Сергей Алексеев - Карагач. Книга первая. Очаровательная блудница

– Давайте ближе к теме, – подправил его курс Рассохин.

– Боюсь вас шокировать, – признался профессор, – но мы с вами стоим на пороге открытия… Величайшего открытия в мировой истории и культуре. И произойдет это здесь, на Карагаче! Эту загадку пытались разгадать государи, правители, коммунистические секретари. И еще десятки любопытных и неравнодушных людей. К которым относимся и мы с вами!.. Елизавета Максимовна – женщина редкого дара сближать непримиримые позиции, даже науки. Я раньше не задумывался над внутренней сутью профессии геолога. Камни, минералы, физика, химия… А вы ведь человек, способный вести профессиональный поиск руды, полезных ископаемых… То есть вы можете ставить перед собой задачу и находить пути разрешения! Подобный научный подход годится для всякого поиска…

У Рассохина после речей блаженной отроковицы еще звенело в голове, но Дворецкий превосходил ее по выражению чувств и страстей.

– В чем суть вашей концепции? – напомнил он. – Мы теряем много времени. Мне нужно выезжать на Гнилую Прорву.

– Я с вами! – тут же подхватился он. – По пути все расскажу!

– Со мной нельзя.

– Почему?

– Я еду в гости, по приглашению женщины. – Стас уже чувствовал раздражение. – Весьма щепетильный вопрос. А незваный гость, как говорят…

– Да-да, – интеллигентно опомнился профессор. – Вы готовы меня выслушать?

– Давно готов. Только пока ничего вразумительного не услышал.

Мысль профессора скакала и путалась, он говорил как блаженный, лишенный блаженства, то есть какой-либо радости от своего состояния. Напротив, им довлело вызывающее, обозленное отчаяние непризнанного гения.

– Вы ученый и должны меня понять… Как бы это ни парадоксально звучало… Несколько раз я принимался излагать концепцию, и мне не верили! Принимали за абсурд, бред… На сей раз я избираю другой способ изложения. Прошу вас, отнеситесь спокойно, я приведу вам систему фактов и доказательств. Не перебивайте меня! И тогда я подведу вас к определенному умозаключению.

– Ну подводите же!

– Вы слышали, на Карагаче есть некто Сорокин? Прибыл к нам из Канады семь лет назад.

– Есть такой.

– Приехал и ни с того ни с сего арендовал по Карагачу семнадцать участков земли. Конечно же, за взятки… Географическое расположение этих участков невероятным образом совпадает со старообрядческими поселениями и скитами. Как вы понимаете, это не случайно. Спрашивается, с какой целью? Добывать кедровый орех и масло? Но зрелые кедровники всего на двух участках! Арендовал, чтобы расставить пасеки? Но пасека у него всего одна, и та на Гнилой Прорве. Впрочем, как и лосиная ферма…

– На Красной Прорве Сорокин вел раскопки, – вставил Рассохин, чтобы ускорить повествование. – Возможно, и в других местах. Его интересуют кержацкие клады.

– Вот! – ухватился профессор. – Вот его истинные намерения! Все промыслы – фикция, прикрытие грязных, преступных дел! Он давно подбирался к Карагачу, еще лет двадцать назад приезжал в СССР с группой канадских тележурналистов. Еще совсем молодым человеком. А сам расспрашивал наших ученых о сибирском старообрядчестве… Он шпионил!

– Говорят, он сам из кержаков…

– Типичный поповец! Я установил его родословную – он из мелкопоместных дворян, из иммигрантов первой волны. Знаете, кто был его прадед?

– Знаю, – наугад, но твердо сказал Станислав Иванович. – Жандармский офицер.

Дворецкий аж присел.

– Откуда вы знаете? Кто сказал?

– Работал в архивах…

– Вы делаете успехи! – словно ученика похвалил он. – С вами легко разговаривать. В таком случае вам понятно, почему жандармское управление в течение пятнадцати лет изучало и наблюдало за старообрядческим населением Карагача. Причем работало в режиме строжайшей секретности. И руководил этим Сорокин! Как известно, жандармы в России занимались делами исключительно государственной важности. А что могло их привлечь в этой сибирской глухомани?

Вероятно, Дворецкий долгое время читал лекции и привык задавать наводящие вопросы, которые еще в студенчестве Рассохина раздражали, а сейчас и вовсе казались тягомотными, предназначенными чтобы подчеркнуть собственную значимость.

– Покороче можно, Михаил Михайлович? – язвительно попросил он. – Представители власти уже стучат копытами.

Профессор будто его не услышал, закатив глаза, продолжал плести кружева:

– А фигура жандармского штаб-ротмистра Сорокина! Это отдельная повесть. Между прочим, он из университетской среды, преподавал историю, имел дружеские отношения с Соловьевым! И заметьте, был приглашен на службу в жандармерию и дважды встречался с государем. Многих ли начинающих жандармов Николай облагодетельствовал аудиенцией?.. И о чем это говорит?

В другой бы раз Рассохин с удовольствием его послушал – на самом-то деле Дворецкий неплохо рассказывал, много чего знал, умел интриговать, но сейчас его голос казался нудным, а повествование неинтересным. Потому что Лиза стояла с сотрудниками возле костра, что-то говорила, а сама часто поглядывала в его сторону. И это подвигло Рассохина на неожиданный поворот.

– Слушайте, профессор, а вы все это рассказывали своей спутнице? – спросил он. – Журналистке?

– Разумеется! И кстати сказать, Елизавета Максимовна сразу же признала мою концепцию как единственно верную и доказанную. Теперь будет продвигать ее в академии… Впрочем, возможно, и не потребуется. Если экспедиция состоится и мы отыщем Стовест.

– А это что такое?

– Конечно же вы даже слышать о нем не могли! – по-ребячьи изумленно воскликнул профессор. – Стовест – это одно из названий, возникло в середине семнадцатого века, молчуны сократили для удобства. То есть он содержит ровно сто вестей о грядущем. Начиная с бытия человеческого и кончая вечностью божественной… Но я все по порядку! Итак, начало третьего века нашей эры, Канишка, император Кушана [37] Канишка, император Кушан (78–123) – царь Кушанского царства, подчинивший почти всю Северную Индию. В буддийской мифологии – один из защитников и покровителей буддизма. . Представляете?

– Давайте так, Михаил Михайлович. Я сейчас поеду на Гнилую и возьму с собой Елизавету Максимовну. По дороге она мне все и популярно растолкует. Видите ли, я не историк и не филолог, трудно воспринимаю терминологию. А журналисты умеют подать материал доступным языком.

– Пожалуй, вы правы! – обрадовался тот. – Но захочет ли она поехать с вами?

– А вы объясните причину.

– Несмотря на свой ум, она достаточно строптивая особа, – шепотом поделился Дворецкий и пошел первым. – Будьте с ней осторожнее, главное, не злите, она сердится…

Не приближаясь к костру, он знаками отозвал Лизу и теперь уединился с ней.