Наташа Михлин - Это внутри. Рецидив

— Теперь, если ты увидишь что-то похожее… то знай: лучше сразу стрелять.

При этих словах Кейт невольно прижала руку к груди, где билось ее сердце, словно пытаясь успокоить его или убедиться, что оно невредимо. Потом тоже встала и провела по отпечаткам травы на икрах, сбрасывая прилипший мусор. Выпрямившись, заставила себя посмотреть в глаза Джереми.

— Я… я не буду врать, понадобится время, чтобы уложить это в голове, Джерри.

— Ты веришь мне? — напряженно спросил он.

Кейтлин не спешила, выбирая слова для ответа.

— Я верю, что ты не лжешь. Но мне нужно время, — повторила она.

Джереми смотрел в сторону, отсвет фонаря высвечивал профиль серебром. Он выглядел неуверенно. Совершив нечто важное, люди нередко теряются, когда это важное остается позади. Кто знает, какое развитие событий он представлял себе?

Кейтлин вдруг прыснула, неожиданно для обоих.

— Вот мы и познакомились наконец, как следует, мистер Дэвис!

Торн почти не видел снов. А если и видел, то они всегда повторялись, будто картинки в детской игрушке, которую он как-то нашел на заброшенной станции. Разве может быть так, что сны всегда одинаковы?

— Флеш, запрос в сеть: что означают повторяющиеся сны?

Киберпопугай слетел с насеста под потолком и сел на спинку койки, глаза загорелись зеленым, показывая связь со вселенской сетью данных.

— Повторяющиеся сны несут смыслы, которые человек по тем или иным причинам не готов принять и могут означать конфликт между сознанием и бессознательным.

Торн нахмурился.

— Позвольте отвлечь вас от самокопания, капитан? — чуть насмешливо прозвенела «Сандер». — Прямо по курсу система планет, которой нет на картах. Я вижу ее на радарах. Заглянем или продолжим путь на Дор?

— Нет. Прямой курс на Дор.

Торн поднялся. Одним нажатием кнопки кровать заправилась сама. Перед глазами на миг появилось изображение точно такой же кровати с эмблемой щита, рассеченного лазерным мечом на покрывале. И голос — очень знакомый, и в то же время ненавистный: «Иди работать, тварь…»

— …капитан? Капитан!

«…работать, тварь…»

Торн мотнул головой, очнувшись. Попугай заглядывал в лицо, вцепившись коготками в комбинезон на его груди, экран с логотипом «Сандер» превратился в женское личико, ежесекундно меняющее черты, но все же одинаково обеспокоенное.

— Ты можешь записать мои сны, Флеш? — спросил он птицу.

Попугай перебрался ему на плечо, встопорщил металлические перья, не спеша отвечать.

— Требуется специальная аппаратура. Ты точно этого хочешь, Тор-рн? Многое во сне смотрится совсем не так, как наяву.

Капитан тяжело вздохнул, покачал головой.

— Не знаю, чего я хочу… Хочу понять… Что-то. Вдруг это поможет?

— Инфор-рмация о человеческих снах противоречива, капитан, большинство сегментов вселенской сети отрицают их значимость.

— Давайте лучше подумаем, как распределить добро между голодающими, — вмешалась Сандер.

Отдаленная планетка походила на песочный шарик, обмотанный тонкими нитями трубопроводов. Когда-то здесь добывали газ, но после того, как месторождения истощились, планета Дор стала медленно умирать, а на людей, работавших и живших на ней, махнули рукой. Скудных урожаев еле-еле хватало, чтобы прокормить всех, на Дор действовало жесткое ограничение рождаемости. Все это мало интересовало герцога Вегского и его головорезов-сборщиков податей.

Торн мрачно смотрел на то, как роботы выгружают из корабля контейнеры с зерном, здешними прозрачными тканями из паутины пустынных арахнидов и прочим барахлом, которое везли в систему Веги. Сандер предупредила, что воздух планеты разряжен, и капитан вышел наружу, надев маску. Оранжевый ветер задувал в шлюз мелкий золотистый песок и лепестки пурпурных цветков.

Торн словно не видел этой красоты, его не тронули даже благодарные слезы какой-то изможденной женщины с ребенком, что порывалась целовать ему руки. Он хотел вызнать у местных насчет их жестокого хозяина, но запуганные люди не слишком желали идти на контакт, хоть и приняли свои запасы обратно. Впрочем, у них не было выбора… Торн боролся с досадой, что зря прилетел, выражения благодарности будили чувство вины… В итоге он отказался взять плату с жителей Дор.

Один из красных лепестков попал в систему подачи воздуха на маске, и Торн отступил в тень корабля, снял ее чтобы продуть забитое отверстие. Несколько минут он мог дышать и без дополнительной подачи кислорода. Один из мальчишек, что облепили «Сандер» как любопытная мошкара, увидел Торна, вдруг распахнул глаза и в ужасе бросился прочь. Может он что-то знает о Торне?

— Погоди!

Капитан хотел догнать паренька, вновь надел маску: для бега требовался богатый кислородом воздух. Но мальчишка уже скрылся в толпе. Чтобы не стоять без дела, Торн стал помогать таскать мелкие ящики, и до самого вечера он оставался задумчив. Когда «Сандер» стартовала с Дор, а системы ушли в спящий режим, еще долго сидел у себя в каюте, глядя в пустоту.

Что это за яркое воспоминание, так обеспокоившее Флеша? И почему мальчик испугался его, Торна?

«Можно проверить, чем вызваны сны. Может, каким-то звуком или ощущением. И если вызвать его намеренно, получится вспомнить больше».

Торн вывел на экран записи корабельных камер и нашел папку с видео из собственной каюты. Она оказалась пуста, а камера — отключена.

«Странно».

Торн вновь активировал ее, введя личный пароль, и ушел к себе. Этой ночью капитан не видел снов, просто выключился, упав на подушку.

Утром оказалось, что створка большого иллюминатора поднята, за стеклом медленно расцветал приближающийся по левому борту ярко-алый квазар.

— Я подумала, вам приятно будет посмотреть на это, — нежно пропела «Сандер».

— Ты права, настоящий красавец, — отозвался, потягиваясь, капитан. — Флэш, дай запись с камеры моей каюты, — скомандовал он, и, застегнув комбинезон, прошел в санузел.

— Завтр-рак готов, капитан! — отозвался попугай.

Торн взглянул в зеркало, отметив, что алые пряди отросли достаточно для того, чтобы связать их в хвостик.

— Это потом, — возразил он, сплюнув зубную пасту. — Сначала запись. Ну же, я жду.

Киберптица смущенно спрятала клюв под крыло.

— Да что с тобой?! — рассердился Торн, подойдя к панели, набрал нужные команды вручную и увидел себя самого.

Вот он раздевается, ложится на спину и освещение каюты меркнет… Торн включил быструю перемотку. А потом… Торн изумленно уставился в экран. На груди спящего мягко засветились полоски. Сначала две оранжевых, их стало три, четыре, наконец, они окрасились зеленым и ближе к утру потухли.

— Что за чертовщина?!

Торн раскрыл комбинезон и ощупал свою грудь. Ничего необычного… Он взглянул на потолок над койкой, но там не было никакого светильника, что мог бы давать подобный эффект.