Сергей Зеленков - № 3

Павел ушел.

– Ну, что думаешь? – спросила Ася.

– Так, ну во-первых, почему долго так? Во-вторых, почему телефон не берешь с собой?

– Телефон просто забыла, а долго так, потому что сложно было отделаться от Ивановны. У нее уж очень хорошее настроение было, видимо, из-за того, что внук приехал, – спокойно отчиталась Ася, – Это единственное, что тебя беспокоит?

– Нет, еще я думаю, что только меня могло угораздить использовать лавку, на которой гроб стоял, в качестве кровати; затем падать с нее на то самое место, на котором покойник умер, а потом на это же самое место улечься спать. Ведь мог бы где угодно расположиться, дом-то не маленький. Видишь, какой я везучий?

– Да уж, – смеялась Ася, – Тебе надо будет по приезду лотерейку купить…

Поужинали жареными грибами с картошкой. Лесные грибы ел в последний раз еще в далеком детстве. Поболтали о чем-то, подразнили друг друга, отправились, наконец-то спать. Я практически сразу начал вырубаться, а Ася еще долго ворочалась, дергала меня, задевала, будила постоянно. Я ворчал, ругался, снова вырубался, потом опять она будила меня – ей, видите ли, поболтать хотелась.

Сквозь дремоту услышал, как что-то тяжелое упало в самом доме, по ощущениям в районе скамейки.

– Ты слышал? – воскликнула Ася, присела, насторожилась.

– Да, слышал, – ответил я, зевая, – Анисим со скамейки упал, наверное. Или уронил что-то. И хрен с ним, давай спать…

Ася еще посидела с полминуты, затем расстегнула палатку, выглянула, осмотрелась.

– Ничего, – прошептала она испуганно, – Блин, духа́ми моей мамы запахло.

– Тебе кажется. Давай спать, – повторил я, как мог спокойно.

Ася вернулась вовнутрь, все застегнула, подлезла под спальник, прижалась ко мне. Вскоре я заснул, наконец-таки крепко, она, наверное, тоже.

Суббота, последний день сентября семнадцатого года.

– Сегодня нужно сходить в другое место – в сторону капища № 2, – предложила Ася за завтраком, – Как ты на это смотришь?

– Нормально. Пешком пойдем?

– Ну да, там, судя по карте, километра полтора по лесу. Может быть, еще грибов соберем…

Ася мыла посуду в тазике, я решил выйти на улицу, перекурить. Стоял у разваленного крыльца, думая, как бы его хоть немного починить, так как вечером предыдущего дня оступился, чуть не упал. Нашел у забора половинку старого кирпича, приподнял одну из сломанных надвое досок, выполнявшую когда-то функцию нижней ступеньки, подсунул под нее кирпич, потопал ногой – стало лучше.

«Заменить бы еще эту доску на новую, – подумал я, – Хотя, на хрена? Сколько мы тут торчать еще будем? Неделю-две, или если даже три…»

– Эй, мужик! – прервал мои бессмысленные размышления чей-то сиплый голос, раздавшийся со стороны входа во двор, – Подойди-ка сюда!

Вздрогнул, резко обернулся: у калитки стоял невысокий дядька бомжеватого вида, лет пятидесяти на первый взгляд, с очень худым и бледным лицом, большим кривым носом, в зимней вязанной шапке, темно-коричневой кожаной куртке, длиной почти что до кален. Такие куртки, кстати, в Беларуси в девяностые годы считались очень модными и невероятно ценились; помню, как их вьетнамцы на вещевых рынках продавали. Стоили тогда они примерно как три получки. Некоторые, знаю, специально за ними в Москву гоняли, так как там они стоили почему-то раза в полтора-два дешевле, тем самым, за двадцать часов, отданных на дорогу туда-сюда, экономилась целая месячная зарплата, а если две-три купить, да знакомым продать по той же цене, что у вьетнамцев на рынке, с незначительной скидочкой – еще и заработать можно было.

– Да, доброе утро, – подошел я к дядьке.

– Степка, – протянул он мне свою маленькую худую руку с деформированными разросшимися костяшками, всю в расплывшихся синих наколках.

– Сергей, – ответил я, принимая рукопожатие.

– Это ж ты тот самый журналист, про которого тут бабки говорят, да? – поинтересовался Степка.

– Так точно.

– В армейке служил, что по уставу отвечаешь? – хитро сощурившись, спросил он.

– Да, – соврал зачем-то я.

– Гонишь, чувствую. Ну да твое дело, мне-то что. А эта, малая где?

– А что такое? – напрягся я, так как не понравился его несколько заносчивый тон.

– Хотел бы посмотреть на нее, – ответил он, – Ты успокойся, я с добрыми намерениями. Позови ее, поговорить надо…

Я пошел в дом.

– Ася, на ловца, как говорится, и зверь бежит, – начал я с порога, – Накинь куртку, выйди. Степка сам к нам пришел, поговорить о чем-то просит. Ты ему зачем-то нужна.

Ася, как раз домыла посуду, протирала тарелки полотенцем. Отложила все, не произнося ни слова, поспешно накинула куртку, натянула кроссовки, вышла со мной.

Со двора Степана не было видно, я уж подумал, что он сбежал, или померещился мне, однако, оказалось, что он сидел на корточках, курил, прислонившись к остаткам забора, со стороны улицы.

– Здравствуйте, – подходя к Степке, поприветствовала его Ася, тот поднялся.

– Ого, какая красотка! – просипел он, – Меня Степаном звать, Васильевичем. А тебя как?

– Аиса, – ответила Ася, смущаясь.

– Аиса? – удивленно переспросил он, – Еврейка, что ль?

– Да, – зачем-то соврала Ася.

– Вижу, гонишь, – отреагировал Степан, сощурив левый глаз, пристально всматриваясь в Асино лицо, – Ладно, хер с тобой, твое право…

– Ты что-то рассказать хотел? – вмешался я раздраженно, тоже закуривая.

– Да, хотел, – произнес Степка, и тут же в лице поменялся, словно вспомнил, услышал или почувствовал что-то страшное, принялся нервно оглядываться по сторонам.

– Ну, мы слушаем, – поторопил я его.

– Вы, молодежь, не обижайтесь на меня, – начал он совсем по-другому, его первоначальную наглость и заносчивость моментально куда-то сдуло, – Это с зоны привычка так вот балак… разговаривать. Четырнадцать лет и восемь месяцев, как-никак…

– Вы, может быть, в дом пройдете? – предложила Ася.

– Не-не-не! – запротестовал Степка, замахал руками, – Там и так у вас народу море, не протолкнуться, наверное. Тут тоже всякие бродят, но хоть дышать свободнее…

«Пиздец какой-то, – думал я, – Что он несет, сволочь?»

– Тебе, Серега, тут вообще не место, – обратился он ко мне, его светло-серые глаза широко раскрылись, начали бегать туда-сюда, – Нельзя тебе тут долго задерживаться, а то привяжут. Уже начали вязать, но, думаю, это через… Исаю, или как там, прости, забыл…

– Аиса меня зовут, – поправила Ася.

– Да, Аиса, точно… А ты уже тут приросла давно, – переключился он на нее, – Часть тебя уже здесь, года два как. Скоро затащит целиком, еще три годика от силы. Это максимум…

– Кто затащит, куда? – начал спрашивать я, подхватывая Асю под руку, так как заметил, что она покачнулась.

– А вы что, еще не знаете, кто здесь жил в этом доме? И что здесь вообще находилось? – удивленно развел он руками в стороны, улыбнулся так, что передние зубы стали заметны – желтые, но идеально ровные, не то, что у меня.