Александр Лонс - Музей богов

Непостижимо для людского понимания, но истинная сущность умела подселяться к носителям человеческого разума. С одной стороны, это оказалось удобно — снимало массу жизненных проблем в мире людей. А с другой, — требовала постоянно менять носителя. Или не менять, а продлять существование занимаемого тела, поддерживать его столько, сколько потребуется. Он избрал второй путь. Не сразу, потом, в одиннадцатом веке по христианскому летоисчислению. Тут-то и пригодился обломок Генератора, застрявший в расщелине Иудейских гор. Он, фрагмент Генератора, продолжал вяло работать и выделять субстанцию, что просачивалась внутрь горы и стекала с одного из сталактитов пещеры…

Первоначально такой подход радовал, но он же и привел к поражению в очередной битве с давней противницей. Та обманула и, наконец, переиграла его, заманила в неподвижное изваяние, заключила в камнеподобную скульптуру. Обездвижила на века. А тело осталось жить со своими воспоминаниями. Оно, тело, как и прежде, наведывалось в пещеру и принимало субстанцию. По глотку в год. Оно же, тело со своим человеческим разумом, продолжало собирать начатую века назад коллекцию. А он сам, его сущность все это время оставалась скованной в скульптуре, изображавшей бога смерти. Почти все, что у него осталось кроме собственной слабеющей силы, — личные воспоминания.

Тогда, много-много тысячелетий назад, он вместе с несколькими сотнями попутчиков потерпел катастрофу, их охватило отчаяние. Ведь они утратили свои корабли, почти все технологии и средства существования. Сами того не желая, остались жить с аборигенами на малопригодной, в общем-то, планете. Естественно, они были совершенно не похожи на людей, но пришлось приспосабливаться. Здесь было слишком влажно, слишком переменчиво, да и вообще все было слишком. Отсутствовали средства размножения, а необходимое для этого оборудование либо погибло при катастрофе, либо сильно пострадало при взрыве и растерялось по всей планете. Вначале ужас, посетивший звездных скитальцев, казался непреодолимым. Мысли о потере привычных способов существования, невозможность покинуть этот мир, и перспектива как минимум на тысячелетия оставаться прикованными к данной неудобной планете, — поддерживали страх. Но потом пришло осознание: развивая людей, можно в каком-то далеком будущем с их помощью воссоздать пропавшие корабли. Или построить новые, это уж по обстоятельствам. Вселенцы стали чему-то учить местных, иногда помогать, добившись всеобщего расселения человеческих племен. Последние тысячелетия откровенно жили за счет людей. Когда Коллекционер и его «коллеги» научились принимать облик аборигенов, а потом и примеривать их тела, комфортное существование на новой родине почти наладилось. Однако еще в самом начале среди звездных гостей произошел раскол — одни решили, что такая жизнь их вполне устраивает, и ничего иного уже ждать не надо. Другие, наоборот, — сохранили прежние надежды когда-нибудь сделать себе достойные средства передвижения, покинуть этот мир как временную стоянку. Продолжить странствие. Последние всячески развивали человеческий прогресс, не особенно заботились о сохранении ресурсов планеты и мало задумывались о будущем коренных обитателей. Первые же, сделав Землю своим новым домом, стремились сохранить ее, тормозили, как могли, вредные технологии, и постоянно враждовали со своими бывшими попутчиками.

Естественно, аборигенное население что-то видело, о чем-то догадывалось, что-то слышало от самих вселенцев, поэтому уже давно среди людей возникла легенда о битве Добра и Зла. О бунте мятежных ангелов и низвержении с небес, о дуализме светлых и темных начал, о разделении на ангелов и демонов, о восстании Сатаны… но то были всего лишь легенды. Истина оказалась иной.

Один из пришельцев не захотел идти ни с теми, ни с другими, ему были чужды и одинаково противны обе тенденции, поэтому он избрал свой путь. Он, ставший впоследствии тем, кого мы сейчас называем Коллекционером, отрыто заявил о неприятии общепринятого подхода и откололся от своего общества. Вместе с ним, в самый последний момент, ушли еще несколько приятелей. Со временем его спутники погибли, и бунтарь остался один. К этому моменту он уже вполне адаптировался на Земле.

Как уже говорилось, часть снаряжения погибла сразу в момент взрыва, часть сгорела в атмосфере, часть потом разбилась от удара о землю. Но кое-что уцелело. Обломки. Куски. Отдельные детали и блоки. Вот именно эти-то фрагменты и оказались раскиданными по планете. Тогда, тысячелетия назад, один из таких обломков упал рядом со впадиной Мертвого моря и застрял в глубокой расщелине Иудейских гор. Время залечило трещину, и оказавшийся там фрагмент генератора сделался доступен лишь через проход, прорытый ниже, в одной из пещер. Причем сохранившееся оборудование частично продолжало работать. Работать плохо и мало, на пределе. Что-то оно могло, как испорченный мобильник можно использовать вместо тусклого фонарика, а микроскоп без окуляра и объектива годится в качестве неудобного молотка, как из старого компьютера можно изготовить вентилятор, как из разбитого автомобиля получается соорудить гончарный круг. Так из работающего фрагмента генератора удавалось получать по глотку эликсира жизни. По одному глотку в год, что едва хватало для поддержания в стабильном состоянии единственного человеческого тела.

Только по ему ведомым признакам он отыскал фрагмент разбитого генератора, прорыл проход к сохранившимся остаткам оборудования и, не найдя ничего лучшего, стал собирать жалкие капли животворного раствора. По глотку в год. Только для себя. Для своего ненадежного, у кого-то позаимствованного человеческого тела.

Его истинной природы не знал никто из людей. Только бывшие коллеги по межзвездному путешествию. Но и те относились к нему по-разному. Некоторые полагали безумным, другие просто считали, что их брата поразили предвестники разрушения личности из-за постоянного контакта с жителями Земли и от увлечения существованием в человеческих телах. Кто-то полагал его своим заклятым врагом и боролся, не переставая.

Временами он устраивал стычки со своими коллегами, которых оставалось все меньше и меньше. Не побеждал никто, ситуация неустойчиво колебалась в состоянии равновесия. И вот, однажды, он проиграл в очередной битве. Проиграл так, что его сущность попала в плен и была заключена в фигуру из каменного дерева. Так он стал пленником. Лишь временами сознание его пробуждалось, чтобы ощутить весь ужас абсолютной неподвижности и вечной скованности.

А его человеческое тело тем временем продолжало жить своей жизнью. Более того, сохранило некоторую автономность, а в качестве твердых знаний какие-то отрывочные воспоминания и умения Коллекционера. Оно, тело, продолжало подзаряжаться эликсиром в Иудейских горах… и по давней привычке по-прежнему медленно собирало коллекцию.