Джим Батчер - Архивы Дрездена: Летний Рыцарь. Лики смерти

Никодимус ринулся в атаку, и Амораккиус снова вспыхнул ослепительным светом. Они встретились примерно посередине вагона и обменялись стремительными выпадами. Потом разошлись и снова сшиблись. Оба пока оставались невредимы.

— Насколько я понимаю, огнестрельный огонь представляется ему малоубедительным, — негромко сказал мне Марконе. — Я правильно понял, меч Рыцаря может нанести ему реальную травму?

— Майкл в этом сомневается, — ответил я.

Марконе недоуменно моргнул и посмотрел на меня:

— Тогда зачем он с ним бьется?

— Затем, что это необходимо сделать.

— А знаете, о чем я сейчас думаю? — спросил Марконе.

— Вы думаете, что при первой возможности нам стоит выстрелить Никодимусу в спину, чтобы Майкл расчленил его.

— Вы правы.

Я достал пистолет:

— Что ж, ладно.

Тут впереди, в нескольких вагонах от нас, вспыхнули глаза Дейдре, и она бросилась на нас. Я успел разглядеть ее в тот момент, когда она перепрыгивала на крышу нашего вагона: те же стальная чешуя и прическа в стиле тасманского дьявола. Только теперь в руке она сжимала меч.

— Майкл! — крикнул я. — Сзади!

Майкл повернулся и отпрянул в сторону, уходя от первой атаки Дейдре. Ее волосы тянулись за ним, полосуя одежду, перехватывая сжимавшую Амораккиус руку.

Я действовал не раздумывая. Сорвав со спины трость Широ, я крикнул: «Майкл!» — и бросил ему трость.

Майкл почти не повернул головы. Он вытянул руку, поймал трость и, перехватив меч за рукоять, одним движением стряхнул с него ножны. От сияния клинка Фиделаккиуса на крыше сделалось еще светлее. А Майкл уже полоснул вторым мечом по волосам Дейдре, которая со страхом отпрянула от него.

Никодимус снова налетел на него, и Майкл встретил его уже двумя клинками.

— О Dei! Lava quod est sordium! — вскричал Майкл. — Избави нас от лукавого, Господи!

Мечи звенели что твои колокола. Майкл устоял перед натиском Никодимуса; более того, он начал теснить противника. В тот момент, когда Никодимус развернулся к нам боком, я открыл огонь. Мгновение спустя ко мне присоединился Марконе.

Пули застали Никодимуса врасплох, и он потерял равновесие. Майкл вскрикнул и усилил натиск, впервые с начала боя завладев инициативой. Шаг за шагом Никодимус пятился к краю вагона.

— Адские погремушки, а ведь он побеждает, — пробормотал я.

И тут Никодимус выхватил из-за пояса пистолет.

Он направил его дуло Майклу в грудь и нажал на спуск. Еще раз и еще. От вспышек и грохота стук колес по рельсам показался тихим шорохом.

Майкл упал и остался лежать, не шевелясь.

Свет мечей разом померк.

— Нет! — заорал я, поднял пистолет и снова открыл огонь.

Марконе — тоже.

В общем-то — с учетом того, что мы стояли на крыше несущегося поезда, — мы стреляли неплохо. Жаль только, Никодимусу это не причинило ни малейшего вреда. Он не спеша двинулся к нам, время от времени дергаясь, когда пуля ударяла в кость. По дороге он небрежно столкнул оба меча ногой с крыши.

У меня кончились патроны в барабане, и Никодимус легким движением меча выбил револьвер у меня из руки. Тот с лязгом ударился о крышу вагона, подскочил и исчез в ночи. Поезд громыхал по длинному пологому подъему к мосту. Дейдре на четвереньках подбежала к отцу. Лицо ее осветилось счастливой хищной ухмылкой, вьющиеся кончики ее волос легко скользнули по неподвижному телу Майкла.

Я превратил свой щит в прочный барьер.

— Даже не утруждайтесь предлагать мне свою гребаную монету, — заявил я.

— Я не планировал этого, — отозвался Никодимус. — В качестве члена команды вы для меня интереса не представляете. — Его взгляд скользнул мимо меня. — Но я многое слыхал о вас, Марконе. Скажите, работа вас интересует?

— Я как раз собирался задать вам тот же вопрос, — улыбнулся Марконе.

— Браво, сэр. — Никодимус расплылся в улыбке. — Я понял. Обстоятельства заставляют меня убить вас, но я понял.

Я переглянулся с Марконе. Потом сделал легкое движение глазами в сторону приближающегося моста. Он сделал глубокий вдох и кивнул.

Никодимус поднял пистолет и нацелил его на мою голову. Тень его вдруг скользнула вперед, поднырнула под мой барьер и, вцепившись в левую руку, с силой дернула вниз, лишая равновесия.

Марконе действовал мгновенно. Он выпустил из руки один из разряженных пистолетов, выхватил спрятанный неизвестно где на теле нож и метнул Никодимусу в лицо.

Тот отшатнулся, и я бросился на его руку, в которой он сжимал пистолет. Грянул выстрел. Тело пронзила ослепительная боль, и левая рука мгновенно онемела. И все же я зажал его руку под правой мышкой и из последних сил попытался расцепить его пальцы.

Марконе уже налетел на него с другим ножом. Лезвие мелькнуло в каком-то дюйме от моего лица и полоснуло по узлу, стягивавшему плащаницу. Еще мгновение — и Марконе сдернул полосу ткани с Никодимуса.

Сразу же я ощутил, как изменилось энергетическое поле. Волна горячей, раскаленной магии захлестнула меня и ушла дальше, забрав с собой все мои боли, озноб и ломоту в суставах. Проклятие исчезло.

— Нет! — вскричал Никодимус. — Убей его!

Дейдре метнулась к Марконе. Тот повернулся и, сжимая в руках плащаницу, прыгнул с поезда, грохотавшего уже по мосту. Он врезался в воду ногами вперед и пропал в темноте.

Я вырвал-таки пистолет из пальцев Никодимуса. Он перехватил меня за волосы, запрокинул мне голову и схватил другой рукой за горло.

— Сколько же дней нужно, чтобы убить тебя, Дрезден! — прошипел он.

«Он тебя боится», — произнес у меня в голове голос Широ.

Я вспомнил, как отшатнулся Никодимус от Широ, когда старик вступил в комнату.

Удавка делала его неуязвимым от любого нападения.

Но, задыхаясь, в эту последнюю, отчаянную минуту я вдруг испытал озарение. Я готов был поспорить, что единственное, от чего удавка не способна его защитить, — это от нее самой!

Я вслепую зашарил руками, пока не наткнулся на удавку. А затем дернул ее изо всех сил и закрутил, вонзившись костяшками пальцев Никодимусу в горло.

Мой противник отреагировал взрывом паники. Никодимус отпустил мое горло и попытался вырваться. Я держал веревку так, словно от этого зависела моя жизнь… черт, да ведь она действительно от этого зависела. Я попытался сбить его с ног и сбросить с поезда — и он начал переваливаться через край. В самое последнее мгновение я отпустил удавку, чтобы не полететь вместе с ним. Дейдре с криком метнулась ему на помощь, и волосы ее обвились вокруг его руки, удержав на весу.

— Убей его, — прохрипел Никодимус. — Убей его сейчас же!

Задыхаясь и хрипя, я схватил неподвижное тело Майкла и вместе с ним бросился с поезда.

Мы ударились о воду одновременно. Майкл ушел с головой. Я не отпускал его, погрузившись вместе с ним. Я пытался выплыть на поверхность, но у меня ничего не получалось. В глазах начало темнеть.