Татьяна Хмельницкая - Дело ясное, что дело тёмное

Пришлось рассказать об ощущениях от встречи в парке усадьбы, когда случайно наткнулась на чужака-оборотня, воспользовавшегося защитной магией.

Щука бросился к покойному и стал кружить вокруг него, что-то бормотать себе под нос и делать странные движения руками. «Танцевал» он довольно долго, а затем вдруг замер, словно окаменел и стоял, опустив голову и разведя руки в стороны, как приведение ещё совсем недавно.

Когда он пришёл в себя, то едва шевелил языком, потому ограничился короткими фразами:

— Магия иллюзии. Магия умертвия. Магия портала, который открыл камень. Я не сразу понял, что там есть и животная ворожба. Ликанская древняя закрытая энергия! Великолепно! Я возьмусь за это дело. Откройте портал в мой дом, Пётр Борисович, пожалуйста?

Портал был открыт и в разорванном пространстве, прямо посередине парковой дороги проступила часть комнаты, заставленной медицинскими столами, колбами, пробирками, приборами. Украшением всего этого богатства была ведьма, сидевшая на высоком крутящемся стуле и рассматривающая колбу с розовой жидкостью в поднятой руке.

— Пол? Что случилось? — среагировала на дыру в пространстве ведьма, и пробежалась взором по всем, кто присутствовал в парке к этому времени, затем улыбнулась и добавила: — Добрый вечер, кудесники.

Да уж куда добрее-то! Добрее некуда!

— Захвати саквояж и дуй сюда, — прошелестел наставник «ассистентки» и покачнулся.

Я скользнула к нему и подставила свой бок, на который он без зазрения совести опёрся. Хоть бы поблагодарил, ради приличия.

Мой рывок не укрылся от взора Вивьен, и она поджала губы, но следует отдать ей должное, быстро собрала какую-то громоздкую сумку, подхватила висевший на крючке тёплый плед (почему на крючке — не знаю) и бросилась в портал.

— Виола, прошу вас войти в магический туннель, — заявил Щука, когда Вивьен оказалась рядом с нами. — Мне офицеры помогут добраться.

Похоже ему гораздо легче. А ведьма тем временем, присела на корточки, раскрыла сумку, поставленную на дорогу, и смешала две жидкости в металлической рюмке. Затем сунула в руки Полина. Ясно же что там зелье для восстановления сил, но по мне так длинная фраза уже доказательство восстановления таковых.

Подставив Полин плечо, на которое он тут же перенёс свой вес, обратилась ко мне:

— В шкафу есть одежда для тебя — Пол позаботился.

Я мяукнула и прыгнула в портал. Приземлилась я на передние лапы в той самой лаборатории, из которой выманили Вивьен. Не спеша обошла помещение, полюбовалась на приборы, висящие на стенах чертежи и схемы, склянки с разноцветными жидкостями и сыпучими веществами — тоже красочными, и отправилась к себе в комнату.

Там я обернулась в человека, приняла душ, переоделась и разлеглась на кровати. Тело приятно ломило от усталости, а в душе чувствовалась лёгкость. С этим ощущением я и заснула.

Музыка лилась, точно мёд — тягуче, даруя наслаждение, заглушая голоса и посторонние звуки. Только музыка, только танцующие пары, только Виносова ночь — больше ничего.

Впрочем…

Было ещё нечто волнительное, едва уловимое, читающееся в глазах Валентина Букова. Оно бередило мои чувства, заставляло кровь быстрее бежать по венам и мечтать о том, о чём грезит любая девушка: любовь, семья, счастье.

Упоительная, чарующая, фонтанирующая откуда-то с потолка, отражающаяся от стен и окутывающая нашу пару мелодия вальса, звучала, будто бы, целую вечность. Я едва касалась пола — настолько крепкими были объятья Валентина, удерживающие меня.

— Раз, два, три, поворот, — шептал на ушко Валентин, держа свою тёплую ладонь на моей талии. — Всё верно. Раз, два, три. Правильно.

Чудилось, что нет, и не было ничего на свете более важного, чем движение в так его счёту, его дыхания, глаз, устремлённых на меня. И с чего мне в первый момент нашего знакомства глаза чародея показались слишком бледными? А из всей палитры серых оттенков — чересчур холодными? Нет — теперь я видела, что это не так. Цвет радужек Валентина напоминал небо в предрассветный час, сеющее туман, чтобы деревьям было теплее. Так и его взор согревал мою душу, заставляя тело трепетать от неизведанного доселе удовольствия, которое дарила ладонь Валентина на моей талии.

Мы остановились сразу после последних аккордов. Поклонились, и маг предложил пройтись по зимнему саду — я согласилась. Взяв меня под локоток, Валентин прошептал на ушко:

— На нас все смотрят, — и смешно скосил глаза.

Я прыснула и оглянулась.

Действительно, по нашим фигурам скользило множество взоров, и все они светились любопытством. Жаль только, что интерес, который на нас выливался, содержал кучу примесей. Например: злорадства, насмешки, высокомерия, усталости, осуждения, зависти — да много чего. Неужто всё стоит перечислять, когда мне так хорошо?

Нет — не следует. Плевать мне на высокое собрание оборотней, на взоры и на перемывание наших косточек — на всё. Важны только: он и я — и больше нет никого в этом мире. Просто отсутствуют — исчезли.

Мне, правда, славно идти под ручку с элегантным чародеем и слушать его размышления по поводу Виносовой ночи, её исторического значения. Мне славно здесь и сейчас, и пусть весь мир подождёт!

Снова заиграла мелодия. На сей раз старинная, трогательная. Гитары. Только гитары и голос исполнительницы. Ощущение такое, что музыканты перебирали струны в самой душе, а не на инструментах. Потребовалось совсем немного времени, чтобы вспомнить — это древняя баллада — протяжная, тонкая, бархатная песня. Исполнителем была девушка с мягким, чарующим голосом. Она не пела — плела полотно истории — давно прожитой, но такой вечной. Главные герои: влюблённая пара и злой гений. Но существовала страсть между двумя, стирающая все преграды и творящая чудеса, даже для искушённых чародеев.

— Потанцуем? — Валентин коротко поклонился и протянул руку, приглашая.

— Под балладу разве танцуют? — смущение и растерянность — всё, на что я сейчас была способна, под проникновенным и нежным взором кудесника.

— Когда очень хочется — танцуют. А мне сейчас очень хочется.

Я, словно заворожённая разгорающимся в глазах мага земли пылом, кивнула и сделала шаг навстречу. Тут же на моей талии появилась тёплая ладонь партнёра, а его тело прижалось к моему. Другой рукой Валентин нежно сжал в своей ладони мои пальчики. Подчиняясь неведомому инстинкту, я второй рукой обвила шею молодого человека.

— Так лучше, — прошептал Валентин. — Весь вечер этого хотел — чтобы вот так…

Я тяжело сглотнула и облизнула пересохшие губы. Это не укрылось от взора молодого мужчины, и я почувствовала, как краска стыда залила мои щеки.

— Ты не представляешь, как действуешь на меня с первой минуты, как тебя увидел, — выдохнул чародей. — Давай танцевать, иначе… песня кончится.