Джим Батчер - Поле Битвы

Северное небо расколол внезапный порыв ветра, который принес сухую, ледяную ясность Арктики, и вместе с ним налетел порыв... не снежинок, а скорее замерзших осколков арктических облаков, брошенных вперед ослепительной волной. Мне пришлось поднять руку, чтобы прикрыть лицо и глаза, а когда я ее опустил, на улице, на низких крышах, на замерзших трупах автомобилей появились фигуры в доспехах голубых, зеленых и темно-фиолетовых оттенков. Каждый последующий порыв ветра, казалось, задувал в реальность все большее их количество. Сперва по дюжине. Затем десятками. Потом сотнями.

Я обернулся и увидел, как из особенно плотного клубящегося облака ледяных кристаллов на уровне улицы во главе своей армии выступила Зимняя Леди. Ее длинные белые волосы развевались перед ней, подобно знамени, скрывая лицо выше улыбающихся губ. Ее наряд составляли блестки, несколько клочков инея и почти ничего больше. Татуировка змеи, которая тянулась от одной из ее лодыжек до запястья, извивалась и сворачивалась кольцами внутри ее кожи, дико скользя в оживленном возбуждении. В одной бледной руке она сжимала узкий белый меч. Отряд долбанных троллей, кожистые бородавчатые чудовища, количеством мышц превосходящие игроков НФЛ, каждый двенадцати футов ростом, вынырнул из внезапно закружившегося льда вместе с ней. Каждый из них нес меч размером с меня, они вскинули их в бездумном рвением, когда вышли из мокрого снега и заняли позиции вокруг Зимней Леди.

Сила окружала ее, жестокая и молниеносно-быстрая для моих чародейских чувств, сила, заставляющая терять голову и сходить с ума. Смотреть на нее было все равно, что отчаянно желать броситься на ее меч, если только это доставит ей удовольствие, а Зимняя мантия во мне гудела в чистом первобытном резонансе с ее присутствием. Незамутненная эмоциональная потребность либо убить, либо умереть за это присутствие потоком нахлынула на меня.

Зимняя Леди позволила своей голове откинуться назад, и издала вопль банши, слышимый с одного края Чикаго до другого.

Ей вторили тысячи глоток, оглушительный, лающий хор криков.

Ах. Так вот чем Молли была так занята недавно.

Она собирала армию.

Она занесла бледно-белый меч, и тысячи сверкающих клинков поднялись в ответ. Затем она опустила лезвие, и Зимняя армия немедленно замолчала и бросилась вперед по запорошенной мокрым снегом земле.

Этниу несколько секунд молча взирала на происходящее, а затем повернулась к Мэб, подавшись вперед, словно намереваясь прикончить ее — только чтобы быть остановленной зрелищем Мэб, снова окруженной ее телохранителями, а также Грималкином и отрядом местных Зимних фейри, что появились вместе с ними и собрались вокруг, добавив свою массу к группе, защищающей Зимнюю Королеву.

У Мэб хватило сил лишь на то, чтобы поднять голову, когда воины-сидхе, окружавшие ее, подхватили и утянули ее в надежные недра построения.

Но она все же сделала это и одарила Этниу ухмылкой совершенного пренебрежения.

Титан вскричала, а Око на мгновение ярко полыхнуло — прежде чем снова почти тут же угаснуть.

По-видимому, использовать Око до того, как оно будет готово, было нецелесообразно. Гневный крик Этниу перерос в болезненный визг, и она отшатнулась, прижав обе руки к Оку.

Тем временем, я наконец-то заметил Корба позади Этниу, в середине арьергарда фоморского легиона. Он пронзительно выкрикивал приказы, и щелканье вдоль вражеских шеренг стало исступленным, когда они попытались развернуть свои силы, чтобы встретить лицом к лицу армию Зимней Леди.

Но Мэб не собиралась останавливаться на достигнутом.

«ОДНОГЛАЗЫЙ!» прогремел ментальный голос Мэб.

И небо загрохотало.

Молнии обрушилась на землю внезапной завесой копий света, заставив полдюжины деревьев в парке вспыхнуть, а затем снова взметнулись в небо, оставляя горящий воздух чистым и ясным. Там они образовали сверкающее электрическое облако, неожиданно раскатавшееся в линию, которая распахнулась рваным разрывом, когда, на высоте, возможно, четырех тысяч футов небо разверзлось и появился всадник, сидящий на восьминогом коне. Всадник выскочил из дыры в небе.

И Дикая Охота устремилась вслед за ним.

Дико затрубили рога, звуком, полным неотступной красоты и чистого ужаса, когда из разлома в небе появились десятки темных скакунов и гончих, бегущих по воздуху, словно по твердой земле и оседланных самыми зловещими талантами Зимы. Все они следовали за предводителем Охоты, восьминогим конем, вдвое больше остальных, на котором ехала темная, ужасающая тень, несущая в своем кольчужном кулаке живую молнию.

Рядом с громадным всадником, сам Эрлкинг поднес рог к губам, затрубил и, на этой воющей ноте, в такт ударным Guns N’ Roses, Дикая Охота нырнула вниз к наземным силам фоморов, и ужас несся перед ними.

Голоса врагов зашлись в воплях ужаса, а одна из когорт осьмиконгов попросту начала разбегаться, оборачиваясь против своих фоморских хозяев, когда те пытались восстановить порядок. Дела у фоморов шли хуже некуда: вся их армия пыталась оправиться от появления когорт Зимней Леди, и по сравнению с Зимними войсками, они выглядели неуклюжими и неповоротливыми, как...

Как тюлени или морские черепахи, оказавшиеся на суше.

Во вспышке озарения, я осознал, что силы Корбы привыкли упражняться и действовать под водой. Там, в глубине, наткнуться на товарища по оружию во время маневров не было особой проблемой, потому что это не заставило бы никого упасть или споткнуться о следующие за ним войска. Там, под водой, было примерно втрое больше физического пространства для действий и дополнительное измерение возможного движения в придачу.

Твердая земля была менее снисходительным местом для недочетов. И они не могли тренироваться на суше, сохраняя свое многовековое подводное уединение. В результате, армия фоморов не могла реагировать и маневрировать с нужной скоростью. Они слишком привыкли к морю.

Если бы мы сражались с ними там, под толщей воды, я думаю, у нас не было бы ни единого шанса.

Но мы были не под водой.

Это было царство Воздуха и Тьмы.

Дикая Охота обрушилась на наиболее уязвимые и незащищенные части вражеской шеренги — бедных слизняков далеко за пределами кольца — и это было похоже на наблюдение за автоматическим оборудованием на мясокомбинате. Дикая Охота неслась вниз огромным вертикальным колесом, которое вел чудовищный восьминогий конь. Раздался громкий гудящий звук, похожий на жужжание в воздухе вокруг работающих катушек Теслы, но громче и жутче, и непрерывный поток молний, широкий, как автострада, хлестнул из правой руки окутанного тенями предводителя Дикой Охоты, когда он пролетал вдоль вражеского строя, сея среди них резню и хаос.