Антон Грановский - Место, где все заканчивается

Коренев собрал всю волю в кулак, поднял руку и нажал на черную кнопку электрического звонка.

– Кто там?

– Это я, теть Нина. Юра Коренев.

– Юра?

– Да, теть Нин.

Щелкнул замок, и дверь приоткрылась. Он увидел знакомое морщинистое лицо, острый нос, очки с толстенными линзами, которые были почти бесполезны, но старуха никогда с ними не расставалась – они позволяли ей различать хотя бы очертания предметов.

– Юра, это правда ты?

– Да, теть Нин. Здравствуйте!

Старуха-соседка распахнула дверь, пропустила его в прихожую и крепко обняла.

– Господи… Юра Коренев… Так это и правда ты! А ведь говорили, что нет тебя больше! Что на войне убили!

– Это все слухи, – улыбнулся Коренев. – Я живой. Был ранен, лежал в госпитале, но живой. Теть Нин, я… – Он досадливо дернул щекой, не зная, как начать. – Я хотел расспросить у вас про Вику… Как она, сильно расстроилась, когда ей сообщили о моей смерти?

Старуха заморгала подслеповатыми глазами:

– Юра…

– Только скажите мне правду, – попросил Коренев. – Как она? Как Валюшка?

– А ты…

– Я еще к ним не заходил, – объяснил Коренев. – Хотел сперва расспросить о них у вас. Ну, знаете… – Он хмыкнул и нервно пожал плечом. – Чтобы знать, чего ожидать. Всякое ведь в жизни бывает!

Старушка долго всматривалась в его лицо, а потом сипло пробормотала:

– Так ты не знаешь?

– Чего не знаю?

Она отвела взгляд, закряхтела.

– Теть Нина, не томите! – поторопил ее Коренев. – Что случилось? Чего я не знаю?!

Старушка разлепила сухие старческие губы и проговорила:

– Нету их больше, Юра.

– В каком смысле? – не понял Коренев. – Переехали, что ли?

– Убили их. Насмерть убили. И Вику, и Валюшку. Месяца два тому назад это было. Пришли ночью какие-то люди… Не то грабители, не то еще кто-то… Вика им открыла, а они на нее и Валюшку с ножами…

Старушка осеклась, откашлялась.

– Милиция-то, слышь, приезжала, – сипло продолжила она. – Ходили по квартирам, всех расспрашивали… Говорят, что за день до этого во дворе бродили какие-то абреки, все поглядывали по сторонам. А с ними женщина – не черная, белобрысая какая-то.

Коренев молчал.

– Юра… – тихо окликнула его старуха-соседка.

– Ладно, – едва слышно пробормотал он. – Пойду я, теть Нин.

– Куда ж ты пойдешь? – встрепенулась соседка. – Останься! Можешь у меня пока пожить. Дел-то у тебя теперь много. И с квартирой надо решить… Она сейчас запертая стоит, милиционеры ленточку с печатью приклеили. Оставайся, Юра!

– Да нет. Спасибо. Надо идти.

Он хрипло вздохнул, повернулся и вышел из квартиры.

Заплеванный лифт опустил его в промозглый сумрак подъезда. Потом он шел по улице, и люди вздрагивали, увидев его, оборачивались, провожали его взглядами, но Коренев этого не замечал. Он чувствовал щемящую пустоту в душе, и пустота эта сочилась наружу через его глаза, застилала их вязкой жгучей пеленой, стояла комом в горле.

…В тот же день Юрий Коренев позвонил человеку, с которым не общался уже несколько лет.

– Слушаю… – Голос был хрипловатый, подпаленный возрастом.

– Князь, это Юрий Коренев. Корень. Корешок. Помнишь меня?

Последовала долгая пауза, затем старый уголовник произнес:

– Давно я не слышал твоего голоса, мой мальчик!

– Да. Были дела. Князь, мне нужна твоя помощь.

