Наташа Михлин - Это внутри. Рецидив

Сегодня заплатка должна точно лопнуть — дно рюкзака занимали три тяжеленных упаковки глянцевых листовок. Утром Рикардо, хозяин магазинчика на углу, предложил Микки дополнительные пятьдесят баксов за то, чтобы разнести рекламки вместе с газетами после уроков. Обычно флаеры развозил племянник Рикардо — ленивый здоровяк Лука, учившийся в параллельном с Микки классе. Но сегодня он не явился. Видно, утро выдалось слишком холодным, чтобы делать дополнительный крюк по дороге в школу. Ценящий пунктуальность Рикардо отдал работу Микки и даже заплатил авансом. Мальчик не был уверен в том, как Лука воспримет факт, что привычные карманные деньги уплыли у него из рук, но возможность подзаработать была важней, чем страх перед здоровяком-итальянцем. Приближалось Рождество. К тому же Лука, может, и не заметит или даже обрадуется, что с него сняли повинность таскать тяжесть в сумке полдня, а потом тратить свободное время, трясясь на велосипеде по холоду. Для Луки этот полтинник — насмешка, можно свернуть и в зубах поковырять, как он делал с любой бумажкой, попавшей в руки. Мерзкая привычка.

Микки быстро прожевал бутерброд, вскочил на велосипед и успел на работу ровно к четырем. Мистер Дуэйн уже ждал, как и стопки свежеотпечатанных номеров газеты. За Микки подтягивались и остальные разносчики, и все почему-то без велосипедов.

Глядя на велосипед Микки, мистер Дуэйн покачал головой.

— Я пытался тебе дозвониться.

Микки нашарил в кармане телефон и увидел, что тот снова разрядился — старая-престарая батарея держалась от силы шесть часов. Мистер Дуэйн развел руками, протер очки, вновь нацепил их на нос и взглянул на серое небо.

— Паршивая погодка. Не хочу платить страховку, если кто-то из вас свернет себе шею на гололеде. Так что пойдете пешком. Я составил список, каждому по три улицы, остальное развезет на машине Крис. Свободны!

Велосипед Микки пришлось оставить в подсобке типографии. Возвращаться за ним через весь район не слишком хотелось, и мальчик решил забрать велик на следующий день.

Двести баксов в неделю, всего три часа работы в школьные дни и два — рано утром в выходные. Хорошее подспорье для семьи и возможность ощутить себя взрослым. Микки смущался, когда, приходя с работы, мама прижимала сына к груди и называла его «мой маленький мужчина». Микки выворачивался и затевал игру в догонялки по дому, обращая момент слишком пронзительной нежности в шутку. Но эти секунды объятия были драгоценны для обоих.

Двести баксов в неделю. Весной ставку обещали повысить. Может быть, он смог бы позволить себе, наконец, купить ту книгу с набросками Диснея, на которую облизывался уже год. Микки тайком сфотографировал на телефон несколько страниц. И продолжал это делать, позволяя себе раз в два месяца заглядывать в книжный и с небрежным видом перебирая содержимое полок, добираться до заветного фолианта, а после выходить со скучающей миной, показывая, что вновь не нашел в этой убогой лавке ничего подходящего.

Пристраивая сумку с газетами на свободное плечо, Микки вспомнил шелест огромных глянцевых страниц. Хоть он и знал — деньги лишними не бывают и, как всегда, уйдут на что-то более срочное, но отчего хотя бы просто не помечтать?

Холодный ветер заставил поглубже укутаться в шарф. Полосатый, теплый, серый — под цвет глаз. Когда мама сказала об этом, Микки фыркнул — будто кто-то замечает цвет его глаз… Но глубоко внутри было тепло и приятно носить вещь, сделанную мамиными руками. Скоро праздники, нужно придумать подарок для нее тоже. Как же повезло, что Лука решил устроить себе выходной! Вот бы еще точно знать, что Микки за это ничего не будет…

Они поджидали его на окраине, в конце липовой аллеи. Трое мальчишек во главе с высоким крупным Лукой.

— Эй, рыжий!

Веснушек на лице и правда рассыпалось столько, что к ним подошли бы рыжие волосы. Но копна кудряшек на голове была вовсе не рыжей, а каштановой, как у мамы.

— Гони деньги, — процедил Лука, выходя вперед.

Мальчик невольно отступил, соображая, что лучше — дать отпор сразу троим? Шансов мало. Бросить сумку и сбежать — не вариант, мистер Дуэйн не слишком требовательный босс, но такого точно не потерпит. А с сумкой и рюкзаком на плечах Микки догонят в два счета. Попробовать применить дипломатию?

— Послушай, Лука, твой дядя сам попросил…

— Мне-то что? — сплюнул здоровяк, — отдавай чужое бабло и проваливай.

— Почему чужое? — разозлился Микки, — кто работает, тому и платят!

Лука оглянулся на приятелей, и все трое стали надвигаться на мальчика, заставляя отступать и дальше. В конце концов он уперся в железные полосы ограды. Звякнула цепь — за спиной оказалась калитка.

— Не шути со мной, рыжий, — многозначительно протянул Лука.

Микки невольно представил себе, как толстяк репетирует эту фразу перед зеркалом. Наверное, увидел сцену с мафиози в каком-нибудь старом фильме. Микки не выдержав, прыснул. Лука мгновенно рассвирепел и изо всей силы толкнул его, цепь с раскрывшейся створки упала в снег, а за ней, неудобно приземлившись на сумки, рухнул и сам Микки, оказавшись во дворе.

Вторжение на чужую территорию — это не шутки. За такое можно и схлопотать… Увидев, что Лука с приятелями нерешительно мнутся за забором, Микки принял решение, перевернулся, схватил вещи и бегом подбежал к заснеженному крыльцу. Только бы там кто-то был! Нужно попросить на минутку телефон — позвонить маме, может, она сегодня вернулась пораньше… При ней Лука не посмеет ничего сделать. И пусть Микки назовут трусом, он это переживет, а вот завтра в школе… Микки так ярко представил себе соленый вкус зуботычины, что захотелось сплюнуть.

Завтра — это завтра. Главное — сохранить драгоценную бумажку в кармане куртки, будущий мамин подарок…

Окна дома были темными, а звонок не работал. Микки постучал несколько раз. Нет ответа. Трое парней за забором откровенно веселились, показывая на него пальцами и картинно сгибаясь пополам от смеха. Уверившись, что хозяина нет, Лука сделал шаг в калитку, но тут дверь дома открылась, и Микки, потеряв равновесие, свалился под ноги высокому беловолосому мужчине.

Стемнело еще час назад, ветер посвистывал в оконной щели, шевеля страницы раскрытой книги на подоконнике. Джереми валялся на кровати в наушниках и лениво черкал карандашом по листу, подбирая композицию для следующего заказа. Пора было кормить Фроста, а ужинать самому — не хотелось. Вернее, не хотелось начинать возню с готовкой, в ходе которой обязательно всплывет еще десяток дел вроде не слишком чистой раковины и засохшего молочного пятна в углу полки холодильника. Можно просто дернуть за провод, вырубая ноутбук из розетки, дотянуться до таблеток на тумбочке и отключиться до утра. Джерри привык вставать до рассвета, и потому часто засыпал в то время, когда большинство людей только-только садилось ужинать.