Айван Зорн - Гнев [litres]

Она перевернула страницу. Дальше было содержание. В который раз: эта книга об искусстве управления духами, инфернальными силами, черная магия Агриппы. Состоит из трех разделов: «Иллюзионизм», «Психологическая магия» и «Гадательная магия». С приложениями «Как вызывать мертвых?» и ботанической главой из зашифрованной книги Войнича.

Попробовать использовать заклинания, на что намекал Карл? Книга, которая может дать каждому, что ему нужно? Желания, обещания… Под этими небесами нет исполнившихся желаний, есть только… нескончаемая жажда.

Она закрыла книгу и убрала ее в портфель. Сквозняком по церкви прошелся какой-то унылый не то стон, не то вой.

Осталось пять минут до получаса, когда Ева вышла из церкви и ровно за минуту до срока вошла в кафе.

– Рад тебя видеть, – сказал Зорн. Он вернулся в кафе на несколько минут раньше Евы и поднял чашку кофе в знак приветствия.

– Я тоже, – ответила она.

– Удачно?

– В каком-то смысле да, но пока рано говорить.

– Что теперь?

– Вернемся в палаццо до утра. Когда все выходит из-под контроля, какое-то время остается только смотреть на это, – уклончиво добавила она.

С утра на почту пришла копия книги, и Зорн тайком от Евы принялся изучать файл с гримуаром. Сначала он прочел вступление от издателя, в первой же строчке вопрошающего: «Что есть самые опасные книги в мире? Некоторые магические книги вообще не содержат ни капли магии. Их используют как талисманы. Вспомним хотя бы Библию. Чем не магическая книга, защищающая своего владельца от темных сил?» Зорн перелистнул страницу: «Как отравить во сне, взглядом или словом. Что написать на сыре, чтобы вылечить от болотной лихорадки» и так далее и так далее. После Заката, конечно, люди чем только не были заняты. Верили почти всему, и отчасти это было оправдано: чего только не являл этот новый мир. Но здесь была настоящая древность. Кому и зачем нужно делать лекарство из сыра?

Книга содержала приложение – страницы с неуклюжими картиночками – растения, нарисованные каким-то горе-художником или ребенком. Растения были откровенно неприятные, и Зорн поймал себя на мысли, что этому незадачливому рисовальщику удалось очень точно передать ощущение отвращения от их вида. Текст, написанный рядом, было не разобрать. Какой-то неизвестный язык, он выглядел как набор рыболовных крючков: одна буква похожа на другую.

Закрыв файл, Зорн увидел, что в самом письме с файлом был текст, который он, торопясь посмотреть книгу, поначалу не заметил. На первый взгляд, это было техническое описание параметров книги, но не только. В самом конце сообщалось следующее: «Местонахождение оригинала после Заката неизвестно. По некоторым неподтвержденным данным, оригинал обладает отличными от копии свойствами. В случае если книга является специальным предметом вашего изучения, библиотека рекомендует обратиться к специалистам по этому направлению (Зорн прочитал имена несколько раз): в Венеции – профессор, доктор демонологии Карл Майер Найтмер, в Тароте – князь, доктор богословия И.К. Рыльце».

Весь следующий день они провалялись в шезлонгах на балконе палаццо. Зорн почистил оружие, и это все, что он сделал за день. Потом просто лежал в лучах полуденного солнца и представлял, как здесь было до Заката. Музыка. Гости на балконе танцуют, красивые люди пьют шампанское. Он любил музыку. В эти новые времена музыка отчего-то совсем не пользовалась спросом. Как будто весь мир вдруг оглох.

– У тебя в детстве были панические атаки?

– Да у кого их не было.

Ева пила чай, держала чашку обеими руками и смотрела на закат.

– Ты боишься смерти? – спросил снова Зорн.

– Наверное, нет, я не знаю… Чтобы бояться смерти, надо быть по крайней мере уверенным, что ты – жив. – Ева тряхнула головой. – Пора спать. Даже вампирам нужен отдых. И что-то говорит мне, что завтра будет непростой день.

Зорн нахмурился.

– Это прогноз?

Ева пожала плечами.

– Это просто ощущение.

– Что в твоем случае – прогноз.

Она, как и все эти дни, легла ровно в девять и теперь спала, как младенец. Зорн какое-то время лежал, прислушиваясь к шагам стража, совершавшего ночной обход, потом закрыл глаза и мгновенно уснул.

Он проснулся от утреннего холодка и вышел на балкон. Небо перед рассветом он никогда не любил, не говоря о том, что предпочел бы просто поскорее убраться из Венеции. Когда на кону такие большие деньги, шансы на выживание надо отсчитывать в обратной прогрессии.

Внизу вдруг встрепенулся страж: старуха, дремавшая над корзиной, выпрямилась, встала и начала принюхиваться, как голодный вампир, обнажая зубы. Зорн подумал: не знай он, что перед ним робот, она произвела бы на него неприятное впечатление реального нетопыря.

В ту же секунду он увидел, как в предрассветном сумраке в дверь в ограде вошли двое. Зорн выругался и быстро вернулся в зал. Ева уже была одета и застегивала сапоги. Вопросительно посмотрела на него.

– Они внизу, – кивнул Зорн.

– Здесь есть лазейка для быстрого отхода. Иначе это не было бы местом Хранителей. – Она закинула сумку на плечо. – Бежим!

Зорн обернулся на двор: старуха стояла, выпрямившись во весь свой двухметровый рост, и обеими руками вращала над головой корзину. Близнецы палили с двух рук. В этот момент система виртуального морока дала сбой, и картинка начала разъезжаться, как помехи на экране. Еще через секунду модуль старухи развеялся, и посреди патио стоял уже воин-робот, размахивая изрядным маховиком, из которого летели стрелы.

Последнее, что видел Зорн, это как двойники в своих кашемировых пальто разделились, пытаясь зайти роботу в тыл и прячась от стрел за колоннами патио.

Он повернулся и побежал вслед за Евой. Они свернули несколько раз в узком коридоре с высокими потолками. Зорн уже проходил тут и знал, что впереди будет тупик. И все же, когда Ева вдруг резко остановилась в конце коридора, испытал разочарование. А она встала на колени и, откинув неприметную с виду панель на плинтусе, открыла блок с кнопками и ввела код. Стена дрогнула и, скрипя, поехала в сторону. Они оказались перед французским балконом, выходящим прямо на канал. Центральная часть балконной ограды была выломана, сюда была накинута широкая железная балка, которая вела на другую сторону канала, в окно палаццо напротив.

– Неплохо, – сказал Зорн.

Перед тем как ступить на это подобие моста, Ева повернулась и, нажав на что-то, закрыла выход на балкон. Потом уверенно шагнула на балку и побежала. Довольно скоро ее тонкая фигурка была над каналом, еще минута-две – она стояла в разбитом проеме окна и спрыгнула внутрь.

Он двинулся следом, и тут внизу под балконом на набережной канала появился один из двойников. Тогда Зорн побежал. Добежав до середины, он обернулся, и в этот момент преследователь его заметил. Зорн выстрелил, не прицеливаясь, просто чтобы выиграть время, и бросился вперед. Оставшиеся несколько метров ждал пули, и, когда ступил на подоконник в доме напротив, предплечье обожгла боль. Он сел, перевалился через край и сполз с подоконника на пол.