– Что ж… Когда-то ты мне помог, значит, за мной должок остался. Можешь приехать прямо сейчас. Помнишь адрес?

– Да.

– Когда тебя ждать?

– Через полчаса.

– Хорошо. Сегодня суббота. Захвати по пути бутылку чего-нибудь горячительного. Нам есть о чем поговорить и что вспомнить.

Князь повесил трубку.

При встрече Князь крепко обнял Юру. Он сильно постарел за те несколько лет, что Коренев его не видел. Погрузнел, ссутулился, но от него все еще веяло мрачной силой, а белый слепой глаз по-прежнему мог вселить ужас в самого хладнокровного врага.

Лицо Коренева не привело Князя в ужас. Старый бандит лишь скользнул по нему взглядом и, казалось, тут же потерял к шрамам всякий интерес.

Усадив Коренева за накрытый стол, Князь сам налил ему водки. Мужчины выпили за встречу. Потом еще по одной – за тех, кто не дожил. Затем Князь вкратце рассказал Юрию о своей жизни, после чего потребовал того же от Коренева. Юрий рассказал – про свою службу в Чечне, про убитую семью, про полевого командира Мовсара Евлоева и про его боевую подругу – беловолосую Ингер Лацис.

Князь слушал внимательно, глядя на Юрия своим здоровым, черным, непроницаемо-холодным глазом. Когда рассказ Коренева подошел к концу, в комнату вошла черноволосая девушка с белым как снег лицом. Встала в дверях и уставилась на Юрия.

– А, Марго! – заметил ее Князь. – Ты помнишь Юру Корешка?

– Да, – сказала она спокойно. – Здравствуй, Юра!

– Здравствуй, Маргарита!

– Маргоша у меня экономист, – с гордостью сказал Князь. – Закончила МГУ. Собираюсь послать ее в Кембридж или Гарвард! Может, найдет себе в Гарварде муженька да там, за кордоном, и осядет. Я был бы рад. В этой гуммозной стране ей нечего ловить. Ладно, Маргош, оставь-ка ты нас минут на двадцать одних. Нам нужно кое-что обсудить.

Черноволосая девушка ушла. Князь взглянул на Юрия черным глазом и заговорил о деле.

…Через полчаса старый бандит удалился к себе, собираясь сделать несколько звонков. Коренев остался в комнате один. Размышляя о своим делах, он не заметил, как черноволосая девушка села рядом с ним на диван.

– Юра, – тихо и спокойно окликнула она.

Он вздрогнул и повернул голову.

– Да?..

– Я вспоминала о тебе. А ты?

– Да, – не совсем уверенно проговорил он. – Я тоже о тебе помнил.

Марго подняла руку и поднесла ее к лицу Коренева. Чуть приподняла брови и спросила:

– Можно?

Он пожал плечами:

– Как хочешь.

Марго прикоснулась кончиками пальцев к уродливым шрамам, провела ладонью по его обезображенной ожогами щеке.

– Я сделаю тебе новое лицо, – сказала она. – Обещаю.

Коренев усмехнулся:

– Ты не сможешь.

– Я сделаю, – спокойно сказала она. – Когда-нибудь.

– Когда-нибудь… – задумчивым эхом откликнулся Юрий. И тихо повторил: – Когда-нибудь.

Всего два дня понадобилось Князю, чтобы выйти на след убийц семьи Юрия.

Во вторник (поздно вечером) он привез Коренева на окраину города, к ровной стене старых кирпичных гаражей. Остановил машину возле одного из них.

– Это здесь, – сказал он. Покосился здоровым глазом на обезображенное шрамами лицо Юрия и добавил: – Надеюсь, у тебя по-прежнему крепкие нервы, мой мальчик.

Они выбрались из машины, подошли к гаражу. Князь трижды стукнул в железную дверь. Послышался скрежет отодвигаемого засова, дверь отворилась. На пороге стоял огромный кавказец со свирепым лицом.