Виктория Шваб - Архив [litres]

– Тут не хватает некоторых частей.

Она хмурится:

– Книги очень старые. Возможно, что-то вывалилось и потерялось.

– Нет, – отрезаю я. – Это сделано намеренно.

Квартира 3F пустовала почти два десятилетия после загадочно исчезнувшего промежутка времени. Убийство совершили в эти годы.

– Наверняка, – говорит она больше себе, чем мне, – эти части где-то хранятся.

– Да, я… – И тут меня осеняет: – Вы правы. Вы совершенно правы.

Кто бы это ни сделал, он считался лишь с уликами, хранящимися во внешнем мире, но в Архиве все так просто не уничтожить. Я буквально вылетаю из кресла.

– Спасибо вам огромное за помощь! – выпаливаю я, подхватываю книжку, ставлю ее на полку и спешу дальше.

Мисс Анджели удивленно поднимает брови:

– Но я ничего такого…

– Наоборот. Вы просто волшебница. Спасибо. Спокойной ночи!

Я бегу наружу, в вестибюль Коронадо, и, еще не добежав до двери, снимаю кольцо и вытягиваю ключ из-под воротника.

– Что привело вас в Архив, мисс Бишоп?

За столом Лиза.

Она поднимает на меня глаза, и ручка зависает над фолиантами, громоздящимися у таблички «Соблюдайте тишину», – наверняка это ее придумка.

Ее волосы, как всегда, собраны в пышный пучок, а из-за темно-зеленой роговой оправы за мной следит цепкий, но добрый взгляд. Лиза – Библиотекарь, как Патрик или Роланд, но в отличие от них внешне она гораздо лучше соответствует подобной должности. Если не обращать внимания на то, что один глаз у нее стеклянный – память с тех времен, когда она была членом Отряда.

Я смущенно мусолю в руках ключ.

– Не могла уснуть, – вру я. На самом деле еще не так поздно. Это мой привычный ответ, наподобие того, как в обычном мире люди обмениваются вопросами «как дела» и ответами «нормально» и «хорошо». – Прикольно выглядит, – киваю я на ее ногти. Сегодня у нее золотистый маникюр.

– Думаете? – Она с удовольствием смотрит на них. – Я нашла лак в каком-то старом шкафу. Роланд сказал, сейчас это последний писк.

Я ничуть не удивлена – в дополнение к чтению бульварных журналов, у Роланда есть еще одна слабость – разглядывать новоприбывшие Истории.

– Точно, он в этом разбирается.

Она перестает улыбаться:

– Мисс Бишоп, чем я могу помочь?

Ее загадочные цепкие глаза следят за мной.

Я на мгновение теряюсь. Я бы могла рассказать ей о том, что ищу, но скорее всего мной уже израсходован весь месячный норматив Лизиного терпения – слишком часто я ходила к Бену. И никаких подношений и сувениров из внешнего мира, способных заинтересовать ее, у меня нет. С Лизой мне спокойно и уютно, но если я попрошу ее и она откажет, мне уже не пройти мимо стола.

– А Роланд здесь? – непринужденно спрашиваю я. Ее взгляд на мгновение вспыхивает, но затем она снова утыкается в свои фолианты.

– Девятое крыло, третий зал, пятая комната. Последний раз видела его там.

Я улыбаюсь и шагаю к дверям.

– Повторите, – приказывает Лиза.

Я закатываю глаза, но бубню, как попугай:

– Девять, три, пять.

– Не заблудитесь, – предупреждает она.

Я прохожу в Атриум и замедляю шаги. Стекло в потолке потемнело, будто на небо над ним опустилась ночь. Несмотря на это в Архиве светло, хотя не видно ни одной лампы или люстры. Когда шагаешь по залам, словно погружаешься в бассейн с водой. Восхитительной, свежей, кристально чистой водой. Она придерживает тебя и омывает волнами. Это потрясающее ощущение. Дерево, камень, витражи и тишина. Я усилием воли заставляю себя опустить голову и уткнуться взглядом в пол. Повторяя как заклинание: девять-три-пять, – я выхожу из Атриума. Здесь легко впасть в блаженное оцепенение.

Сверху Архив, наверное, походит на лоскутное одеяло – с годами к нему добавляются все новые и новые отсеки. В одной части холла, который я прохожу, отделка из более светлой древесины, а таблички на ящиках поистерлись. Я подхожу к пятой комнате, и здесь уже все по-другому – мраморная отделка и низкие потолки. Здесь много разных мест, и неизменно только одно – всепоглощающая тишина.

Роланд стоит у открытого ящика спиной ко мне. Его ладонь лежит на плече какого-то человека.

Стоит мне переступить порог, и одним тихим, почти неразличимым движением он закрывает ящик и поворачивается ко мне. Я замечаю, что его глаза полны невыразимой грусти, но пролетает мгновение – и он снова становится самим собой.

– Мисс Бишоп.

– Добрый вечер, Роланд.

В центре комнаты стоят стол и пара стульев, но он даже не приглашает меня сесть, настолько погружен в свои мысли.

– Все в порядке? – спрашиваю я.

– В полном, – машинально отвечает он. – Что привело тебя сюда?

– Одна просьба.

Он сердито хмурит брови, и я тут же спохватываюсь:

– Не Бен. Честное слово.

Роланд оглядывается и выводит меня в другую комнату, где нет полок и ящиков.

– Излагай, – медленно говорит он.

– В моей комнате произошло нечто ужасное. Убийство.

Он изгибает бровь:

– Откуда ты узнала?

– Потому что я прочла.

– Мисс Бишоп, нельзя без особых на то оснований читать предметы. Мы обладаем этим даром не для того, чтобы…

– Знаю-знаю. Опасное любопытство. Не прикидывайся, что ты ему совершенно не подвержен.

Его губы изгибаются в легкой улыбке.

– Разве не существует какого-нибудь способа сделать… – Я показываю на полки неподалеку. Ряды тел, ряды жизней.

– Сделать что?

– Расследование? Найти жителей Коронадо. Ее, скорее всего, убили в марте. Где-то между 1951 и 1953 годами. Если мы найдем эту девушку в Архиве, мы можем прочесть ее и выяснить, кем была она и кем был тот, кто…

– Но зачем? В угоду твоему любопытству? Не для этого хранятся все эти данные…

– А для чего?! – взвиваюсь я. – Мы должны оберегать прошлое. А теперь кто-то пытается уничтожить его. В хрониках Коронадо отсутствуют целые годы. Причем именно те, когда убили эту девушку. А парень, убивший ее, – скрылся. Он убежал. Мне нужно выяснить, что именно произошло. Мне нужно знать, ответил ли он по заслугам, и я не могу…

– Так вот в чем дело! – едва слышно произносит Роланд.

– Ты сейчас о чем?

– Дело не в том, чтобы раскрыть убийство. Это все из-за Бена.

Мне будто отвесили унизительную пощечину.

– Вовсе нет. Я…

– Не стоит меня недооценивать, мисс Бишоп. Послушай, ты замечательный Хранитель, но я понимаю, почему ты так не любишь оставлять имена в своем Архивном листе. Дело не в простом любопытстве, это связано с желанием закрыть старые счеты.

– Ну и пусть. Это не отменяет того, что в моей комнате произошло нечто ужасное и кто-то пытается это прикрыть.

– Людям свойственно совершать плохие дела, – тихо говорит Роланд.

– Пожалуйста. – Меня одолевает отчаяние. Я нервно сглатываю. – Дед всегда говорил, что Хранителям требуется всего три вещи: умение, везение и интуиция. У меня все они есть. И я буквально нутром ощущаю: что-то здесь не так.