Антонина Крейн - Академия Буря [litres с оптимизированными иллюстрациями]

– А вот это слишком маленькое наказание. Даже для затравки, – Найт цокнула языком. – Давай дождемся утра, пожалуйста. А пока… У меня есть идея.

– Какая именно?

– Раздевайся! – приказала Найт.

– Эм, раздеваться, Ладислава? – Фрэнсис с интересом поднял брови.

– Ага. Ну, не обязательно до конца, – благородно разрешила Найт. – Давай настолько, чтобы ты обратился без порчи текстильной продукции.

– Но я не собираюсь обращаться, эй!

Девушка пожала плечами:

– А как иначе мы проверим теорию Добронравного Демона?

– Когда цена проверки – чужая голова, к д’гарру такую проверку! – близнец заартачился, хотя и ему хотелось убедиться, что они оба правы: Пустошная Сущность – не зло во плоти, а лишь телохранитель-энтузиаст, заплутавший в чужом измерении.

Лади встала с кровати, легко подцепила с пола все тот же рыцарский шлем и, беззаботно размахивая им, направилась к выходу из комнаты. Открыла дверь, вышла в коридор, затем открыла дверь в тринадцатую, зашла туда, снова открыла дверь – теперь в ванную – и застыла уже там, возле матового окошка, ведущего в сад. Теперь их с Винтервиллем разделяли анфилада комнат и три деревянные рамы, все слишком узкие для мощного демонангела.

– Так я успею сбежать, если что-то пойдет не по плану, – сказала Найт. – Принудительная перепланировка посредством клыков и крыльев – дело долгое.

Фрэнсис еще с минуту колебался, потом кивнул:

– Хорошо. Давай попробуем.

– Хотя нет, подожди! Раздевайся медленно! – вдруг спохватилась Лади.

И она вприпрыжку вернулась из ванной в тринадцатую, схватила со стола лист бумаги, перо и написала короткое письмецо Голден-Халле: рассказала про зелье, которое Морган дал Фрэнсису, которое вызвало срывы.

Пусть сыщик узнает об этом прежде, чем пойдет беседовать с потенциальным главзлодеем. Ибо Найт подозревала, что кто-кто, а уж она рассвет сегодня проспит.

Ладислава старательно свернула письмо в остроклювую птичку, под удивленный «эй!» Винтервилля вылезла на башенный карниз сквозь окно санузла и чуть-чуть по нему прокралась – до поворота. Там Найт обслюнявила палец, замеряя ветер, а затем, прищурив один глаз и высунув от усердия язык, запустила свое письмо в Большой Фонтанный Двор – вон он, прямо по курсу…

Послание, конечно, попробовало уклониться; смыться в лес; избежать судьбы, обернувшись якобы настоящей птицей, но Лади упрямо скорректировала его маршрут одним из выученных заклятий.

Когда бумажная птичка клюнула спящего на скамье детектива в щеку, а затем провалилась за ворот его плаща, Найт радостно кивнула и бесстрашно пробалансировала обратно.

– Что ж, теперь начинай! – подмигнула она Фрэнсису. Тот лишь мрачно переминался в одних кальсонах.

Превращение не было ужасным, как ожидала Лади. И спецэффекты, явленные в Долгую Ночь – следствие борьбы с демоном, – сегодня тоже отсутствовали.

Сейчас Фрэнсис лишь закрыл глаза, расслабил плечи и… Его быстро поглотило облако темноты. Черные клубы почти мгновенно сменились золотыми, и вот посреди спальни уже стоит демонангел.

Монстр тяжело дышал, низко опустив голову. Его руки – длиннее человеческих, покорными плетьми висели вдоль тела. У демона были узкие, изящные ступни; хорошо обрисованные мышцы; лицо, похожее на золотую погребальную маску; венок из золотых веток на лбу и крылья – слегка приподнятые, настороже.

– Привет, сожитель Фрэнсиса. Я слышала про тебя немало! А ты про меня? – храбро крикнула Ладислава из своей ванной и на всякий случай поудобнее перехватила душевую лейку: если что, она без зазрения совести окатит этого золотого кипяточком.

Демонангел поднял глаза и тихо, ровно, как маг-моторчик, зарычал.

– Эй, эй! – нахмурилась Лади. – Я друг твоего хозяина, я не собираюсь причинять вред ни ему, ни тебе! Ты понимаешь меня?

Золотая тварюга то ли не понимала, то ли не интересовалась «нейтральными людишками» (ибо что, собственно, с ними делать?). Демон отвернулся к окну, издал новый рык – уже куда более воодушевленный – и, схватившись двумя когтистыми лапами за раму, распахнул окно во всю ширь.

Море!

Ветер влился в комнату, как волна; демон блаженно прикрыл глаза, вытянув крылья назад, будто бабочка, сидящая на розовом бутоне. Потом он поднял и поставил на подоконник правую ногу, левую ногу – длиннющие штуки, да и на растяжку монстр не жаловался, – привычно поджал пальцы, цепляясь за край уже с той стороны…

– Эй! Погоди! – Лади, бросив бесполезную лейку, кинулась к демону по коридору.

Тот присел на корточки, полуразвернулся и замер, уже готовый ухнуть в ночную пустоту.

– Скажи, а Фрэнсис сейчас видит, что ты делаешь? Или он опять, э-э-э, отключен? Как в ночи убийств? Эй, Фрэнс, ты там? – Лади изогнулась, изловчилась заглянуть в золотые глаза демона и помахала им, будто волшебному зеркальцу-передатчику.

Демон, кажется, удивился. Моргнул: веки у него были прозрачные и закрывались снизу вверх. Потом задумался, и вдруг… Не меняя позы, схватил Ладиславу двумя руками и, перекинув через себя, мешком с картошкой выбросил в окно.

– Жмыхову бездонку!!! – захлебнулась Найт где-то в процессе вынужденного кувырка.

Да, окно было высоко, очень высоко над морем… Цвета синего камня, оно мерцало планктоном и мягко раскачивалось в свете огромной – ненормально огромной сегодня – белоснежной луны. Лади постаралась вытянуться, как солдатик, чтоб уменьшить площадь удара о воду, но не успела она набрать воздуха перед нырком, как золотые руки схватили ее и крепко прижали к себе.

И тотчас направление полета сменилось: с вертикального в горизонталь, причем так мягко и грациозно, что Ладиславе оставалось только восхититься. Аэродинамика демона была чудовищно хороша!

Демон летел низко над водой, ложась то на одно крыло, то на другое, стягивая Ладиславу, как ремнями безопасности в тернасских дилижинсах; захочешь – не вывернешься, даже ценою ребер. Из воды по бокам с пронзительным писком выпрыгивали какие-то подводные существа с плавниками на спине: причем, кажется, пищали они сами по себе, восторженно воспевая ночь, а не от паники при виде демона.

– Значит, ты любишь летать? – крикнула Лади, госпожа очевидность, задрав голову. Демон кивнул. – Мне тоже нравится! – призналась она и развела руки по сторонам – будто тоже крылья.

Демон воспринял это как разрешение и тотчас стал выписывать кульбиты: бочки, мертвые петли, штопоры и кружения. Найт честно поддерживала его криками одобрения.

Потом демон снова вышел в прямой полет и понесся куда-то очень быстро и целенаправленно. Глаза на такой скорости слезились; Найт вынужденно прикрыла их. А когда открыла вновь, оказалось, что они подлетели к крохотному островку среди моря – песочно-травянистому холму с остовом разрушенного маяка.