Наташа Михлин - Это внутри. Рецидив

Мальчик осторожно сложил листки в сумку. Стараясь двигаться бесшумно, собрался и тихо закрыл за собой дверь. Убедившись, что замок щелкнул, спустился с крыльца, закутался в шарф и зашагал к дому.

Ночная смена охранника начиналась в семь, когда станки еще работали. Грохот машин и лязг конвейера Южно-Невадского Центра Переработки разносились далеко по пустырю. Чуть в стороне сверкал огнями город. Алек, прищурившись, смотрел на далекое мерцание и привычно представлял себе кипучую жизнь там, за полосой шоссе. Стук игральных фишек, блеск дорогих камней на шеях еще более дорогих женщин, блестящие от азарта и хмеля глаза, стелющийся по асфальту выхлоп сверкающих машин. Когда-нибудь Алек устроится туда швейцаром или даже шофером — будет подгонять роскошные тачки к выходу из казино… С каждым годом план все более походил на несбыточную мечту. Кто его возьмет, в сорок-то лет? Без зубов и с желтой, насквозь продымленной рожей? Дурак, ей-богу…

Он докурил сигарету и аккуратно положил бычок в урну: как бы смешно это ни звучало, хозяева мусорной свалки следили за чистотой на территории Центра. Алек вздохнул и направился ко входу. Внутри высоких помещений плыли по резиновым лентам цветные пятна барахла. Характерным запахом гнильцы пропиталось все вокруг, шум не прекращался ни на минуту. Алек давно уже не замечал ни того, ни другого.

— Эй, старина! Как жизнь?

Алек поморщился от крика в ухо, чужая рука хлопнула по плечу.

— Тони? — нехотя кивнул он. — Зачем приперся?

На худом, как щепка, Тони, мешком висела не только одежда, но и его собственная кожа.

— Дак не видались давно! — преувеличенно бодро отозвался парень.

— Месяц, — дернул плечом Алек, с неприязнью глядя на бледное лицо и слипшиеся сальные лохмы, кое-как связанные в хвостик. — Что, опять приперло?

— Я че, просто так к старому приятелю зайти не могу? — неумело оскорбился Тони, но тут же сдал позиции:

— Из центра хлам привезли?

— Ага, — скривился Алек, — только если ты опять обдолбан, не пущу! Там оборудование…

— Чист, как стеклышко! — гордо выпятил ребра Тони. — Че я, не знал куда иду?

Раз в месяц на свалку приезжал грузовик из центра Вегаса. Иногда там попадались вещи из камер хранения на вокзале или даже забытых банковских ячеек. В куче барахла иной раз попадались стоящие безделушки. Алек и сам не брезговал подцепить оттуда вещицу-другую, и порой давал порыться в ней Тони, прежде чем мусор отправлялся на сортировку и в измельчитель.

До тех пор, пока соблюдался порядок, и количество посетителей не превышало одного-двух в месяц, хозяева смотрели на самоуправство ночного сторожа сквозь пальцы. Двоюродная сестрица Алека торговала всякой дребеденью на блошином рынке. Порой она заезжала к нему, чтобы поворчать, что брат до сих пор не остепенился, и перебрать ворох припрятанных со свалки мелочей. Тони появлялся реже, болтал, хвала Небесам, гораздо меньше, но Алек знал: все добытое Тони спустит на очередную дозу. Чего именно — Алек не представлял, он давно потерялся в сменяющих друг друга видах дури, употребляемых Тони. Потакать пагубной привычке было мерзко, но выставить парня за ворота мягкотелый Алек не мог.

Рабочий день Центра Переработки кончился, Алек и Тони остались одни в гулком тихом цеху.

— Шевелись быстрее и вали, — нахмурился Алек, глядя на копающегося в углу парня. — Ночью тут никого быть не должно.

— Смотри, че себе нашел! — Тони показал небольшую кожаную сумочку с известным логотипом, явно дорогую, но пыльную и грязную.

— Она ж вроде женская?

— Мне-то что, — нервно хихикнул парень, — протереть и продать, баксов пятьдесят срублю…

Он утер пот со лба. Алек покачал головой. Начинающуюся ломку он узнал бы за милю. Несколько лет назад он и сам был таким же, но сумел вовремя остановиться. Тони не сумел.

— Домой топай давай.

Тони вжикнул молнией и, удивленно присвистнув, достал из сумочки маленький серебристый кейс.

— Это еще что за херовина?

Алек, заинтересовавшись, подошел поближе. Такие штуки ему еще не попадались. Вместе с кейсом из сумки выпала бумажка, сторож поднял ее с пола.

— Это из банка, — вглядываясь в выцветшие строчки, заметил он, — неоплаченная ячейка, срок давно истек…

Без толку поковыряв замочек, Тони бросил кейс на пол и занес над ним ногу.

— Погоди, у меня тут инструмент есть.

Алек сходил в соседний цех и вернулся с небольшим ломиком. Металлическая крышка заскрипела и распахнулась.

— Пусто…

— А что ты там увидеть ждал? Бриллиантовое колье? — фыркнул Алек.

Тони поднес коробочку к самому лицу.

— Ну может, хоть один брюлик да завалялся?

Сторож усмехнулся.

— Тут, кажись, еще отделение есть… скрытое… Ого! Никогда голубой вмазки не видел!

На темном бархатистом покрытии поблескивали два инъектора.

— С чего ты взял, что это наркота? — скривился Алек. — Скорее, яд или вирус какой.

— Ты желтых журналов перечитал! — визгливо расхохотался Тони. — Точняк что-то ценное, иначе зачем бы закрывали в кейс, да еще в банке? Надо Уиллу показать, он разбирается… Ну, я пошел, — внезапно закончил он и, сунув кейс с инъекторами в сумочку, зашагал к выходу.

— Эй! — крикнул вслед Алек. — Не вздумай пробовать на себе, понял?!

— Пошел нахрен!

Услышав шаги догоняющего его Алека, Тони обернулся и, сделав как можно более невинное лицо, поднял руки:

— Ну ты че, я ж не идиот… Уиллу отнесу.

Огни шоссе приближались, впивались в глаза белыми клыками. До знакомой улицы, где можно без вопросов сбыть что угодно, оставалось полчаса на велосипеде. До угла, где околачивался Робби с карманами, набитыми кайфом — еще десять минут.

Руки дрожали. Вчера Тони был уверен, на сегодня ему хватит, но последняя таблетка куда-то пропала. Утром он перерыл всю квартиру, включая мусорное ведро, выдрал диванные подушки, в надежде, что найдет заветную желтенькую капсулу, но без толку… Поход на свалку был жестом отчаяния, последней надеждой на то, чтобы не свалиться в яму ломки, выкручивающую жилы.

Эту сумочку Тони продаст, и ему хватит на завтра… ну или хотя бы на то, чтобы пережить ночь и половину утра.

Пустырь казался бесконечным, асфальтовая дорога для мусоровозов все быстрее плыла назад, совсем как полоса в электрической беговой дорожке. Стоило зацепиться за эту мысль, как серая лента ушла из-под колес. Боль от падения отозвалась спазмами в мышцах, выпавшая сумка раскрылась, кейс призывно засветился в темноте.

— Все… все на хер… — бормотал Тони, дрожащими пальцами доставая инъектор.

Мир внезапно обрел четкость, но надолго ли? Упорная мысль о пакетике с таблетками заставила Тони перевернуться и попытаться встать. Велосипед лежал далеко, Тони потянулся к нему рукой…