Наташа Михлин - Это внутри. Рецидив

Дикий вопль вырвал Алека из задумчивости. Фонари парковки мусоровозов освещали часть темного пустыря. Сторож обернулся и увидел приближающуюся долговязую фигуру. Алек недоуменно поднял брови — с тех пор, как он закрыл ворота за Тони не прошло и четверти часа.

— Че орешь? Забыл что?

Что-то лязгнуло, перелетев через забор, и упало у ног Алека, он невольно отшатнулся. На асфальте лежал облезлый велосипед Тони. Погнутое колесо со скрипом вращалось.

— Смотри! — кричал тот, беснуясь за сеткой забора, — смотри, дебил! Я всесилен! Я гребаный, мать твою, супермен!

Алек открыл рот и закрыл его. Тони протянул руку, и сетка забора зазвенела, секции растянулись и лопнули, образовав черную дыру прохода.

— Это те шприцы! Снимай! Снимай скорей на телефон!

Глаза Тони сияли, он подпрыгивал от переполнявшей его энергии.

— Уиллу покажем! Да за такое он мне тыщи три отвалит, не меньше! Быстрей, идиот!

Алек послушно достал мобильник и ткнул пальцем в значок камеры. Тони вновь протянул руки. В углу двора шевельнулся и взмыл в воздух пустой мусорный бак…

Из щели оконной рамы свистело. День выдался солнечным, но ветреным, к вечеру небо, казалось, промерзло насквозь и звенело от каждого резкого порыва. Вихри поднимали снежные облака, гнали по улице, разбивая о фонарные столбы.

Джереми уже закончил работу и переписывался на форуме, то и дело поглядывая на часы в углу экрана. Отмечая смену пиксельных цифр, он убеждал себя, что делает это для того, чтобы не пропустить кормление Фроста. За время жизни в доме кот избаловался, и найдя кормушку пустой, не терся робко об ноги, как раньше, а с возмущенным мявом запрыгивал на стол и ложился на клавиатуру.

Наконец, раздался стук. Джереми закрыл ноутбук, с хрустом потянулся, вышел в коридор и, открыв дверь, замер на пороге. Вместо привычной мальчишеской фигурки с сумкой на крыльце стояла молодая женщина. Джерри сразу понял, кто это — копна кудряшек и ямочки на щеках у нее были точь-в-точь, как у сына.

«Вот и все».

Последние две недели вечера наполнял щебет и смех Микки, заставляющий смеяться и самого Джереми. Закончив разносить газеты, почтальон заходил погреться и поболтать. Воздух дома перестал быть пустым и мертвым. Его оживлял шелест перелистываемых страниц, когда оба читали в разных концах комнаты, изредка перебрасываясь фразами. Шорох карандаша по бумаге. Довольное мурчание Фроста, когда ему удавалось поймать брошенный мальчиком комок бумаги с неудачным наброском… Но Джереми знал, что это когда-нибудь кончится. Вот оно и кончилось.

«И прекрасно. Ты ведь не хотел, чтоб начиналось…»

Сейчас она скажет, что ее сын больше не подойдет к этому дому и на пушечный выстрел. Возможно, будет угрожать соцслужбами или полицией… А может, и уже им позвонила, «правильные» мамаши обычно перестраховываются. Джерри невольно прислушался, ожидая воя далеких сирен, но все перекрывал свист ветра в ветвях деревьев.

— Добрый вечер, — мать Микки смущенно улыбнулась. — Меня зовут Кейтлин. А вы мистер Дэвис, да? Простите, что я пришла без предупреждения. Вы ждали Микки?

Джереми кивнул, отвечая на оба вопроса.

— У него с утра поднялась температура, в школу тоже не пошел… а телефон окончательно сломался. Микки говорил, что-то с батареей, — она пожала плечами.

Кейтлин с любопытством заглянула в коридор, и Джереми опомнился. Пригладил волосы и, откашлявшись, проговорил:

— Проходи, если угодно.

Он шел за ней, замечая пыль на светильниках и сероватые пятна вокруг выключателей, проклиная себя за нелюбовь к уборке. Хорошо хоть одет Джерри был прилично — никогда не терпел малейших дефектов в одежде, даже если она домашняя.

Сгрузив со стола книги и усевшись напротив гостьи, он сцепил руки на коленях, сделал над собой усилие и посмотрел ей в лицо. Кейтлин вновь улыбнулась. Взглянув на нее поближе, Джереми понял, что мать Микки моложе, чем показалась вначале. Возможно, даже моложе его самого. Она не была похожа на наседку и явно не собиралась скандалить.

— Я хотела поблагодарить вас.

Джерри удивленно поднял брови.

— Это нужно было сделать давно, а фабрику так завалили работой после праздников… Но лучше поздно, чем никогда, правда?

— За что? — недоверчиво спросил он.

— За то, что заступились за Микки в той истории с Лукой. За то, что общаетесь, слушаете его…

Кейтлин сняла шарфик и сложила его на коленях.

— Мы с Микки говорим обо всем. Я стараюсь быть ему… другом. Микки рассказал мне все сразу, как только вернулся от вас тем вечером. Еще раз прошу прощения, что добралась сюда лишь теперь. Я поздно прихожу с работы, особенно в последнее время, мы мало бываем вместе, понимаете…

Джереми потер лоб, тщетно пытаясь собраться с мыслями, нащупать хоть одну связную или хотя бы уместную.

«Это шанс. Сделать так, чтобы все стало, как прежде».

— Вы же работаете дома, как я поняла?

— Да, я историк… Пишу разные скучные статьи. Немного журналист, немного каллиграф.

Джереми стиснул зубы, насильно прерывая внезапный поток слов.

— А вы?

— О, ничего особенного. Я работаю на швейной фабрике в Старом Манчестере, у реки.

Она смущенно замолкла, потом вскинула глаза.

— Микки такой болтунишка, я порой устаю… Хотя и сама такая же, — хихикнула молодая женщина. — Он вам сильно мешает?

— Нет конечно! — вырвалось у Джереми, он прикусил язык, но было уже поздно.

Кейтлин рассмеялась. Из спальни вышел Фрост, потянулся, оставив на ковре борозды когтей, и решительно направился к гостье. Обнюхал носки ее сапожек, прянул к хозяину, боднул его ногу и требовательно мяукнул.

— Простите, мне нужно его покормить, — проговорил Джереми, вставая из-за стола, — иначе этот нахал не даст мне покоя…

Насыпав в миску корм, Джерри подумал, что стоит предложить гостье чаю, достал с полки две чистые чашки и вернулся в гостиную. Кейтлин стояла у компьютерного стола и рассматривала упаковки таблеток на полке. Джереми замер у входа.

«Вот теперь — точно все. Вопли и мигалки».

Девушка обернулась и серьезно посмотрела на него.

— У моей тети… было такое. Я знаю. Это ничего.

Она рассеянно запустила пальцы в волосы.

— Я часто оставалась с ней, когда была маленькой. Тетушка Фло рассказывала чудесные истории. Я, наверное, кажусь вам легкомысленной, да?

Кейтлин опустила глаза, вернулась за стол. Джереми поставил пустые чашки и сел напротив. Он медленно подбирал слова.

— Полагаю, любой человек, вошедший в эту дверь, кажется мне чересчур легкомысленным. Мой врач не разделяет этого мнения, но…

Девушка внимательно смотрела на него, но этот изучающий взгляд неожиданно не показался неприятен. Скорее наоборот.