Клэр Твин - Вампиры в Салли Хилл [litres самиздат]

Вампирша замешкалась, гуляя взглядом по всей улице. Она не знала, стоит ли говорить сейчас или лучше подождать другого случая. Плотно сжав розовые губы, Скай на секунду прикрыла веки.

– …Давно утерянное сокровище, – расплывчато ответила бессмертная, и Генри, не понимая о чем идёт речь, нахмурился.

– Я… – начал было он, однако Скай, просияв, улыбается ему и говорит:

– Ты не хочешь узнать меня настоящую? Хотя бы мою настоящую фамилию?

Пожав плечи, Ридл кивнул. Он понял, что спорить с вампиром бесполезно.

– Добрый день, – схватилась за платье Скай и слегка склонилась перед молодым человеком, как это делали в прошлых веках в знак приветствия, – приятно познакомиться, меня зовут Скай Эллисон Притчетт!

Поведение девушки заставило холодного принца широко улыбнуться, и за это он себя ругал, но только в уме.

– Значит, ты не Олсон?

– И Слава Богу! Олсон здесь только Николас. Фамилия Феникса мне неизвестна. Мы никогда не говорили об этом, – задумалась светловолосая, не понимая, почему за столько столетий ей ничего неизвестно о такой пустяковой вещи.

– Они тебе почему-то не доверяют, – рассуждает вслух Генри, приложив руку к подбородку.

– Ну и плевать. Главное, что мне доверяешь ты. Сегодня ночью будет твориться чертовщина. Думаю, Марго и её бабушке уже известно об этом.

– О чём ты говоришь? – не понимал тот.

– Ты скоро всё узнаешь. Билл расскажет тебе. А сейчас мне нужно бежать, пока Феникс что-нибудь не заподозрил… – девушка уже побежала вперёд, как остановилась, дала себе время собраться с духом и вновь вернулась к парню.

Она перевела взгляд на его чуть приоткрытые губы, и, набравшись смелости, кладёт нежные руки ему на щёки, а затем целует его. Одурманившись от этого поцелуя, Генри прижал вампиршу к себе ближе и желал никогда её больше не отпускать. Однако, в конце концов девушка оторвалась от его сладких губ, имевших вкус мяты и сигарет, которые Ридл вновь начал вкушать, и склонила голову вниз, слегка покрывшись румянцем.

– Это… – осеклась она, подняв глаза на растерявшегося не меньше её самой парня. – Это нам на удачу… До встречи.

Скай махнула рукой и побежала прочь, не решаясь оглядываться назад, ибо тогда она не сможет оторваться от прекрасного холодного принца. Генри, все ещё не оправившись от неожиданного поцелуя, скрутившего ему голову, дотронулся до своих губ двумя пальцами, ещё чувствуя вкус поцелуя красивой дамы, и слабо улыбнулся. Теперь он понял, что отныне верит в удачу.

Всю ночь меня преследовали разные уму непостижимые кошмары, в которых то и дело мелькал силуэт Николаса. Понятное дело, весь день я была на иголках. Школа стала для меня местом, которое посещать нужно лишь для галочки, а в остальном – всё внимание на сверхъестественную жизнь.

Смеркалось. На улице зябко и до дрожи в коленках холодно, словно какой-нибудь мертвец касается моего сердца своими ледяными пальцами (или тем, что от них осталось). Когда дышишь, изо рта выходит горячий пар воздуха. Меня грызут собственные мысли подобно крысам, насытившихся гнилой плотью трупа где-нибудь в канализации. В голове вертится лишь прощание с Биллом, который обнял меня так, словно я отправляюсь на тот свет. А может быть, так оно и есть. Впрочем, не время думать о том, что ещё не успело произойти. Хофер вдохнул аромат моих красных волос, зажмурил веки и прошептал на ухо так тихо, чтобы Сесилия не смогла услышать: «У нас с тобой связь, помнишь? Если вы попадёте в беду, я сразу же примчусь». Я с благодарностью за его веру и поддержку улыбнулась ему и сказала самые лживые слова на этом свете: «Всё будет хорошо». Боже, сколько раз мы твердили это предложение? Обычно, когда люди произносят эти три слова – всё катится в пропасть. Наверное, таков закон жанра или ещё что-нибудь. Не знаю. На самом деле я уже ничего не знаю. В груди точно дыра, что время от времени больно кровоточит и напоминает о себе. Мама с папой находятся в лапах кровожадных упырей уже больше суток, и меня это с каждой пройденной секундой раздражает всё больше и больше. Если хоть один волосок упал с маминой или отцовской головы – гореть им всем в котелке Люцифера!

