Анастасия Гор - Ковен заблудших ведьм [litres]

– Это послужит ей отличным уроком.

Спорить Коул не стал, как и притворяться, что сам не получил от этого удовольствия.

Особняк встретил нас не только теплом и запахом древесной смолы, идущими от разведенного очага, но и пылкой ссорой.

– Ну же, переубеди ее, Тюльпана! – доносилось из зала. – Я же твоя мать!.. Черт, да не хочу я этот дешевый лимонад! Виски мне налей, мальчик!

– Я тебе не мальчик! – прорычал Диего, когда Аврора плеснула содержимое бокала ему в лицо и попыталась отнять у него початую бутылку «Чиваса». Исаак загородил собой глобус, пока Диего боролся с Авророй за ее трезвость: невзирая на внешнюю беззащитность, лупила она его тростью нещадно. – Верховная ясно дала понять, что тебе здесь не рады. Или уходи, или веди себя прилично. А еще я не дерусь с бабушками, так что уймись!

– Это ты меня сейчас бабушкой назвал?!

Аврора зашлась надрывным кашлем и повалилась на диван, мгновенно забыв о выпивке. Короткого боя хватило, чтобы измотать ее и заставить покрыться лихорадочными красными пятнами. Взмокнув, сутулая и хрипящая, Аврора склонилась вперед и привалилась к своей трости – даже сидеть ровно ей было невмоготу.

– Одри должна мне помочь… – выдавила она, хватаясь за голову. – Ее мать бы не оставила меня… И Одри тоже не оставит…

– Может быть, – сказала я, почувствовав себя шпротой, которую насадили на острую вилку, когда все разом обернулись. – Хорошая новость, Аврора: я готова обсудить нашу сделку.

Она просияла и приосанилась (насколько могла). Казалось, будто за те пять минут, что меня не было, ее лицо постарело еще на десять лет. Из-за тремора в пальцах трость вывалилась и соскользнула на пол, на что Аврора лишь вздернула подбородок вверх, якобы так и задумывалось.

Зои, которая всегда помогала мне не сворачивать с намеченного пути, нигде не было видно. Не привыкшая к ее отсутствию, я занервничала, но постаралась не акцентировать на этом внимание: должно быть, она отлучилась, чтобы проведать Морган. Диего, приведя себя в порядок, уже сидел на подоконнике, а Исаак и Сэм держались ближе к бару, защищая самое священное. Тюльпана же не изменяла себе: стояла в том же углу, не моргая, и делала вид, что Авроры не существует. От этого Аврора нервничала и ерзала в кресле, грозясь протереть в нем дырку: впервые в жизни она осталась совсем одна, без опоры и шанса на победу.

– Говори, – выпалила она нетерпеливо. – Что за сделка?

– С условиями, как и любая другая, – предупредила я, но радости Авроры от этого не поубавилось ни на грамм.

– Какими?

– Твой ковен встанет на защиту моего, когда я призову тебя на битву.

Коул, оставшись стоять у дверей, издал странный звук – не то поперхнулся, не то чихнул.

– Что же. – Аврора хлопнула в ладоши, улыбаясь во весь рот, испещренный полусгнившими зубами, половина из которых уже выпала. – Да будет так. Мальчик, принеси нож!

Диего закатил глаза, но с места не сдвинулся, даже когда Аврора закатала рукав платья повыше, чтобы не замарать его кровью, ведь придется рассечь ладонь для магического договора. Я не двинулась, лишь насмешливо склонила голову набок, упиваясь тем, как затухает ее решимость с каждым моим словом.

– Ты не поняла, Аврора. Ты не просто придешь… Ты передашь ковен под мое Верховенство. – И, когда у нее совсем отвисла челюсть, добавила: – На время.

Она со свистом втянула носом воздух, и я услышала сдавленное хихиканье за своей спиной: Тюльпана явно находила забавной эту патовую ситуацию. В кои-то веки я разделяла ее настроение.

– Допустим, я согласна, – произнесла Аврора, не размыкая челюсти, и повторила, даже не удосужившись взглянуть на Диего: – Но нам все равно понадобится нож…

– Нет, не понадобится. Я не приму от тебя такой клятвы. Нужно что-то посерьезнее.

