Тереза Тур - Империя Тигвердов. Танго в пустоте

– Никого не было дома – я испугалась, – пробормотала с огромным облегчением.

– Неужели ты думаешь, что молодым людям в моем сопровождении могло что-то грозить? – голос принца Тигверда звучал обиженно.

– Я не успела подумать. Я просто испугалась. А вы бы могли догадаться и оставить мне записку.

– Прости. Моя вина. Я не сообразил.

– Его высочество выволок нас из дома, – ехидно наябедничал Паша, – потому что мы могли тебя разбудить.

– Вы шумели, – строго сказал принц Тигверд.

– Мы вас вообще-то на дуэль вызывали, – обиженно отозвался Рэм.

– Что? – гневно посмотрела на него я и недовольно – на всех остальных.

– Ты чего контору палишь? – прошипел Паша.

– Чтобы я этих глупостей не слышала! – рассердилась я.

– Спокойно, мам… Не услышишь, – пообещал Паша, делая честные глаза.

– Я запрещаю вам что-то предпринимать на этот счет.

– Вероника, прости, – вмешался Ричард, – но это – мужские дела. И мы в них разберемся.

– Что? – Я была готова его убить. Вот тут же. Не сходя с места.

Щенок это почувствовал и отступил за мальчишек, посматривая на меня своими умилительными глазенками.

– Доверься мне, – продолжил принц Тигверд.

Мне показалось или даже Рэм посмотрел на него с сочувствием?

– Так, – я заговорила не сразу, но цензурно. Горжусь своей выдержкой… – Молодые люди и щенок. Домой. Лапы этому созданию помыть и вытереть. Пока не кормить. Там у него по плану – творог с яйцом. Но только через час. Милорд Верд… Мне с вами надо поговорить.

– Вы не слишком легко одеты? – спросил он у меня.

– Не беспокойтесь, – сухо ответила я ему.

– Вы злитесь на меня?

Мы пошли с ним в сторону детской площадки, на которой, в честь мокрого снега и пронзительного ветра, никого не было.

Начнется в этом году весна хоть когда-нибудь?!

– Злюсь, – не стала спорить я.

– За вчерашний вечер?

Я посмотрела в его черные глаза и против воли рассмеялась.

– Что? – напрягся он.

– Ричард, ты меня несколько раз бросил. Разорвал помолвку, грозился убить. Тебя собираются вызвать на дуэль мои сыновья, которые против тебя – комары против слона… А ты переживаешь, злюсь ли я из-за вчерашнего поцелуя?

– Переживаю, – кивнул он.

– Не переживай. Поцелуй был изумительным…

– Вероника… Я не знаю, как все исправить, но буду стараться. А наши сыновья… Ты же прекрасно понимаешь, что им ничего не грозит.

– А если дуэль?

– Если мы все-таки не договоримся с ними и я вынужден буду… То опасность будет грозить только мне. Я даже обороняться не стану. Во-первых, они абсолютно правы. А во-вторых… Они же – наши.

– И что теперь делать?

– Ты переживаешь за меня? – с надеждой спросил он.

– Да, – вздохнула я и плюхнулась на качели. – Ничего не могу с собой поделать! Уж больно натура жалостливая…

И Ричард стал меня раскачивать.

Я сделала лишь глоток кофе, когда раздался требовательный звонок в дверь.

– Бабушка и дедушка! – громко и торжественно объявил Паша. – По-моему, мам, сейчас тебя воспитывать будут.

Посмотрела на Ричарда, который вместе со мной был на кухне, – я завтракала, он читал какие-то документы. Как я поняла, подглядывая краем глаза, это были чьи-то дела или досье.

– Привет, – вымученно улыбнулась я, выходя в коридор навстречу родителям.

– Добрый день, – раздался за моей спиной голос принца Тигверда.

– Телефон не берешь, к нам с мальчишками не едешь, – возмутилась мама, игнорируя моего несостоявшегося жениха. – Что? Ричард объявился – ушли в подполье?

– Мам, – протянула я.

– Спасибо, хоть Фредерик заглянул, объяснил все.

– Хочу, чтобы золотая рыбка была у меня на посылках, – пробормотала я.

– Я буду разговаривать с тобой. С молодым человеком побеседует твой отец, – не оценила моей иронии и знания русской классики маменька.

– Я уже говорил сыновьям Вероники: в том, что произошло, – только моя вина. И я готов на все, чтобы загладить ее, – решительно проговорил Ричард.

– Ага… – злобно поджала губы мама. – Пока могу сказать вот что, молодой человек: вы мне не нравитесь.

Ричард покорно поклонился – не споря и не оправдываясь.

– Мам, кофе будешь? – примирительно спросила я.

– Буду, – раздраженно ответила мама.

– Проходи, что мы в прихожей столпились.

– Мы, пожалуй, поговорим на улице, – решил отец.

Ричард ему лишь коротко поклонился, и они направились к выходу.

– Что ты дергаешься? – ругала меня мама на кухне. – Не съест его папенька твой. Так, малость потреплет. И вообще, что ты за него переживаешь?

– Ой, мам… – замахала я руками. – И сама не знаю. Убить готова. Была. Ненавижу… наверно. А жалко.

– Вот какие мы – русские бабы, – философски вздохнула мама.

И мы с ней хором протянули:

– Дуры жалостливые…

И так же хором расхохотались.

– А мне, если честно, Фредерик нравится больше. Надежный он. Заботливый, – шепотом сказала мама. Подумала и добавила. – Но возраст…

– Да… – вздохнула я. – Мне еще только с императором взаимоотношений не хватало.

– А что? – подбоченилась мама – Женщина ты у меня видная. Вся такая… Прекрасная. Интеллекта, правда, многовато.

Я зарычала.

– Слишком много. Когда не надо, – продолжила мама.

– Ага… Если вспомнить мое первое и, надеюсь, единственное замужество… То, думаю я, действительно много, – иронично отозвалась я.

– Ты была молодая. Гормоны заиграли, – пожала плечами мама. – Зато результат превосходный.

– Паша-то? Это да…

– А что сейчас?

– Ни за что.

– «Ни за что» в плане замужества? Или вообще?

– Не знаю, мам. Голова кругом.

– От поцелуев?

– Прекрати… Вот что за неуместное веселье? Я страдаю…

– Безмерно…

Переглянулись – и рассмеялись.

– Так. Ладно. Пошла я распоряжения по гарнизону выдавать.

– В плане? – удивилась я.

– Мальчишек я заберу – тут размещать их негде. Вы с Ричардом завтра приглашены на обед.

– Мам, это сводничество.

– Ничуть.

– Расскажи, расскажи. Только вилку возьму – лапшу с ушей снимать. Вас с отцом небось император и попросил.

– И что тут такого? Пообщаетесь, успокоитесь. Фредерик говорил, что у сына какие-то важные встречи в понедельник в империи, сразу после твоей работы. Ему надо подготовиться.

– Угу, – насмешливо посмотрела я на нее.

– Кстати, Фредерик просил нас повлиять на тебя…

– Все-таки он плохо меня знает.

– Не без этого, – рассмеялась мама.

– И в чем надо влиять на меня?

– В отношении денег, покупки новой квартиры и принятия имперского титула. Он утверждал, что ты – графиня.

– Нет, – отрезала я. – Я не заслужила и не заработала ничего из этого списка. А принимать все это лишь потому, что я понравилась сыну императора Тигверда, – это и унизительно, и дурно.