Анна Велес - Отложенная казнь [litres]

– Я ведающих людей понимаю, – признался полицейский. – И защищаю. Как и тех, кто даром не обладает. Потому я здесь. Вы единственная, кто общался с этими четырьмя женщинами. Ваш ковен – единственное, что их связывает.

Он выложил на стол фотографии убитых.

– А! – Оксана понимающе кивнула. – Вы расследуете это дело. Слышала, их убийца пойман. Неужели он убивал одаренных женщин? Но как?

– Это я у вас хочу спросить, – напомнил Карл. – Как он мог их находить?

– Уж точно не через ковен, – спокойно заявила она. – Он более виртуален, чем мне хотелось бы. На встречи в реальности приходят всего четыре человека на сегодняшний день. И все эти женщины… Ни одна из них так и не решилась на совместное празднование. Даже со мной виделась только Галина. Вот она.

Оксана пододвинула ближе фото бывшей учительницы, которая стала третьей жертвой Чистякова.

– Остальные? – коротко поинтересовался полицейский.

Женщина только грустно улыбнулась и покачала головой.

– Из них со мной лично в чате общалась Лиза, – стала подробнее рассказывать она. – Хотя на встречу однажды приходила ее сестра, Нина. – Психолог указала на снимок первой жертвы. – Написала мне с просьбой о помощи. У нее давно были способности. Вернее, она давно осознала у себя их наличие и даже успешно использовала. У девушки были не самые близкие отношения с родителями. Знаете, привычная история. Папа и мама умеют зарабатывать, но не умеют любить ребенка. Заменяют внимание и заботу о дочери денежными вложениями. Но Нину это устраивало, потому что семья не лезла в ее дела. Девочка успешно развивала свой талант. Но…

Оксана тяжело вздохнула.

– Потом Нина вышла замуж. – Теперь улыбка получилась горькой. – За человека, который не только не захотел принять ее такой, какая она есть, но и… Короче, ее муж оказался абьюзером. Способности Нины его бесили. Он возил девушку по психиатрам, чуть не превратил в овощ терапией. Понятно, что ей кололи! Это чуть ее не убило. Вернее, ее способности.

Это, как ни странно, заинтересовало Карла.

– Вы считаете, если человек, обладающий даром, вдруг, по каким-то причинам, не сможет им пользоваться, он умрет?

– Возможно, и так, – кивнула Оксана. – Парапсихологические способности сродни другому таланту. В принципе в чем-то это уже отклонение от нормы. Прочтите биографию любого писателя или художника. Они были… не совсем обычны. Слишком многое в их жизни уходит в жертву дару. Но без этого люди не способны жить. Отнимите у них гениальность, и они либо погибнут, либо сойдут с ума. Свою природу не переделаешь. Если дар есть, человек все равно будет его использовать. Пусть по капле, но обязательно.

Женщина мягко улыбнулась и вернулась к прежней теме.

– Нина была на грани. Но желание жить победило. Она все же смогла уйти от своего агрессора, и только-только вздохнула свободно, как… Знаете? Когда я узнала о ее смерти, то подумала, что это дело рук ее бывшего мужа. Но оказалось иначе…

– А четвертая девочка? – спросил Карл.

– С ней я не знакома, – с сожалением призналась Оксана. – Да, я видела, что она подписана на группу ковена в социальных сетях. Иногда она даже комментировала какие-то посты. Но это и все. Я писала ей сама пару раз, но она не шла на контакт.

– Я понял, – полицейский был недоволен. – Поговорю с ее родными.

– Не знаю, – с сомнением заметила психолог. – Девочка приезжая. Она учится в медакадемии. Вроде бы снимала квартиру с подругой. Это мне рассказала одна из моих подписчиц. Они как-то общались с Лианой в чате.

– Значит, подруга, – решил Карл. – Спасибо.

Результаты всех этих бесед разочаровали его окончательно. Ничего нового и полезного он не узнал, зато появилось еще больше вопросов. Даже собирать для Май вещи убитых казалось бессмысленным. Для очистки совести Карл решил заехать все-таки к подружке последней жертвы. О ее существовании полиция знала и без подсказок психолога. Также в данных, пересланных Карлу экспертом, было расписание этой Анны и адрес магазина, где девушка подрабатывала после академии.

Центр города, торговая улочка. Цветочный магазин казался крохотным и слишком нарядным. Выставленные в витрине букеты смущали своими яркими красками и ассоциировались с чем-то аляповатым и вычурным. Особенно в серый октябрьский день.

Карл припарковал автомобиль прямо напротив большого окна, через которое можно было увидеть зал магазина, стойку продавца и саму девушку. Совсем молоденькая. Сколько ей? Почти двадцать один? На вид не больше семнадцати. Невысокая, если не сказать миниатюрная. Фигурка складная, но тоже скорее девичья, чем женская. Или просто девушка слишком худенькая. Зато у нее роскошная грива золотистых кудряшек, почти до талии, и непослушная густая челка, падающая на лоб. Личико, естественно, тоже узкое, с острым подбородком и чуть вздернутым носиком. Глаза казались на нем просто огромными и почему-то очень яркими. Карл даже со своего места мог различить их цвет: серо-голубой, как небо в мае.

Это сравнение, слишком романтичное для него, само вползло в голову и тут же вызвало неприятное чувство беспокойства. Что-то с этими глазами было не так… Карл нахмурился, продолжая изучать Анну издали. Глаза-то у нее, в принципе, обычные, только слишком серьезные для ее почти детского личика… И снова эта мысль ему не понравилась: насторожила, вызвала беспокойство и… напряжение. Серьезные большие глаза на девичьем личике…

Карл вспомнил Экс. Вернее, лес недалеко от дома. Он лежал на земле, уже почти не чувствуя своего тела, только тепло крови, вытекающей из рваной раны на животе. Шелест шагов, сбившееся дыхание, чье-то присутствие рядом, и вот над ним склоняется Леони. Она сама испугана до полусмерти, ее руки, пробегающие по его телу, чуть дрожат. Но девочка собирается с силами и смотрит на Карла, теперь уже серьезно и по-взрослому. В ее больших синих глазах застыла решимость…

Карл заставил себя встряхнуться. Воспоминания заставили его руки вспотеть, а пульс – участиться. Он снова посмотрел на Анну. Это глупо. Она старше Леони и совсем другая. Ее лицо никак нельзя сравнить с ликом Мадонны. И вообще! Он уже все это проходил… Видимо, в магазине зазвонил телефон. Девушка сразу выпрямилась, расправила плечи, чуть качнула головой. Этот жест был Карлу до боли знаком.

Сколько раз он видел это в своем доме, когда Леони приходила туда с Май? Тот же разворот плеч, такое же движение подбородком, когда одна из ее косичек скользила по плечу и падала вперед, вызывая у девочки раздражение… То же самое раздражение промелькнуло по лицу Анны, когда несколько локонов скользнули по ее щеке.

Карл понял, что ему трудно дышать, руки начали трястись. Он запаниковал. Ведь… такого не бывает! Это не может быть… она! В ушах звенело от напряжения, но он продолжал всматриваться в фигурку за витриной. У Леони был еще один жест, самый запоминающийся, характерный. Такой не спутаешь, потому что он был слишком… неестественным. Карл знал от Май: когда ее младшей сестре было пять, девочка неудачно упала и рассекла бровь. Конечно, ранка быстро зажила, но с тех пор Леони приобрела привычку чуть что проводить пальцем вдоль левой брови…