– Посерьезнее?! – Аврора повысила голос, привстав с дивана. – А то, что меня вывернет наизнанку, если я не сдержу данную на крови клятву, недостаточно серьезно?

– Как показал пример Джулиана, недостаточно, – напомнила я себе и всем собравшимся, наблюдая за дрожащим в бокале вином. Бессонная ночь и поездка на лошадях в утреннюю стужу сказались на мне удивительно благоприятно. Еще никогда мысли не были настолько ясны, а планы на будущее столь грандиозны. – Уверена, раз он додумался, как обойти клятву, и ты сможешь. В твоих способностях я тоже не сомневаюсь.

Аврора изобразила оскорбленную святость, но, встретив мой непреклонный взгляд, сбросила маску. Правда, под ней оказалась другая.

– То, о чем ты просишь, неосуществимо, – призналась вдруг Аврора, светясь от счастья по известным одной лишь ей причинам. – Ты хочешь временно стать Верховной моего ковена, так? В мире не существует заклятия, способного осуществить это.

– Тогда мы его напишем.

Я с благодарностью взглянула на Тюльпану, вновь поддержавшую меня как никогда вовремя. Не будь Аврора сейчас лишь пустым сосудом без магии, мой дом бы наверняка снесло ураганом. К счастью, невзирая на ее пасмурное лицо, погода за окном стояла волшебная.

– Уникальный дар каждой Верховной – сотворение заклинаний, – напомнила Тюльпана, расхаживая перед диваном Авроры. – Можно создать такое, что свяжет ковен Шепота с ковеном Шамплейн. Объединит их под началом Одри.

– Я не буду этого делать! – вспыхнула Аврора, но быстро опомнилась и уточнила: – Я не смогу. Я слаба, ты что, не видишь? Я и омлет себе наколдовать не в состоянии!

– Да, поэтому я сделаю тебе одолжение и возьму на себя неблагодарную долю творца. – Тюльпана сверкала от злорадства, как бриллиант. – Я ведь тоже Верховная, хоть и вынуждена жить в твоей тени. Уж что-что, а фантазии у меня всегда было в избытке! За основу сойдет та привязь, с помощью которой ты «подарила» меня Одри, – ядовито протянула Тюльпана, нависнув над Авророй грозовой тучей. – Будем теперь втроем в куклы играть, мама.

– Заварю-ка я нам всем чай, – как всегда не к месту вставил Исаак, решив разрядить обстановку, а заодно и ретироваться куда подальше от ведьмовского сообщества, где атмосфера накалилась добела. Сэм увязался за ним.

Диего же явно нравилось то, что он видел: клеймо Морфея сошло с его лица, уступив место любопытству и озорству. Он достал сигарету и закурил, ухмыляясь.

– Это все из-за Генри? – спросила Аврора вдруг, вскинув голову и почти столкнувшись с Тюльпаной носами. – Ты что, никогда меня не простишь?

Впервые они стояли так близко друг к другу, отчего их кровное родство проглядывало так же ясно, как звезды на безоблачном небе. Сними с лица гипсовую копию, а затем добавь пару мелких штрихов на выбор – вот и вся разница между Авророй и Тюльпаной. Иными словами, никакой разницы не было вовсе: точеный профиль, пухлые губы, острый подбородок и до того высокие скулы, что глаза, если бы не броский смоки-айс, выглядели бы миндалевидными. Фарфоровая кожа – у Авроры без изъяна, у Тюльпаны с тонким шрамом поперек века. А под ресницами, покрытыми слоем фиолетовой туши, – одинаковые фиалковые радужки глаз. У обеих фигура напоминала песочные часы – узкая талия, но оформленные бедра и грудь. И мать и дочь, бесспорно, были невероятно красивы в расцвете своей магии и физической молодости. Отчего-то у меня не возникало сомнений, что и волосы у Тюльпаны на самом деле красно-оранжевые, как незрелая вишня, спрятанная под слоем снега. Аврора смотрелась в дочь, точно в зеркало прошлого, и от этого губы ее дрожали, а в уголках глаз собирались слезы. Или не от этого?..