Елена Райдос - Когда солнце взойдёт на западе [litres самиздат]

– Пожалуй, стоит убить этого парня быстро, прямо сейчас, не давая ему шанса разделаться с палачами и сбежать,– подумал Ксантипа. – Бессмертный ещё и не на такое способен. Но он не заслуживает лёгкой смерти, это будет неправильно. И что прикажете делать? Держать тут отряд боевиков для страховки всё время, пока его будут медленно убивать? Бред какой-то. Охранникам такое видеть не стоит, они ведь не палачи, привычные к пыткам и крикам осуждённых. Хотя этот, скорее всего, будет молчать, но всё равно зрелище будет не для дилетантов. Пусть уж умрёт быстро.

Магистр уже собрался сделать знак командиру охранников, чтобы тот прикончил пленника, но тут в его голову пришла новая мысль.

– Думаю, будет справедливо, если с предателем разберутся его же собратья по профессии,– медленно произнёс он, обращаясь вроде бы к охраннику, но краем глаза наблюдая за реакцией Семёна.

Логика Ксантипы была безупречна, двух-трёх бессмертных было достаточно, чтобы гарантированно лишить пленника шансов на побег. Семён, разумеется, понял резоны Магистра и сразу как-то сник.

– Не нужно,– попросил он,– я не буду сопротивляться. Пусть лучше эти…,– он кивнул в сторону двери, за которой поджидали окончания допроса палачи.

– Ты подозреваешь своих коллег в негуманности? – Ксантипа насмешливо скривился, ему приятно было видеть, как этот упрямец прямо на глазах превратился в жалкого просителя. Может быть, он переоценил его стойкость?

Семён не ответил, он даже не сомневался в способности и желании бессмертных сделать его последние часы незабываемыми. Он и сам с удовольствием прикончил бы предателя, причём так, чтобы тот пожалел о том, что вообще родился на свет. Но дело было не только в этом, Семён отлично знал, чего потребуют от него бывшие друзья. Нет, не покаяния, на это они вряд ли рассчитывали, но придётся рассказать им всё, иначе пытка будет длиться бесконечно. А готов ли он поделиться самым сокровенным с людьми, которых предал? Новая мысль забрезжила в его уме спасительной соломинкой.

– А что если они решат меня пощадить? – мрачно бросил он.

Ксантипа думал недолго, в его глазах загорелся азартный огонёк.

– Что ж, если они оставят тебе жизнь, я не стану вмешиваться,– он насмешливо кивнул. – Выживешь, считай себя свободным от службы ордену.

С этими словами он развернулся на каблуках и покинул помещение. Охранники некоторое время продолжали стеречь пленника, пока дверь снова не отворилась и не появился ещё один персонаж. Это был молодой, низенький паренёк, одетый в длинный серый балахон, делавший его похожим на монаха. Семён узнал в пареньке одного из орденских Мастеров и понял, что убивать его будут не здесь. Он не успел сообразить, обрадовала ли его эта новость или, наоборот, огорчила. Мастер уверенно взял пленника за руку и попросил его закрыть глаза.

Через секунду они уже стояли на уютной лесной полянке. Вечерело, окружающие полянку ёлки уже слились в сплошную тёмно-зелёную стену, только в самом центре было светло от ярко горящего костра. Пятеро мужчин вальяжно расположились вокруг немудрёного источника света и тепла. При появлении своего собрата они даже не подумали подняться, понимали, что у Семёна хватит ума, чтобы объективно оценить свои шансы на побег. Шансы эти были равны нулю. Один из бессмертных всё-таки поднялся, подошёл к пленнику и снял с него кандалы.

– Присаживайся,– второй указал на свободное место у костра.

Семён послушно устроился на охапке листьев и обвёл глазами собравшихся на его казнь. Всех этих людей он очень хорошо знал, они росли вместе, можно сказать, были друзьями. То, что Ксантипа выбрал именно их, можно было расценить как ещё одно изощрённое издевательство. Видеть перед смертью презрение и ненависть в глазах близких людей было больно, хуже тех пыток, которые они ему устроят.

– Рассказывай,– сосед протянул Семёну флягу с каким-то алкоголем.

Тот машинально сделал большой глоток и только потом сообразил, что пить-то ему как раз не стоило. Следующие часы потребуют от него все имеющиеся в наличие силы, и глушить своё сознание алкоголем было глупо. Он бросил взгляд на застывшие в ожидании лица друзей и расслабленно улыбнулся. В их глазах вовсе не было презрения, скорее, просто печаль. В этот момент Семён с удивлением обнаружил, что ему, оказывается, прямо-таки необходимо выговориться, поделиться с кем-то своей историей. Что ж, пусть это будут они, палачи и судьи в одном флаконе. Приговорённый поднял мечтательный взгляд к остроконечным верхушкам елей на другой стороне полянки и повёл свой рассказ об одной жаркой летней ночи на морском берегу, когда на него впервые посмотрели ясные серые глаза, словно два светлячка на дочерна загорелом лице.

Почему мы умираем? Что это за блажь? И чья конкретно блажь? Может быть, Демиурга, управляющего нашим миром? Не угадали, Демиург тут ни при чём, для него наш мир существует в единстве, причём реальность посмертия – это такая же часть этого мира, как и воплощённая реальность. Так что Демиург воспринимает нашу смерть просто как обновление в специально оборудованной для этой процедуры среде.

Я уже слышу возмущённые голоса: «А на фига нам сдалось такое обновление?». Поверьте, сдалось. Такова уж структура нашего мира. Всё дело в запасе энергий физического спектра. Когда запас этих энергий катастрофически низок, причём настолько, что это уже представляет угрозу для структуры нашего сознания в целом, то срабатывает автоматический предохранительный клапан, изменяющий алгоритм нашего восприятия. И вместо привычного материального мира, мы оказываемся в мире посмертия, где можно безболезненно пребывать как бы без физического тела. После восстановления уровня грубых энергий до положенного нам по статусу и кармической предыстории уровня, клапан срабатывает снова, переключая наше восприятие в штатный «материальный» режим.

Так всё дело в этой никчёмной материальности? А без этого экстрима никак не обойтись? Почему бы нам просто не восполнить запас низковибрационного спектра за счёт более тонких и, соответственно, более мощных энергий? В этом как раз всё дело. Смерть для того и существует, чтобы мы не занимались этими глупостями. Как уже говорилось ранее, деление на тела́ в значительной мере условно. Так что энергии могут свободно перетекать из одного тела в другое. Ну не совсем свободно, в нашем мире этот процесс искусственно затруднён, чтобы у нас не возникало опасных искушений.

За примерами энергообмена далеко ходить не нужно. Те, кто занимался йогой, наверняка, подметили, как меняется настроение и содержание мыслей после шавасаны. Это эфирная энергия подпитала астральное и ментальное тела. А про способность влиять при помощи мыслей на здоровье и даже подкручивать в свою пользу некоторые события не пишет только ленивый. Да, переток энергии между телами возможен, но затруднён, особенно превращение тонких вибраций в грубые. А как было бы здорово, если бы, вместо утренней зарядки и пробежки, можно было просто подумать о красивом здоровом теле. И вот уже на нас из зеркала смотрит моложавый красавчик, а не эта неаппетитная развалина с дряблыми мышцами и синяками под глазами.