Илья Шананин - Клоп [litres самиздат]

Лилил с Джоиз уже сидели за привычным столиком; и как всегда в одиночестве, так как большую часть времени господин Прелтит проводил в номере над книгой о пуговицах; еду заказывал туда же, но дочки редко завтракали с ним, это было скучно.

Пиус спросил, что им было за позднее возвращение. Сестры рассказали про «серьезный разговор» и массу угроз, но быстро замолчали, видя, что у Пиуса для них что-то важное.

– Знаете, что мы вчера сделали? – начал тот, но в это время его окликнули.

У входа в ресторан стоял Тоил и повелительным жестом руки требовал подойти. Мальчика подвели к стойке регистрации, где его встретило строгое лицо Валунны. Директор стояла в одном из своих длинных платьев с высоким воротником, внимательно разглядывая его. Глаза Рэни и Клайвеля тоже были обращены на него, что делало обстановку совсем нервной. Лил с Джозиз держались возле колонны.

– Господин Клоп, – обратилась Валунна, – скажите, за последнее время с вами не происходило ничего необычного?

Все, что происходило с Пиусом за последнее время, казалось ему необычным.

– Нет, – ответил он.

По нему бегал испытующий взгляд.

– Вас здесь все устраивает? В номере, например?

– Да, вполне, – насторожился мальчик.

– Кажется, отель так не считает.

С этими словами она протянула конверт. Пиус взял конверт в руки и стал ждать еще каких-то слов, потому что ничего не понимал. И дождался:

– Похоже, вам нужно собрать вещи, вы переезжаете.

Пиус боялся подобных слов со дня, как поселился в отеле. Он потерял дар речи, машинально открыл конверт, который был чистым, белым и не заклеенным, и вытащил оттуда вместо каких-нибудь обвинений к своему удивлению плоский бархатный мешочек, в котором оказался позолоченный ключ… с его именем!

– Этот конверт был обнаружен сегодня утром в ящике для ключей возле стойки, – сказала Валунна, посмотрев на предметы в руках Пиуса именно как на что-то обвинительное. – Насколько мне известно, дверь еще не обнаружена, но в конверте имеется карточка с пометками: «Левое крыло. Этаж Жабы». В противоположной стороне от выделенного вам номера. Я направлю кого-нибудь, чтобы помочь найти ваши новые апартаменты.

Затем она ушла, бросив взгляд на золотые ленточки Рэни и Клайвеля. За ней испарился Тоил, а к Пиусу подскочили Лил и Джозиз.

Новость о появлении в отеле номера для молодого Клопа быстро распространилась среди персонала, и Пиус сразу стал жутко популярен. О нем говорили, на него хотели посмотреть, и таинственное прошлое добавляло интриги.

Джозиз, Лилил и Пиус вовсе не думали ждать помощников, они тут же отправились на Этаж Жабы искать номер. Здесь мальчик рассказал им то, чем хотел поделиться еще в ресторане. Он сказал, что вчера они прошли одно из испытаний «Клопа». Тоннели – это ветви, раскинутые под землей, и к этой «паутине» проход заставлен броней, то есть горой доспехов. А номер тогда, возможно, что-то вроде награды за пройденное испытание. Лил сразу заинтересовало, будут ли награды за каждое пройденное испытание. Вообще ребята так оживились, что забыли об уроках, и когда вспомнили, оказалось, уже опаздывают. Пиус знал, что сегодня мог не появляться на занятиях, потом его бы оправдали, но он думал о Лил с Джозиз, ему не хотелось подставлять их или оставлять одних в компании учителя и скучных книг. Поэтому он пошел на занятия и почти силком потащил на них сестер.

Учитель сделал им выговор, усадил за рабочие места и даже слышать не хотел ни про какие «именные» номера. Дети с трудом терпели урок, он как будто не заканчивался целую вечность. Им рассказывали о каких-то географических далях и заставляли записывать все так, словно там от этого зависела чья-то жизнь. Напряжение росло, и когда Лил готовилась с криком наброситься на глобус, в помещение вошел господин Прелтит. Он поздоровался с учителем и попросил переговорить с ним. Ребята застыли в предвкушении, пока двое взрослых шептались. Наконец учитель повернулся и объявил, что на сегодня занятия закончены, но их ждет большое домашнее задание, которое он оставит на доске. С радостными улыбками они выскочили в коридор, где их ждала Кулона, чтобы проводить в уже найденный номер Пиуса. Господин Прелтит сообщил, что это Патвин предложил освободить детей, зайдя и объяснив случившееся.