Мы идём достаточно долго. За всё это время бабушка не проронила ни слова, будто она специально для какого-нибудь случая бережёт крупицу предложений и звуков. Она даже не смотрит на меня, только вперёд. На старушке чёрное платье и тёплый кардиган, на ногах удобные сапожки. Она спокойна и грациозна, её голова поднята вверх, как бы говоря, что она непобедима. Мне бы её стойкость… Я то и дело спотыкаюсь о корни деревьев или камушки, раздумывая о том, как объяснить родителям о произошедшем. Хотя, думаю, как и говорила бабушка, мы используем магию и сделаем так, чтобы мама с папой ни о чем не заподозрили. Это единичный случай, когда мы используем колдовство на людях. Тем более на родных.

Кругом пугающие силуэты голых деревьев и вечнозелёных кустов. На небе не мелькают звезды, и луна не улыбается нам. Нас провожают в капкан вампиров одна тьма и страх – лучшие друзья. Я вспоминала, что бабуля до сих пор не рассказала, куда мы спешим ,и поэтому посчитала это отличным поводом для начала беседы:

– Бабушка, куда мы вообще идём?

Женщина оторвалась от размышлений и, не поглядев на меня, прополоскала горло:

– Да, мне нужно тебе кое-что рассказать, – начала она, и я не обрадовалась очередным секретам, – несколько дней тому назад меня навестили души мёртвых ведьм. Они рассказали мне, что Николас собирается вернуть своё потерянное сокровище, а для всего города это означает одно – конец. Ведьмы хотят, чтобы сегодня мы уничтожили вампиров, даже если это будет стоить наших жизней.

Я сглотнула горький комок и попыталась успокоить своё сердце, нервно колотящееся в груди. Казалось, что это было правильным, но мысль о смерти меня не на шутку пугала. Героизма и след простыл.

– Мне не нравятся секреты, – буркнула я, по дороге сломав ветку дерева. Та звонко хрустнула.

– Никому не нравятся секреты, пока они не становятся частью тебя, – разочарованно рассудила ведьма, – я просто не хотела тебя пугать.

Пальцы рук закололи, и я ощутила по всему телу жар, от которого стало сухо во рту. Слова ведьмы сбили меня с ног.

– Бабушка, – голос прозвучал жёстко, – у них мои родители. Я ни перед чем не остановлюсь, пока они не будут в безопасности.

Сесилия не смогла ничего на это ответить. Мы шли в кромешной тьме, которую изредка разрывала волшебная пыль, позволяющая указывать нам дорогу. Я слышала хлюпанье под ногами, а это значит, что мы подошли к болоту. Достаточно далековато. Даже очень. Меня напугала мысль о стае голодных волков, но вспомнив, что 1) я ведьма и 2) мой бойфренд – оборотень, я успокоилась. Как известно, рядом с болотом расположено старое кладбище, в котором захоронены в основном древние поселенцы Салли Хилл. И вот, спустя минуты три я заметила первые очертания крупных каменных крестов и надгробных памятников, покрытых паутиной, пылью и трещинами. К моему удивлению, на старом кладбище было светло – у некоторых забытых могил пылают факела, которые от любого намёка на ветер сразу же танцевали дикий танец. Такой сюрприз мне сразу не пришёлся по душе – мы не одни.