Хосе Сомоса - Соблазн

– Ей было всего пятнадцать лет, понятное дело, – подключился Начо. – Это безусловный teenager [28] Подросток (англ.) . в группе его жертв. Среди филиков Жертвоприношения есть такие, кто не практикует проникновение в жертву, если она слишком юна…

– Принято, дорогой ученик. Но вот сломанные суставы вновь подкидывают проблему. Перелом суставов может быть открытым и закрытым, первый способ практикуется для того, чтобы облегчить доступ к гениталиям. Для палача жертвы это некий способ заявить: «Я сломал твои затворы». Наблюдатель использует специальное оборудование, чтобы сломать головку бедренной или плечевой кости и разъединить суставы конечностей. Но у нескольких жертв отмечены вывихи или ампутация фаланг. – Он пошевелил пальцами левой руки. – А это – закрытые формы, не характерные для Жертвоприношения, мой ученик, хотя анализ показывает и некоторый уклон в Жертвоприношение…

Монтемайор еще некоторое время распространялся в том же духе, несомненно, из-за уязвленного самолюбия Начо. Он говорил о «покушениях на просверливание», «незавершенных прободениях», о «гиперразрывах» и все это сопровождал иллюстрациями. Я, глядя на них, окаменела, словно под гипнозом. И даже перестала слышать медицинскую тягомотину Монте. На протяжении своей службы я поймала или помогла поймать с десяток монстров, но все еще испытывала, как и в первый день, то же изумление, тот же ужас, то же безграничное отвращение по отношению к их безумным деяниям. «Почему?» – спрашивала я себя. И хотя хорошо знала, что объяснение этому одно – псином, продолжала задавать себе все тот же вопрос: «Почему?»

Когда они принялись оживленно обсуждать различные способы разрезания анального сфинктера, я их остановила:

– Ребята, боюсь, у меня уже нет времени. Каким будет итог?

– Скажи об этом ты, Начо, – велел Монтемайор. – Не люблю сообщать плохие новости.

– Знаешь, Диана, – задал вопрос упомянутый Начо, – почему мы назвали его Наблюдателем?

– Потому что он – большой умелец выбирать взглядом. Так об этом говорят.

– Так думают многие в отделе… Но на самом деле мы назвали его так по другой причине: он ограничивается тем, что позволяет действовать другим , хотя неизменно держит все под контролем.

Я не отрывала от него глаз.

– Да-да, кто-то ему помогает .

– Минуточку, – сказала я. – Если он работает с сообщниками и позволяет выбирать им, тогда квантовый анализ показал бы совокупность различных псиномов. И тогда мы говорили бы уже о группе из двух или трех преступников или о целой банде…

– Есть исключения, хотя то, что ты говоришь, в общем верно, – согласился Монтемайор, – и вот здесь-то собака и зарыта: есть следы других псиномов, но, согласно компьютеру, их недостаточно .

– А если перевести, для чайников? – спросила я тоненьким голоском.

– Он кого-то использует, это точно. Но таким странным образом, что мы не можем установить ни какие между ними отношения, ни даже – разные ли это люди. Мы называем их «сотрудниками». Они следуют своим направляющим и порой действуют самостоятельно – как в выборе жертвы, так и в последующих играх, но в определенных точках останавливаются и иногда получают прямые указания Наблюдателя. Это очень хитрая техника, до сих пор она не фиксировалась. Поэтому мы и полагаем, что он обладает серьезными познаниями о псиномах. Он постоянно ускользает от нас.

– И мы не знаем, скольких «сотрудников» он использует, – добавил Начо. – Но речь не идет об организованной группе или о folie à deux [29] Психиатрический термин, переводимый как «психоз на двоих» (фр.) – форма индуцированного бреда, при котором одинаковые по содержанию бредовые идеи наблюдаются у двух лиц. . Скорее, это что-то вроде симбиоза.

– Множественная личность? – предложила я свое объяснение, но, увидев, как они дружно отвергли это предположение, сразу же поняла, что перфис ожидали этого вопроса.

– Каждая личность имела бы один и тот же псином, и «сотрудники» не существовали бы, – пояснил Монтемайор.

– Это прежде всего приверженец Жертвоприношения, – произнес Начо. – Он перевязывает им лица – вот так и так. – И он крест-накрест приложил пальцы к своим глазам. – Чтобы обвязать голову жертвы, он использует веревку – очень тонкую. Наличие брызг спермы на лицах и на веревке говорит о том, что этот финальный сценарий его сильно разогревает. Это грандиозный любитель Жертвоприношения, равно как и грандиозный сукин сын. Но присутствуют следы и других, сотрудничающих с ним псиномов…

– А он не может имитировать эффекты нескольких псиномов?

Монтемайор улыбнулся. Начо, более почтительный (или, возможно, не желающий обижать меня, чтобы не потерять шанс пригласить потом куда-нибудь), ограничился тем, что просто не заметил моей промашки.

– Никто не может имитировать эффекты никакого пси-но-ма, Ди-а-ни-та, – произнес по слогам Монтемайор. – Лишь тот факт, что он перевязывает им лица, дает нам миллионы дифференциальных признаков псиномов, называемых микрогабаритами. Твой псином – Труд. И если тебе придет в голову кому-то перевязать веревкой лицо, ты никогда не сделаешь это так, как сделает это любитель Жертвоприношения, даже если в твоем распоряжении будет квантовый компьютер.

– Но ему кто-то помогает, – возразила я. – Почему нас, наживок, не проинформировали о том, что Наблюдатель – это не один человек?

И вот тут я впервые увидела Монтемайора раздраженным.

– Потому что это не больше одного человека , но и не один человек . И не делай такое лицо, это то, что у нас есть. Мы не знаем, что это . Если мы скажем, что вы увидите в машине двоих или троих, мы, может, ошибемся, может, они чередуются. Но это и похоже не на нескольких человек, взятых вместе, а скорее на один мозг, разделенный на участки. Может статься, что имеем дело с новой филией, но если это так – откуда такое количество Жертвоприношения?

– А что произошло с Элисой? Это был он… или они?

– Пока ничего не можем сказать – слишком рано. Центральный компьютер сейчас анализирует данные о микрогабаритах тех мест, где она могла пропасть. На это уйдет неделя. Цирк был маловероятным местом, но мы полагаем, что возможным.

– А я? – задала я вопрос. – Я собираюсь пройтись по зонам риска в ближайшие три ночи. Сколько вы будете меня обсчитывать?

– Лет тридцать по меньшей мере, – сообщил Начо.

Я показала ему средний палец.

– Вероятность, что ты его встретишь, довольно высока, – ответил Монте, почесав лысину. – Мы не хотим сказать, что он выберет именно тебя , все будет зависеть от его «сотрудников» и от того гениального трюка, который они используют. Но вероятность того, что вы пересечетесь, – больше восьмидесяти процентов. Даже если это он похитил Элису, он снова выйдет на охоту. Он пока еще голоден. Очень голоден. И не будем забывать, что, если Элиса попытается подцепить его на крючок, но потерпит поражение, он покончит с ней чрезвычайно быстро, потому что его пробьет. Она даст ему слишком большое наслаждение. Ему и на три дня не хватит.