Айван Зорн - Гнев [litres]

– Я уже говорил: сделать полную копию с этой книги не в моих силах, к сожалению. Там есть некоторые заклинания, которые не знаю даже я. А значит, я не смогу их скопировать. – В его голосе прозвучала неподдельная горечь. – Такой прекрасный вечер… – продолжил он. – Не будем его портить. Вам ведь наверняка хотелось узнать, прав ли я насчет книги. Вы не пытались воспользоваться заклинаниями?

Ева равнодушно пожала плечами.

– Не было необходимости.

– Конечно, – подхватил Карл. – Так давайте просто немного повеселимся. Заодно вы проверите качество моей работы.

Он посмотрел вопросительно.

– Прежде покажите мне свою работу, – сказала она.

– Ева… – улыбнулся Карл. – Знавал я одну Еву, но она была посговорчивей.

У него в руке появилась папка. Он небрежно плюхнул ее на стол, развязал истертые канцелярские веревочки, откинул верхнюю крышку.

– Вуаля.

Ева достала оригинал, положила рядом и, быстро пролистывая страницы, стала сравнивать.

– Вы сравниваете внешнее, – высокомерно улыбнулся Карл. – Уверяю вас, ваш заказчик, скорее всего, знает, что́ заказал, а значит, он будет сравнивать внутреннее. Давайте проверим. Заклинания, а не страницы. – Он раскрыл копию на первом попавшемся развороте, мельком глянул в текст, потом обвел глазами зал и тихо сказал: – Огонь.

На столах было много свечей, но их еще не зажгли. Карл, четко и быстро проговаривая слова, прочитал абзац из книги, потом тихонько хлопнул в ладони. На их столе над свечой заплясал огонек, и на соседних столах загорелись свечи. Кто-то из гостей зааплодировал, видимо, решив, что это приятный фокус заведения.

Карл удовлетворенно откинулся на спинку кресла.

– Хотите попробовать?

Ева подвинула себе копию.

– Воздух, – прочитала она.

Латынь была ей хорошо знакома, а заклинание напоминало нескладный детский стишок, со строчкой в конце: «Ветер в руке не удержать, а ты – пляши!» Ева готова была поклясться, что в тот момент, когда она читала книгу, она слышала детский голосок, а потом звонкий и неожиданно злобный детский смех. Она поняла, что во время чтения закрыла глаза, когда хлопнуло окно, и через весь зал прошел сквозняк, скидывая кое-где посуду и приборы на пол, выбил напоследок стекло в одной из рам и разбрызгал осколки. Теперь в полупустом зале поднялась волна суеты, и официанты бросились закрывать окна и собирать стекло.

Карл улыбался.

– Заклинания стихий, Ева, – детские игры. Но есть кое-что и поинтереснее. – Он развернул к себе копию и прочел: – Смех.

Затем взял мясной нож и пододвинул к себе солонку. Быстро провел острием ножа по краю ладони над книгой, так что кровь стекла прямо в переплет. Потом посыпал солью кровь, та вдруг вспенилась, зашипела и почти исчезла с бумаги, оставив едва заметные ржавые следы.

Еве показалось, что запахло серой, а Карл сразу же стал читать в книге, монотонно и заунывно, и вдруг резко замолчал.

Ева посмотрела вокруг: все выглядело так естественно, просто все люди в зале смеялись. Все, кроме них.

– Знаешь, в чем проблема? – вздохнул Карл, прижимая салфетку к руке. – Недолго длится. Много сил забирает.

Карл вытер испарину со лба.

– Почему не действует на меня? – спросила Ева, чуть хмурясь.

– Это просто: надо думать о том, на кого накладываешь заклятье, разумеется. И мое любимое, напоследок. – И Карл, листнув страницы, не глядя в текст, сказал: – Страх.

Он сцепил пальцы рук и стал быстро читать наизусть текст из книги, синхронно переплетая пальцы в какие-то замысловатые фигуры. Ева погрузилась в оцепенение, слушая это быстрое бормотание и не сводя глаз с его рук. Карл закончил читать, разорвал сцепленные руки и развел их в стороны.

В этот момент за спиной Евы кто-то вскрикнул. Зазвенела, разбиваясь об пол посуда. Ева обернулась на звон: это был официант, он смотрел куда-то в пространство – в ужасе, потерянно. Одна из тарелок продолжала вращаться у его ног. В беспорядке на полу валялись разбросанные с тарелки влажные овощи, как медузы, выброшенные из воды на песок, еще живые, но уже обреченные. Сам официант схватился за голову, сел на корточки и затрясся мелкой дрожью. Прибежали метрдотель и еще два официанта, с трудом они удерживали несчастного, который теперь лежал на полу, содрогаясь в конвульсиях, изо рта у него пошла пена. Они подхватили его под руки и потащили куда-то, его ноги волочились по полу.

– Что с ним будет? – спросила Ева.

– Как повезет, – пожал плечами Карл. – Может, просто депрессия. Или инсульт и кома. Зависит от того, как много тьмы у человека внутри.

Карл уже давно не улыбался. В его глазах играли хищные огоньки. Среди смотрящих со стен голов животных Ева чувствовала себя фигуркой на шахматной доске, которой некуда походить. Люди в зале чувствовали тревогу, но не понимали, что́ происходит, и в воздухе висело напряженное ожидание. Разговоры стихли, все смотрели растерянно, подавленно. Ева лихорадочно просчитывала в голове версии событий. Ее мозг высококлассного оценщика сейчас быстро перебирал возможности побега, но единственного идеального варианта все никак не попадалось. Опрокинуть на Карла стол? Упасть в обморок? Устроить пожар? Наорать на официанта? Мозг продолжал нести поток всех возможных вероятностей, как обрывки недописанного кода в компьютере. И все эти версии не годились, потому что не оставляли возможности вынести и книгу, и копию. А, вот что… Ева ухватилась за последний фрагмент: прочесть заклинание. Она действительно не использовала книгу, как и сказала Карлу. Но она ее прочла. И теперь прокручивала в голове страницы оглавления. «Не то, не то, защита от всех страхов и опасностей – это мне уже поздно, как ходить по воде и не промочить ног – надо будет как-нибудь попробовать, дальше… Список ядовитых химер… Давай, Ева, скорее! Печать Соломона… так… да! Способ связать демона». Спроси ее, почему выбор пал на это заклинание, Ева не смогла бы объяснить, но она знала в эту секунду, что нашла.

Она тряхнула головой, вынула из прически шпильку, и копна черных волос рассыпалась по плечам. Карл сощурился от удовольствия. Он держал руку ладонью вниз на своей копии и, не отрываясь, смотрел на Еву.

Ева как бы вынужденно пожала плечами:

– Я, пожалуй, тоже что-нибудь прочту: выберу наудачу. – Она помнила номер страницы и теперь почти попала на нее. Докрутив пару страниц, сказала весело: – Вот это, например!

Карл понял, что происходит, когда стало уже слишком поздно: Ева читала. Здесь тоже нужна была кровь, чтобы нарисовать печать – звезду в круге. Она расцарапала руку шпилькой под столом. Она не знала, сколько нужно крови, подняла руку и, не глядя на собеседника, быстро, в каком-то веселом погибельном жесте начертила на поверхности стола рисунок.