Наталия Московских - Последний

— Черт побери, он всех убил! — долетело до него сквозь электрический треск.

— Что? — переспросил Дюмейн, прислушиваясь. — Кто и кого убил? Тебя не слышно.

— Тогда вынь уши из задницы и слушай сюда, фанатик чертов! — воскликнул Дрейк, на миг заставив Дюмейна оторопеть. Никогда прежде он не слышал, чтобы Талос так истерично что-то выкрикивал. — Декоре был здесь! В холле особняка. Он порешил здесь всех и каждого, слышишь теперь?

Дюмейн невольно вздрогнул. Он почувствовал, что побледнел на пару тонов, и не нашелся, что ответить. К счастью, Дрейк хотел выговориться, поэтому наскоро сочинять ответ не пришлось.

— Но есть и хорошие новости, — проговорил Талос.

— Какие?

— Когда я вошел в холл, увидел там забаррикадированную дверь. Декоре задвинул ее комодом, чтобы оттуда не выбралась его девчонка. Он оставил ее здесь. Возможно, чтобы обезопасить ее.

Дюмейн при этом почувствовал холодок, пробегающий по спине. Если Декоре нет в особняке, скорее всего, он направился сюда. Обезопасив девчонку Уиллоу, он решит спасать для нее Харриссона. И, как следствие, порешить остальных наемников…

Дюмейн задумался. Будь он хоть тысячу раз подготовленным в теории, он понимал, что не сможет противостоять разъяренному вампиру в темноте. Лучше было убраться отсюда и дождаться, пока наемники поработают над тем, чтобы поистрепать его.

— С ней я могу разобраться, — закончил свою тираду Дрейк.

Дюмейн встрепенулся.

— Не надо! — с жаром произнес он. Затем, заставив себя успокоиться, он повторил уже тише. — Не надо. Лучше приведи ее сюда.

— Это еще зачем? Тебе не надоело с ней возиться?

— Надоело, но с ее помощью мы сможем контролировать поведение Харриссона, — улыбнулся он. И Декоре тоже , — добавил он уже про себя.

Дрейк некоторое время не отвечал. А затем:

— Ладно, приведу ее. Где ты?

— Я буду у обрыва над рекой. Там тебе будет проще меня найти.

— Понял, — с явной неохотой отозвался Талос и отключил связь. Похоже, сразу направился обратно в холл, чтобы вытащить оттуда девчонку. Что ж, оставалось только надеяться, что Дрейк не подведет в этом деле.

Ривер Уиллоу шла через заснеженный пейзаж Шелл-Крика, не чувствуя ни рук, ни ног от страха. В спину болезненно упирался ствол пистолета Дрейка Талоса.

Как так могло произойти? — не уставала спрашивать себя Ривер, чувствуя, как соленые горячие слезы обжигают холодные щеки. Она помнила, как Валиант ради ее же безопасности запер ее в одной из комнат второго этажа и забаррикадировал дверь комодом. Другого выхода у нее не было — через зарешеченное окно выбраться не представлялось никакой возможности.

Боже, я в ловушке!

В первые секунды Ривер почувствовала себя так, будто ее предали, но это чувство быстро прошло, потому что, пусть и нехотя, но она поняла, что заставило Валианта так поступить. На смену пришел страх и ужасающее ощущение собственной беспомощности. В голове Ривер крутилось множество вопросов, пока она тщетно пыталась отпереть забаррикадированную дверь.

Что, если Валиант без меня погибнет?

А если так, то как же я освобожусь?

Боже, я тоже погибну здесь?

Что будет с Джеймсом?

Господи, что, если Дюмейн и наемники убьют их обоих?

Вопросы мучили Ривер, но она не могла сосредоточиться ни на одном из них. Обыкновенно рациональный ум поддался общему паническому состоянию и не мог функционировать, как она привыкла. Единственное, что она могла продолжать делать, это биться в дверь, налегая на нее плечом, пытаясь выбить ногой или бросаясь на нее всем телом. Тщетно. Старинный комод из цельного дерева был слишком тяжелым, чтобы поддаться ее тщедушным стараниям, его необходимо было отодвигать из коридора.

Ривер не знала, сколько времени провела в бессмысленных попытках освободиться. Она даже толком не понимала, что будет делать, если ей удастся выбраться из комнаты. Куда пойдет? Где будет искать Валианта? Как сможет помочь ему?

Осознание собственной беспомощности и страх захлестнули ее, и Ривер обессиленно припала к двери, позволив себе разразиться рыданиями. Попутно она продолжала, словно бы по инерции, стучать в дверь комнаты, надеясь, что Валиант все же одумается и вернется за ней.

В какой-то момент Ривер услышала за дверью чьи-то шаги. Поддавшийся панике разум забыл об осторожности, сомнений в том, что за дверью может быть только Валиант, не осталось. Комод пришел в движение, и Ривер с готовностью шагнула вперед, не решив толком, хочет ли оставить Валианту хорошую затрещину или броситься к нему в объятия.

Появление у открывшейся двери вооруженного темнокожего мужчины поначалу заставило ее опешить. Он целился в нее из пистолета с глушителем, а Ривер даже не подумала о том, чтобы поднять оружие. Теперь у нее на это не было никакой возможности: одно движение, и этот человек убьет ее.

— Бросай пистолет, — строго проговорил тот, кто — Ривер была в этом уверена — мог быть только Дрейком Талосом. Голос его отчего-то нервно подрагивал, но не было сомнений в том, что дважды он просить не станет.

Ривер повиновалась, ощутив, как к горлу от страха подступает тяжелый ком тошноты. Она не сумела вымолвить ни слова. Впрочем, она и понимала, что слова здесь бесполезны. Оставалось лишь молча исполнять указания и ждать благоприятного момента, чтобы сбежать… если таковой вообще представится.

Талос, держа Ривер на прицеле, заставил ее выйти из особняка и медленно двинуться в сторону перелеска.

— Шагай впереди в строго указанном направлении. Один шаг сделаешь в сторону, и ты труп. Поняла?

— Да… — сумела выдавить Ривер. Голос прозвучал на удивление ровно.

Держался Талос нервно, пистолет, упиравшийся ей в спину, заметно подрагивал, и Ривер каждый раз думала, что поймает шальную пулю из-за первого же неудачного шага.

— Хотя бы отведите пистолет, — не выдержала она. — Я не сбегу, нет резона. А так вы меня раньше времени пристрелите.

Она надеялась на его благоразумие, но быстро поняла, что зря.

— Шагай давай. И без глупостей. Если застрелю тебя случайно, просто станет одной ходячей проблемой меньше.

Ривер почувствовала, что дрожит. Руки и ноги сковало страхом, она едва могла идти, продираясь сквозь снег в сторону перелеска. Подсознательно она старалась замедлить шаг, потому что понимала: как только ее приведут к Арнольду Дюмейну, ее жизнь, скорее всего, оборвется.

Джеймс Харриссон продолжал продвигаться прочь от особняка, с завидной периодичностью увязая в снегу и спотыкаясь. О том, чтобы не оставлять следов, он больше не задумывался — наемники Дюмейна все равно взяли след и теперь его поимка стала лишь вопросом времени. Весьма недолгого времени, если так рассудить.