Наталья Землянская - Хроники Шеридана [litres самиздат]

– Мне хорошо идти с тобою вот так… – вздохнув, сказала девочка. – А тебе?

– И мне…

– А ты боишься умереть?

Бабушка отрицательно покачала головой.

– А я – боюсь, – серьезно сказала Мэрион. – Наверно, когда стану старая, как ты, тоже не буду бояться. Только это будет не скоро… Знаешь, что? – и остановившись, она просительно заглянула старухе в глаза. – Когда будешь на небесах, не забывай меня, ладно? Обещаешь?

– Обещаю.

И на душе у обеих стало хорошо и спокойно. Особенно у Мэрион, ибо она поняла сегодня: провожая ушедшего, печалишься потому, что на свете стало меньше любящих тебя . Но её бабуля будет любить вечно.

***

…Имя предателя так и не узнают. Склады продовольствия загорелись одновременно в разных концах Города, – пылали жарко и весело, будто деревянные, хотя были из камня. Спасти ничего не удалось.

Не успели осаждённые осознать, чем грозит потеря запасов, как из Гаваней пришла новая весть: торговых кораблей союзников больше не будет. Чья-то злая воля прикрыла Город с моря мощной силовой завесой, преодолеть которую они не могли. Призрак голодной смерти замаячил над стенами обреченного города.

– У нас не особенно богатый выбор, – подводя итог срочному заседанию Совета Девяти, сказал Абигайл. – Сдаться или умереть.

– Или подождать… – возразил кто-то. – Возможно, жрецам Храма удастся найти средство против морской блокады города.

– Сражаться всё равно придётся. Энергетическая защита города напрямую зависит от самих жителей, ведь защитное поле подпитывается их жизненной силой. И в хорошие-то времена создание силового поля чревато истощением организма, а представьте, что начнётся голод?.. В нашем распоряжении от силы неделя…

– Тогда будем драться! – запальчиво выкрикнул чей-то молодой голос. Его поддержали ещё несколько.

– Тише! – Абигайл поднял правую руку, призывая к порядку. – Умереть всегда успеете… – сварливо добавил он. – Сейчас расходитесь и принимайтесь за свои прямые обязанности. Тем из вас, кто получил под начало определенный район города, надлежит теперь заняться усилением дисциплины и безопасности: наберите себе помощников из числа самых преданных и уважаемых горожан, – пусть следят за порядком на улицах, пресекают ненужные слухи и разговоры, распределяют остатки продовольствия и воды. Помните: ваша задача не допустить мародёрства и паники!.. Организуйте подготовку на тот случай, если враг прорвется в город: засады лучников на крышах, перегородите заставами улицы, укрепите их мешками с песком и камнями… Не хватит камня из мостовых, разберите дома, какие похуже, жильцы пусть поживут пока у соседей. Когда всё образуется, устроим им новые жилища за счёт казны, а нет… Ну, так и не нужно будет ничего… Остальным – заняться охраной стен и ополчением…

Отдав подробные распоряжения, старик отпустил соратников восвояси.

Тайная комната опустела. От стены неслышно отделилась маленькая хрупкая фигура. Абигайл нахмурился, но поднялся из-за стола, где сидел перед тем, задумавшись, и почтительно склонил голову:

– Ваше Величество…

– Значит, – продолжая предыдущий разговор, спросила Чара, – у нас ещё неделя?

– Я на это надеюсь… Как вы проникли сюда?

– Я – Королева! – с достоинством напомнила женщина.

Сказано это было таким тоном, что старому советнику пришлось воздержаться от дальнейших замечаний. Поспешно отвернувшись, чтобы повелительница не заметила недовольства на его лице, старик прошел в угол, где на мраморном столике стоял кувшин. Наполнив вином два высоких кубка, он почтительно преподнес один Королеве:

– Вино из Адмара… Теперь уж нескоро доведется попробовать такого. Виноградники Долины погибли…– и грустно добавил: – Долго растить лозу, тяжело ухаживать за ней, но обратить годы труда в пепел не стоит и мгновения!

– Об этом я и пришла поговорить с тобой. Наш виноградник – это наши дети. У меня плохие предчувствия, советник, – и она посмотрела ему прямо в глаза. – Мы должны спасти их любой ценой. Пусть соберут, кого смогут, в Храме. Оттуда переправим их в надёжное место, где приготовлен уже корабль.

– Сделать это тайно не получится, – угрюмо заметил советник. – Тут же поползут слухи и пересуды.

– Да, – спокойно согласилась Чара. – Но решат, что мы просто хотим укрыть детей за стенами Храма на случай штурма. Все знают, что там сохранились ещё малые запасы пищи и воды, а потому это не вызовет подозрений.

– Не все согласятся расстаться со своими детьми.

– Наверное… Но всё равно никто из родных не должен знать, что будет дальше! Ни единая душа, кроме меня и тех, кто будет сопровождать детей на корабль! Их имена я назову в самый последний момент.

Потом она надолго задумалась, глядя куда-то в пространство перед собой, а после упрямо проговорила:

– Не искоренить им рода человеческого… Так приступай немедля! Жрецы Храма помогут тебе.

Абигайл склонил голову – куда с большим почтением, нежели раньше:

– Будет исполнено, повелительница!

Кирия, змеёй крутившаяся вокруг Тайной комнаты, так и не смогла заползти внутрь: канувшие в Лету безвестные строители из Вальгессты знали своё дело. Ничего не вызнав, ведьма спряталась в укромном уголке, достала из кармана маленькое зеркальце и прошептала заклинание.

– Ты мне нужна! – без долгих предисловий сообщило зеркало, выслушав её несвязные сбивчивые оправдания. – Лети немедленно!

Спрятав зеркальце, Кирия тотчас оборотилась в птицу, и торопливо покинула свое убежище…

***

Переход всего-навсего помог Гилленхарту одолеть невидимую стену. Ну, и на том спасибо… На подходе к Городу Гилленхарту встретился маленький отряд ополченцев. Голодные и усталые, люди, скорее всего, не стали бы долго церемониться с дикого вида оборванцем, – поди, разбери, что на уме у бродяги, да и человек ли он вообще?.. Но один из них, пристально вглядевшись в заросшее многодневной щетиной, испорченное шрамами лицо юного рыцаря, неожиданно воскликнул:

– Чудной! Ты ли это?!

– Певун?.. – в свою очередь обрадовался Юстэс.

– Я думал, тебя уж и в живых нет!

Поручившись за приятеля головой, агил упросил соратников взять друга с собой.

В тот же вечер Юстэс был зачислен в ряды ополченцев.

– Хорошие воины у нас, конечно, наперечёт, – сварливо заметил командир, критически разглядывая донельзя изможденного новичка, – но не настолько, чтобы принимать на службу живых мертвецов… И что у тебя с ногой?..

Левая нога юноши сильно распухла и болела невыносимо. Ступню, где застряли когти скиссора, разнесло до невозможных размеров, и опухоль дошла почти до колена.

– Веди его к знахарке!.. – приказал старшой агилу. – Иначе толку с него не будет.