Анастасия Гор - Ковен заблудших ведьм [litres]

– Все, что я сделала, было для твоего же блага, – прошептала она так, чтобы я не услышала, но вместо этого услышали все.

– Продолжай твердить это себе. Авось когда-нибудь поверишь в то, что сама же и придумала.

Тюльпана отшатнулась от Авроры и мотнула головой, будто выбивая из себя дурное сновидение. Подойдя к трюмо, заваленному глянцевыми журналами, она вырвала листок и что-то проговорила над ним вполголоса, а затем протянула мне его уже с полным списком, выведенным красными чернилами.

– Вот. Мне понадобится все это. Принесешь? А я пока отлучусь ненадолго в лес… Мне нужна тишина. В этом доме ее не найти.

Озадаченная, я молча взяла листок, но не успела дочитать его до конца, как Тюльпана уже покинула дом, выйдя через вторую дверь. Аврора осталась сидеть на месте, поникшая. Может, мои условия ее и не устраивали, но они однозначно были лучше, чем бесславная смерть с зачарованной удавкой на шее.

– Присмотри за ней, – попросила я Коула, мягко тронув его за плечо, чтобы не будить Диего, вновь задремавшего на подоконнике.

Он кивнул, но ничего не сказал, сосредоточившись на своей миссии.

– А я ведь уже начала забывать, какие прелестные у тебя глазки! Ох, как бы гармонично они вписались в мою гостиную. Нужна лишь банка с формалином, – промурлыкала Аврора. Очевидно, если плохое настроение было у нее – она должна была испортить его и окружающим. – Мне тут птички напели, что ты у нас победил Дефо-старшего в честной схватке… Даже почти убил.

Их разговор скрыли от меня массивные двери. Я покинула комнату с давящей болью в висках и легким головокружением, как после езды на велосипеде. В Шамплейн, как магнитом, влекло неприятности, а вместе с ними – двуличных гостей и недобрые вести. В витражном окне с цветочной росписью мелькнула длинная тень, укутанная в фиолетовый плащ: Тюльпана бежала по вытоптанной тропе прочь от дома, пока не нырнула в кленовую чащу. Дочери Авроры нельзя было доверять так же, как ей самой, но, вопреки доводам рассудка, я делала это. И почему-то знала, что не зря.

– Ты не видел Зои? Мне тут шабаш нужно готовить, а она пропала, – сказала я, поймав Сэма за поеданием шоколадного пудинга на кухне. Облизав чайную ложку, он пробубнил, не переставая чавкать:

– Кажется, Зои пошла наверх. Сказала, ей нужно срочно подышать ладаном… Ох эти ведьмовские штучки!

Я свернула листок и, своровав ложку пудинга, помчалась вверх по лестнице. На втором этаже Штрудель выскочил из-под своей любимой шторы и, мяукая, попытался цапнуть меня за штанину.

– Я занята. Иди к Сэму! Он тебя покормит, – вздохнула я, осторожно отодвинув Штруделя ногой и двинувшись дальше по коридору. Тот продолжил идти за мной, мурча, но в какой-то момент вдруг поднял хвост трубой и бросился наутек, будто решил меня пожалеть. Однако, когда впереди показалась комната Зои, я поняла, что дело вовсе не в кошачьей эмпатии, а в банальном животном инстинкте – кроме нас, здесь был кто-то еще. Кто-то нечеловеческий . Из приоткрытой двери веяло кукурузным виски, паприкой и кубинским табаком. Я выучила этот запах почти наизусть, а потому не спешила врываться в комнату, с замиранием сердца прильнув ухом к двери.

– Не задавай вопрос, если не готова услышать ответ, мамбо , – прозвучало из глубины спальни, где в полумраке завешанных штор сверкали два прозрачно-голубых глаза и дымился чугунный котелок. – Кальфу и так дал тебе слишком много. Все остальное ты вполне в состоянии забрать и сама. С каких пор ты боишься марать свои красивые шоколадные ручки? Поздно прикидываться невинностью. Напомни, во сколько ты лишилась девственности? В четырнадцать?

– Все ты сводишь к сексу, – цокнула языком Зои, сидя в центре ковра и подбрасывая в котелок связки сухих трав. От первой дым стал белым, как молоко, от второй – красным и вязким, точно кровь, а от третьей и вовсе позеленел, как весенний луг. – Я лишь спросила…

– Глупость ты спросила! – вспылил лоа. – Ты и без меня знаешь, что тебе нужно – голова Рафаэля на пике. Я подсоблю, чем смогу, но, мамбо, дорогуша… После этого ты одним лишь черным петухом от меня не отделаешься.

– Сделаю все, что скажешь.

– Значит, договорились, – сверкнула белозубая улыбка, и знакомый прокуренный голос зазвучал громче: – Ну что, понравилось тебе подслушивать, голубка? Возбуждает? Спорю, ты уже мокрая! Напоминает мой первый опыт вуайеризма.

Повеяло могильным холодом – прямиком от бесплотного духа, стоящего по другую сторону котла Зои. Этот холод обратился в резкий ветер и, взъерошив мне волосы, распахнул дверь. Я неуклюже ввалилась в комнату.

– Одри?! – воскликнула Зои, хватая стакан с бурбоном и заливая им томящиеся травы. – Все, Самеди, сеанс закончен!

Я смотрела на Барона Субботу – лоа смерти, которого видела в первый и единственный раз на кладбище Метейри в Новом Орлеане. Тогда он кружил меня в танце, шепча на ухо всякие непристойности, обещал устроить экскурсию по миру мертвых, а финальным аккордом подарил украденную скрипку. Барон же навел меня на Исаака и раскрыл планы Коула, собирающегося стать атташе. Уже тогда я была его куклой в театре теней, где все мы плясали под дудку высших существ забавы ради… Глумился он и сейчас, неизменно прекрасный, величественный и все такой же мертвый. А еще, кажется, в стельку пьяный. Тонкая, как пергамент, кожа просвечивала кости, будто этой кожи и не было вовсе. Глаза обжигали льдом, а черная рубашка была распахнула до груди, увешанной длинными бусами из гранатовых зерен и мелких черепков. Он одним движением вытащил из уха сигарету и беззастенчиво задымил.

– Как жаль. Не хочу прощаться, – проныл Барон Суббота, сдвигая на лоб цилиндр, украшенный птичьими косточками. – Дай еще хоть минутку поглазеть на мою будущую любовницу!

– Встань в очередь! – фыркнула я, судорожно поправляя кофту, задранную шальным ветром до самой груди. – В последнее время у меня что-то многовато кавалеров.

По плотному и жилистому телу Барона пробежала рябь – он стал таять, как мираж или гримы, загнанные в безупречную золотую ловушку. Только в отличие от них Барон был абсолютно свободен, и свобода эта пахла копченым перцем и раскаленными углями. Но, даже имея власть над душами смертных и всем нашим миром, он не мог остаться там, откуда его изгоняла ведьма. Особенно такая разъяренная, как Зои сейчас.

– Играй почаще на моей скрипке! Ты давно не вытаскивала ее, – успел бросить мне Суббота напоследок. – Не хочу, чтобы к нашей встрече ты разучилась пользоваться смычком. Этот навык я очень ценю в женщинах!

Я скривилась, но Барон этого уже не увидел.

– Что ты здесь делаешь? – наконец поинтересовалась Зои, уперев руки в бока. – Я думала, ты разбираешься с Авророй! Ты хоть знаешь, как опасно вмешиваться в ритуал вуду? Барон вполне мог потребовать откуп и забрать что-нибудь с собой. Например, Штруделя или даже тебя!