков и отчаянного стука в дверь никто не слышал, хотя голоса и шаги порой долетали снаружи. О том, что это может быть проявлением силы самого Марина, не хотелось даже думать. Выходит, все слухи о «нехорошей» комнате правда? Но легче от этого не было.

Усталость и нервное напряжение давало о себе знать. Глаза слипались. Но где тут уляжешься? На полу, среди сваленных как попало вещей?

Тихий скрип. Шорох по камням. Потом светлое пятно окна заслонила чья-то фигура с другой стороны. Дрогнула вынимаемая из пазов рама.

Сон как рукой сняло еще несколько секунд назад, и в сердце отчаянно билась надежда. А вдруг это спасение? Конечно, кем бы он ни был, этот студент может и не поверить в глупую байку о чудовище, запертом здесь. Комнату ведь уже очищали, причем первый раз – в самый момент смерти покойника.

«Вот будет весело, когда любитель поздних прогулок обнаружит здесь меня? – пришла решительная мысль. – Что мне с ним сделать? Просто напугать? Или заполучить себе жертву для обряда?»

Но дальше думать было поздно – рама осторожно отделилась от окна. Еще минута-другая, и тень за окном обретет черты характера и внешность. И тогда…

Силуэт в окне был настолько легко узнаваем, что ноги сами бросили тело вверх, заставляя выпрямиться.

– Б-бес! – человек, сидевший верхом на подоконнике, едва не вывалился наружу.

– Я сейчас все…

– На!

Взмах руки. На ладони вспыхивает алый шарик, стреляющий искорками, как петарда. Короткое движение кистью – и взрыв.

Промах! Сгусток пламени попал в стену, мигом потек во все стороны, цепляясь за обои на стенах. Добрался до одной из кучи старого тряпья, попробовал его на «вкус».

Второй «шарик» срывается в полет… с тем же результатом.

– Вот тварь! Чтоб тебя…

– Я сейчас все объясню! Я не нарочно! Мне не хотелось вас пугать. Просто… так получилось!

– Что ты тут делаешь? – мужчина перекинул ногу через подоконник.

– Не ваше дело! – огрызнулась Изольда. – Я хотела выйти, но…

– Дверь не открывается? – понимающе кивнул он.

– Да все открывается… только не для меня!

– Вот как?

Ловко лавируя между сваленными в кучи вещами, мужчина прошел к двери, осторожно провел ладонью по воздуху над ручкой, словно слепец, не знающий, чего можно ожидать. Тихо хмыкнул, когда его пальцы наткнулись на что-то невидимое. Попытался это ухватить. Неудачно. Что-то явно выскользнуло из его руки, как живое. Мужчина нахмурился, повторил попытку. На сей раз ему удалось уцепить что-то самыми кончиками ногтей.

– Есть!

Теперь он действовал двумя руками, и Изольда, подобравшись сбоку, с удивлением увидела, как ногти его сильных рук засветились мягким бледно-зеленым светом. Такой отсвет дает только магия мертвых. Кажется, зеленым светятся могилы, в которых вызревают упыри или ждут своего часа заложные покойники. Чем ярче свет, тем меньше осталось времени до вылупления очередного упыря. А здесь зеленоватый оттенок говорит о том, что тут тоже имеется покойник… вернее, его аура.

Пальцы двигались, сплетая и расплетая невидимые нити. Мужчина прикрыл глаза, действуя вслепую. Он смотрел внутренним зрением, и Изольда, поколебавшись, тоже зажмурилась.

И ахнула, когда увидела, что дверь, словно плесенью, опутана вязью тонких зеленоватых нитей. Возле петель и замка плетение было гуще – собственно, в замке был центр, своеобразное сердце этого плетения. На петлях же образовались, так сказать, дочерние образования, но если нарушить главный узел, оно распадется само…

Распалось бы, если бы не…

Если бы не Марин Дар.

Его силуэт – темный контур, словно за спиной находился источник света – возник рядом. Одно движение руки – и спаситель Изольды с руганью отдернул руку, тряся обожженными пальцами. Нити вмиг стали ярко-зелеными, как молодая трава. Более того, когда девушка открыла глаза, они никуда не исчезли и стали видны обычным зрением. И – что совсем уже было плохо – точно такая же «плесень» теперь стремительно разрасталась, захватывая пол, потолок, стены, груды вещей и подбираясь к окну. Дверь вообще была вся зеленая, и на ее фоне явственно проступила черная тень человека, которого уже несколько лет не было среди живых.

– М-марин… – пролепетала Изольда, – т-ты…

– Ты его знаешь? – в голосе ее спутника прозвучало безмерное, граничащее с ужасом, удивление.

– Я… – девушка попятилась. Взвизгнула, наткнувшись на что-то спиной, и вскинула руки в атакующем жесте. – Не подходи!

– Мы с вами на «ты» пока не переходили, студиозус Швец!

– Вы сами первый начали мне «тыкать», пра Добраш!

Преподаватель экзорцизма нервно усмехнулся, взъерошил волосы.

– Вы правы, студиозус Швец, – сказал он. – Но мы с вами оказались в странном положении… не сказать, чтобы…м-м… – он покосился на темный силуэт на фоне слабо светящейся двери. Сияние ослабло, но вместе с «плесенью» распространилось по потолку и стенам, так что надобность в каком-либо освещении отпадала.

– Страшном? – подсказала девушка. – Но…

– Но ведь это ваш знакомый, так? – в голосе преподавателя послышались злые нотки. – Вы только что назвали его по имени, разве не так?

– А вы, – не осталась в долгу Изольда, – нисколько не удивились, услышав его.

– Удивился.

– Да, но не так. Вы должны были сказать что-то вроде: «Марин? Какой Марин? Почему именно Марин?» Почему, а не «откуда вы его знаете»? А это может означать только одно – вы сами знали, как зовут обитателя этой комнаты. Кто вы такой, пра Добраш?

Преподаватель иронично усмехнулся:

– Странный вопрос из уст молодой и привлекательной девушки, не находите? Тем более, из уст студентки, обращающейся к своему преподавателю!

Еще несколько дней назад Изольда обомлела бы от восторга, услышав от преподавателя – самого молодого и симпатичного из всех, кстати сказать! – такой комплимент. Нет, конечно, зная о том, что настоящим мужчинам нравятся только стервы, и значит, надо вести себя соответствующе, она бы нарочно ему нахамила, постаралась бы оскорбить и, может быть, даже унизить при посторонних. Например, резко отбрить в присутствии остальных студентов, так сказать, поставить на место. Но здесь и сейчас быть стервой не входило в планы девушки. Когда они отсюда выберутся, она вдоволь над ним поиздевается прежде, чем он поймет, что влюблен без памяти. Однако, сначала надо все-таки выбраться.