Учебная комната находилась на третьем полуночном этаже, пришлось подняться на лифте. Следуя за Кулоной и смеясь над разными глупостями, ребята подошли к нужной двери. Пиус не поверил своим глазам, увидев на ней свое имя.

– Надеюсь, ты не насолил отелю и за дверью не темница с орудиями пыток, – сказала Кулона, когда он вытащил из кармана бархатный мешочек с ключом.

Пиус поспешил открыть дверь, их встретило светлое помещение огромных размеров. Такое просторное, что Кулона присвистнула (неумело, но эмоционально). Комната делилась на две части с помощью уровня пола. В той стороне, где располагалась входная дверь, находился большой шкаф, мягкая мебель и какие-то полочки с корзинами. Другая сторона с более высоким (примерно в ступеньку) уровнем пола вмещала круглый столик на низких ножках между мягкими диванчиками и красивый антикварный письменный стол; здесь были двери в спальню и ванную комнату, а также высокие дверцы, похожие на створки стенного шкафа.

Лил и Джозиз заскочили в номер и закружились, раскинув руки. Под заверения Кулоны, что ни у кого из постояльцев нет зала таких размеров, ребята с восхищенными вздохами принялись обследовать его, заглядывая в шкафчики и разваливаясь по очереди на мягкой мебели.

Потом Пиус отправился в старый номер собирать вещи. К нему присоединились Кулона и Лилил, чтобы помочь донести их (сейчас вещей стало больше, чем когда он приехал в отель с одним чемоданчиком), Джозиз оставили за сторожа. Кулона хотела сходить за коробками, но дети остановили ее, кинули одежду на простыни и завязали узлы. Так, с узлами в руках, Кулона и Лил зашагали по коридору. А Пиус задержался в последний раз посмотреть на парк из окон. Дело в том, что окна нового номера выходили на улицы города. Вот и все, он закинул за спину узел из простыни, взял в свободную руку свой старый чемоданчик и выбежал в коридор догонять остальных.

Кулона помогла с вещами и исчезла, а появился Снук.

– Вы что, в футбол тут собираетесь играть? – спросил он, войдя.

Пиус стал показывать ему, какой отсюда вид и какие кресла самые удобные, а Снук пообещал, что в следующий раз захватит с собой велосипед. Пока дети бегали наперегонки от одной стены к другой, а Снук, развалившись на диване, изучал все вокруг в воображаемую подзорную трубу, на пороге показался господин Ривилиан. Тот тоже поразился залом, его затащили внутрь и усадили в кресло, чем прилично смутили. Оглядевшись, он сказал, что пришел узнать, не нужно ли чего по хозяйственной части, а то, например, в появившемся номере для полиции к кроватям не прилагались матрасы, в светильниках не было ни одной лампочки, а на смесителе в санузле стояло три крана, и все открывали горячую воду. Так как в номере Пиуса, похоже, все было в порядке, он рассказал из утренних газет про взрыв в обсерватории, где обвалилась половина здания, о возможных четырех детских жертвах, пожалел, что господин Клоп не видит номера, и ушел по срочным делам. А в номере уже появилась Лирудж с тележкой, ясное дело, чего-то вкусного. Очень кстати, раз ребят отвлекли от завтрака. У девушки словно был нюх на подобные неприятности. На тележке лежала сдоба, пирожные и фрукты. Между Лирудж и Снуком произошла напряженная немая сцена, напомнившая о неурядицах в отеле. Снука не устраивала роль обидчика, с задранным носом он направился к двери, перед этим успев быстро проглотить три пирожные. Когда он ушел, Лирудж долго нахваливала номер и самого Пиуса, несколько раз успела сказать, что на кухне у нее что-то пригорает, потом все окончательно сгорело, тогда она со всеми простилась и убежала.