Дуглас Престон - Богохульство

– А разве возможно открыть и сформулировать какой-либо закон, если нет пространства и времени?

Мы уделяем слишком много внимания метафизическим спорам.

– А что нам еще обсуждать? – спросил Хазелиус, опережая Эдельштайна.

Причину, по которой я вышел с вами на связь.

– Что это за причина?

У меня есть для вас задание.

Пение «Изабеллы» внезапно переросло в грохот, похожий на стук колес по железной дороге. Где-то внутри горы что-то забабахало, все вокруг задрожало. Экран мигнул, по нему пошли помехи, и слова исчезли.

– Черт! – выпалил Долби. – Черт. – Пытаясь удержать контроль над программным обеспечением, он забегал пальцами по клавишам.

– Что происходит? – прокричал Хазелиус.

– Деколлимация пучка, – сказал Долби. – Харлан, у тебя загорелись сигнальные лампочки! Алан! Какого хрена вы стоите кто где попало?

– Быстро по местам! – скомандовал Хазелиус.

Бункер затрясся от новой волны грохота. Ученые поспешили каждый к своей станции. На экране, куда никто не смотрел, высветилась новая надпись.

– Поток энергии выравнивается, – сказал Сен-Винсент.

– Пучок коллимирован, – сообщил Долби. Его футболка повлажнела от пота.

– Алан, что с компьютерами?

– Порядок.

– А магнит как? – спросил Хазелиус.

– Еще держится, – ответил Долби. – Но хватит его ненадолго.

– Все ясно. Ну, так какое задание? – спросил Хазелиус, вновь поворачиваясь к визуализатору.

Бензин кончился, когда Эдди уже был на горе. Он успел лишь съехать с дороги. Машина подпрыгнула и остановилась в зарослях полыни. Территория «Изабеллы» располагалась в трех милях на востоке. Это место обозначалось в ночи бледным светом над скелетами сухих кедров.

Выбравшись из пикапа, Расс надел рюкзак и пошел пешком по дороге. Луна еще не взошла. Звезды, которые этим вечером он видел даже из окон трейлера, с горы смотрелись неестественно яркими и казались серебристыми лужицами и воронками. К «Изабелле» вели опоры высоковольтных линий, чернеющие на фоне темного неба.

Эдди чувствовал каждый удар своего сердца. И слышал, как поет в ушах кровь. Никогда в жизни он не ощущал себя настолько живым. Ходьба давалась без труда, и через двадцать минут он уже достиг поворота к старой фактории Накай-Рок, а еще через пять – приблизился к спуску в долину, достал бинокль и стал осматривать поселение ученых.

Посреди спортивной площадки стояла большая коническая палатка типи, освещенная горящим внутри костром. Рядом темнело диковинное сооружение с куполообразной крышей из веток, покрытой брезентом и камнями. Внизу тлели угли и высилась гора красных валунов.

Эдди сталкивался с подобным не впервые. То была парная навахо.

Тихий сухой воздух наполняло негромкое пение и стук в барабан. Как странно… Навахо проводили церемонии. Чувствовали ли и они приближение чего-то великого и неотвратимого? Знали ли о том, что на землю обрушивается Господний гнев? Впрочем, индейцы – идолопоклонники и верят в ложных богов. Эдди печально покачал головой. «Тесны врата и узок путь, ведущие в жизнь, и немногие находят их» [36].

Типи и парную Эдди принял за очередное подтверждение своей правоты. Здесь, в Аризоне, рядом с обычными людьми жил сатана и наступал конец света.

Казалось, кроме навахо, в долине больше нет никого. В окнах домов не горел свет. Эдди обошел поселок и еще через десять минут приблизился к взлетно-посадочной полосе. Ангары тоже пустовали. Антихрист и его последователи уединились там, где располагалась «Изабелла», – глубоко в горе. Эдди в этом не сомневался.

Он приблизился к двойному забору вокруг охраняемой зоны, скрепленному цепями, и предусмотрительно остановился в нескольких шагах. Ограда наверняка была укреплена охранной сигнализацией. Территорию освещал желтый натриевый свет. Лифт, что вел к «Изабелле» – высокая уродливая, увешанная антеннами и спутниковыми тарелками башня, – находился от Эдди в нескольких сотнях ярдов. Земля под ногами вибрировала, «Изабелла» приглушенно гудела. «Царем над собою она имела ангела бездны; имя ему по-еврейски Аваддон» [37].

Дух и тело Эдди жгло, будто в горячке. Он взглянул на опоры, благодаря которым к машине поступала электроэнергия, и невольно поежился. Да, все верно. Должно быть, они – личная армия дьявола, вот и творят свои черные дела ночью. Высоковольтные провода потрескивали, как наэлектризованные волосы. Эдди засунул руку в рюкзак, нащупал теплую кожаную обложку Библии и почувствовал ее успокоительную прочность. Обезопасив себя коротенькой молитвой, он прошел к ближайшей гигантской опоре и остановился возле нее. Верхушки было не рассмотреть. Казалось, она упирается в небо. Угадать, насколько высоки опоры, помогали лишь черневшие на фоне звезд и шипевшие, точно змеи, провода. Симфония проклятых, подумал Эдди, содрогаясь всем своим существом.

«…Чтобы собрать их на брань в оный великий день Бога Вседержителя», – вновь прозвучала в его ушах строка из Откровения. Помощники найдутся – он в этом не сомневался. На его призыв откликнутся. Следовало подготовиться. И разработать план.

Расс принялся изучать местность и делать пометки о рельефе, дорогах, въездах, ограде, столбах и прочих сооружениях.

Над его головой шипели и плевались высоковольтные провода. Звезды продолжали мерцать. Земля пела. Рассел Эдди двигался в ночи, в первый раз за всю свою жизнь чувствуя непоколебимую уверенность.

Зал переговоров Белого дома, к великому удивлению Локвуда, оказался предельно скромным помещением, где пахло, как в непроветриваемой подвальной студии. Стены были выкрашены в бледный коричневато-желтый цвет и увешаны плоскими экранами. Посередине стоял стол с торчащими из центра микрофонами. Вдоль двух длинных стен тянулись шеренги стульев.

Невзрачные конторские часы, темневшие на стене, показывали ровно полночь.

Президент, в сером костюме, розовато-лиловом галстуке и с зачесанными назад седыми волосами, выглядел свежим и бодрым. Он обратился к человеку, управлявшему аппаратурой:

– Свяжитесь с руководителем Объединенного комитета начальников штабов, с моим советником по национальной безопасности и директорами ФБР и ЦРУ.

– Хорошо, мистер президент.

– Да, и не забудьте про председателя сенатской комиссии по разведке, а то потом будет ворчать, что с ним не считаются.

Президент сел во главе стола. Роджер Мортон, аристократический и осмотрительный руководитель администрации, расположился справа от него. Гордон Гэлдон, главный организатор президентской предвыборной кампании, большой и помятый, как неубранная кровать, в коричневом костюме из «Уолмарта», сел по другую руку президента. Джин устроилась в углу у стены, за его спиной, и приготовилась делать записи в блокноте.