Тереза Тур - Империя Тигвердов. Танго в пустоте

– Ваше величество… А что происходит? – спросила я, как только мы оказались у него в кабинете.

– Если мои подозрения подтвердятся, то Ричард от вас не отойдет. Даже если мы его запрем и, скажем, наденем сдерживающие артефакты – он все равно к вам перенесется. Только с каждым разом его сознание будет все более и более угнетено, а состояние будет ухудшаться.

– И что со всем этим прикажете делать?

– Вероника… Я буду вынужден просить вас об одолжении.

– Каком именно?

– Ричарду надо быть с вами… Пока мы не придумаем, что делать. Или пока он сам не придет в себя.

– Что вы имеете в виду, когда говорите, что ему надо быть со мной?

– В идеале…

– Нет, – отрезала я.

– Вы про занятия любовью? – скривился он.

Я злобно рассмеялась. Хотела сказать что-нибудь совсем уж мерзкое – про то, что отдала бы все, чтобы никогда не встречаться ни с ним, ни с Ричардом… Но закрыла глаза – и не смогла. Я жива. И, скорее всего, благодаря именно этой встрече. Дети живы. Феликса вылечили. Я узнала – как это бывает, когда самозабвенно любишь. Когда самозабвенно любят тебя… А то, что все так получилось… В жизни – все бывает.

– Как я могу помочь Ричарду? – тихо спросила я.

– Спасибо вам…

В дверь аккуратно постучали.

– Да, – откликнулся император.

– Ваше величество, – заглянул секретарь. – Там принц Тигверд… беспокоится.

– Пойдемте, – пропустил меня вперед император. – Если его обездвижили – это не очень хорошо.

– Мой повелитель! – поприветствовал нас придворный маг. – Принц Тигверд под сильным заклятием!

– Это мы и так знаем. – Император внимательно осмотрел присутствующих.

Маг вытянулся перед нами, как солдат на плацу, а Ирвин усадил Ричарда в кресло, уселся рядом на табурет и что-то тихо рассказывал пациенту, ни на кого не обращая внимания. Я заметила, что, как только я вошла, напряжение стало покидать сына императора.

– Что вы предлагаете? – между тем спросил император у придворного мага.

– Попытаться снять заклятие, – без тени сомнения ответил маг.

– А вы разобрались, кто именно его ставил?

– Судя по тому, что милорд одержим этой женщиной, – придворный маг кивнул на меня, – она и ставила.

Император фыркнул, я возмутилась – да что же это такое… И почему я должна эти глупости выслушивать вместо того, чтобы спокойно лечь спать? Или отправиться в бассейн плавать?

– Вздор, – вдруг сказал Ричард, отвлекаясь от беседы с целителем Ирвином. – Я проклял себя сам. И пока я не разберусь со своей памятью, я не позволю снять это проклятие. Все, что я помню, – это то, что эта женщина является самым близким человеком для меня. И я останусь рядом, если она позволит.

– Вот видите, ваше величество, ваш сын сам не понимает, что говорит…

– А вы почему-то упорствуете в неверных выводах, – нахмурился император. – И возникает ряд вопросов. Я попрошу вас завтра утром явиться в мой кабинет на личную аудиенцию. Запишитесь у Карла. Свободны.

Маг вышел, наградив меня злобным взглядом.

– Спасибо, – поблагодарил Ричард отца. – А то я начал чувствовать себя сумасшедшим.

– Ваше величество… – вмешалась я. – Простите, но надо что-то решать. Я очень устала.

– Конечно, – внимательно посмотрел на меня император. – Простите. Я бы хотел вам предложить пожить в поместье у Ричарда. Приблизительно так же, как вы жили до вашей помолвки.

– Все замечательно… – иронично поклонилась я. – В роли экономки я неподражаема – и все это знают. Однако мне это будет неудобно. Работа. Ученики. Мои сыновья, которым надо еще объяснять, почему они не должны кидаться на принца Тигверда…

– Паша, Рэм и Феликс, – проговорил Ричард. – Так зовут наших сыновей. Правильно? Только Феликса я сегодня увидел впервые?

– Совершенно верно, – кивнула я. И он довольно улыбнулся. И я почему-то не стала говорить, что сыновья – не наши. А только мои.

– Вот видите – это я помню. Только я не понимаю, что случилось? Я почувствовал сегодня, что Паша… Белокурый мальчик, который в Академию порталом ушел? Это ведь он был?

Я кивнула.

– Что Паша был разгневан. На меня.

– Я объяснюсь с сыновьями миледи сам, – решил император. – И в кратчайшие сроки.

– Милорд Верд, будьте моим гостем, – подытожила я, в надежде на то, что, раз мы все тут так хорошо понимаем друг друга, можно, наконец, отправиться спать…

– Как вы все разместитесь в вашей квартирке? – недовольно протянул император. – Вы, мальчики, Ричард. Целитель, прислуга?

– И щенок, которого надо как-то называть, – пробурчала я. – Ваше величество, есть поговорка у нас: «В тесноте, да не в обиде». Мое жилье – это то гостеприимство, которое я могу предложить вашему сыну. Без прислуги он как-нибудь обойдется. Целитель будет его навещать. Расположиться милорд сможет в комнате с Феликсом. На выходные, когда из Академии будут прибывать мальчишки, будем что-то решать.

– Я согласен, – быстро сказал Ричард.

– А я – нет, – холодно сказал император. – Я решил, что вы сегодня же переберетесь в нормальные условия. Ладно, пусть в вашем мире…

– Нет, – ответила я.

– Почему?

– Потому что я этого всего и не заработала, и не заслужила. И я не содержанка вашего сына. Пожалуйста, запомните это и не обижайте меня.

Глаза императора полыхнули алым. Ричард встал между нами.

– Успокойтесь оба! – приказал он.

Мы с Фредериком вздохнули одинаково – зло и длинно.

– Ваша гордыня, – промолвил император, – просто смешна. И нелепа.

– Ваши попытки манипулировать мною – оскорбляют!

– Все, – решил Ричард. – Довольно.

И обратился ко мне:

– Миледи, вы не откажете мне в гостеприимстве?

– Добро пожаловать в мой дом, – чуть склонила голову я.

Ночь. Не сплю. Плачу…

Что я только не делала: и уговаривала себя, и ругала, и успокоительные пила, и завтрашние лекции себе читала, – а успокоиться и уснуть так и не удалось. Ни уснуть, ни перестать плакать.

Вот что за глупая размазня! Дурында картонная!!!

На этой мысли у меня взыграло чувство противоречия, и я отправилась на кухню варить кофе. Ну и какая разница, что сейчас полчетвертого утра? Хуже уже все равно не будет.

Включила подсветку – и уютно, и не разбужу никого. Есть блага цивилизации, к которым я имею слабость. К ним относятся подсветка, теплый пол и кофеварка. Магия моего мира! Заправила кофеварку – и села ждать, принюхиваясь к запаху кофе. Сижу. Колдую.

– Ты же обычно, когда не спишь, пробираешься на кухню апельсиновый сок делать, – раздался от двери негромкий задумчивый голос Ричарда. – Не кофе?

Только тяжело вздохнула. Да… Наколдовала…

– Тебе неприятно мое общество?

– Ваше высочество, идите… спать, – проворчала я.

– Ты плачешь, от тебя исходит такое чувство горечи. Такая боль потери… Было бы странно, если бы я мог уснуть.