Антонина Крейн - Академия Буря [litres с оптимизированными иллюстрациями]

– А туда-то мне зачем? – совсем обалдела Тисса.

Кажется, Стэн Хлестовски толкал сейчас самый длинный монолог за всю свою жизнь. Отрывался за птичьи будни.

И самый воодушевленный монолог тоже… Убедительный. До пепла убедительный, д’гарр побери.

– Так ты сама что та волшебная птица! – Стэн с жаром подался вперед, потом смутился и потупил взгляд. – Научишься петь у них. Вон, мастер Берти на виолончели их песнь разучил, а ты голосом вообще потрясающе сможешь. Будешь потом музыкальные концерты в церквах устраивать.

– Зомбировать паству? – с сомнением протянула Тисса.

– Ишь, зомбировать!.. Вдохновлять. В общем, это, того, ты как… Останешься, а? – желтые глаза Стэна под зеленой корочкой грязи вели на мотив маяка.

Винтервилль моргнула.

Еще ни разу за всю ее жизнь никто не предлагал ей где-то остаться. Чтоб вот так – с размахом. С грандиозными планами, до одури наивными – по столичным меркам.

До одури ободряющими.

У нее ведь и впрямь нет плана, а до выпуска – меньше года.

– Мне надо подумать, – замешкалась Тисса.

И Стэн просиял: в его оптимистичном мире отсутствие «нет» означало «да».

Иногда так удобно быть Стэном Хлестовски!

– Тогда об этом я тоже с ректором сейчас поговорю. Закину сети, – решительно кивнул Стэн и взял со стола дневник Фоскаша.

Уже на пороге хижины он обернулся:

– Тисса, а где мой оберег? В виде рябины?

– Ну… – девушка покраснела, вспомнив, как бурно среагировала на инсинуации от Моргана Гарвуса. – Я… Потеряла его.

Д’гарр, он сейчас возьмет все свои слова и идеи обратно. Д’гарр.

Д’гарр. Д`гарр!!!

– Хм. Ну ладно, – Стэн пожал плечами и широко улыбнулся. – Сделаем другой! А когда я пойду за ним к шаману, то заодно и тебя представлю.

И библиотекарь, довольный до жути, ушел по-оборотничьи бесшумно. За ним тянулись зеленые отпечатки и легкий запах зелья.

Оставшись одна, Тисса сглотнула, упала на стул и рукою прижала сердце.

Боги-хранители… Что это оно так бьется? Это вообще нормально?

Берти Голден-Халла зашел в главный холл академии. Там было тихо и пусто – все снова на парах. Скользнул взглядом по расписанию: ага, у Эл сейчас третий курс на зельях.

Сыщик прямиком отправился к ректорскому кабинету. Он все-таки на всякий случай постучался, потом посмотрел в замочную скважину, предварительно «сщелкнув» с нее антивзгляд-проклятие, и уже по-хозяйски заковырял в замке пружинкой, выдернутой из рыжего хвоста.

Хорошо быть патлатым – есть куда распихать отмычки без лишних подозрений. Шпилька и шпилька, а что? У него с языка не меньше таких срывается.

Вскоре Голден-Халла был внутри. Он не стал закрывать за собой дверь: с лестницы ее не видно, зато из кабинета лестницу – вернее, скрип ступеней – слышно.

Берти хрустнул пальцами и направился прямиком к самому большому сейфу, спрятанному – ох банальщина! – за картиной.

Вообще у Элайяны в комнате было семь тайников, и все очень секретные – по идее. Голден-Халла никогда раньше о них намеренно не думал, потому что это было сутью их отношений: он не применяет на эльфийке свои «штучки». Доверяет.

Однако теперь, когда невидимая преграда обвалилась, утянув за собой достаточно многое (« Хей, ну, нет, это мы проанализируем потом, а то я застряну в рефлексии вместо того, чтоб действовать »), сыщик обнаружил, что какая-то часть его мозга все равно по привычке все подмечала… Просто прятала куда-то вглубь, под толстый иджикаянский ковер сознания.

Найти сейфы теперь отнюдь не казалось сложным.

Точнее, найти наиболее подходящий из них: самый большой. Голден-Халла знал, какого размера должно быть похищенное сердце острова. Он видел его вообще-то – просто на тот момент не думал, что это именно оно.

«Взгляд» случился сквозь штору, в ночь ловли ловкокрабсов, когда, распрощавшись с Ладиславой, Берти подошел к Пряничному дому. У Моргана на столе сердце светилось красным, будто волынка – а ведь все целители соглашаются, оно очень похоже на волынку по форме.

Небо голубое, Морган… Насколько же ты не парился, наивная душа!

Берти открыл картину, всмотрелся в кодовый замок сейчас. Пять символов. Хм. Ловкучее зелье лить некуда – увы! Голден-Халла стал осторожно крутить колесики, прижавшись к панели ухом, вслушиваясь в щелчки. Через несколько минут шея затекла, детектив отстранился и хотел покрутить головой, разминаясь.

Но, не выпрямляясь от тайника, замер. Металлический ободок сейфа отражал нечто… ужасное.

Сыщику показалось – это пепельный элементаль пришел за ним и теперь стоит на пороге кабинета, готовый броситься. Точнее, какой-то болотный элементаль, не иначе. Зеленый, взлохмаченный, пахнущий мокрыми перьями.

Но уже полмгновения спустя Голден-Халла расслабил плечи и, несмотря на мрачную обстановку дня, засмеялся:

– Стэн! Прах вас побери, оборотней, – бесшумные, как не знаю кто. Я рад, что ты снова в норме. В какой-то, хм, новой норме, – он оглянулся и критически осмотрел зеленую грязь, ровным слоем покрывающую Хлестовски.

Будто тот на лечебные тилирийские источники приехал, саргассово обертывание взял.

– Привет, Берти! – Стэн растерянно вытаращил глаза. – А ты по просьбе леди-ректора Элайяны вскрываешь ее сейф? Прости, что спрашиваю, но я как бы ее заместитель, если ты оттуда возьмешь что-то без разрешения – прилетит-то мне, как обычно.

– Не, не про просьбе, – просто сказал Голден-Халла. – Слушай, ты либо зайди, либо выйди, хорошо? У меня тут тайное дело.

Стэн моргнул. Потом перешагнул порог и осторожно приблизился к Берти.

– Если так, зря ты меня пригласил зайти, – неловким шепотом спросил Хлестовски. – Мне придется рассказать Элайяне, сам понимаешь.

– Как именно ты стал совенком, Стэн? И после чего? – вместо ответа спросил Берти.

Библиотекарь рассказал.

Голден-Халла внимательно выслушал и подвел итог:

– То есть форму улиток (твоего любимого лакомства) Тисса придала зелью по заданию Элайяны. И сделала это аккурат к вашему ужину с леди-ректором, запланированному сразу после того, как ты рассказал, что Морган назначил тебе встречу. А в руках у тебя, как я понимаю, дневник старого ректора, который – дай догадаюсь – нашелся где-то у Элайяны?

– Ага, – у Стэна аж хохолок на лбу приподнялся от удивления. – Берти, тут что, происходит что-то плохое?

– Зришь в корень… – проворчал сыщик, вновь прикладываясь к сейфовым шестеренкам. – Стэн, когда я закончу, ты сможешь проводить меня в Корпус загадок?

– Да что творится-то?! – охнул Хлестовски.

По академии разнесся перезвон часов с Башни Алого Ордена… Очередная пара закончилась, и Берти знал, что у эльфийки сейчас будет «окно». Велик шанс того, что Эл захочет зайти в кабинет.