Соня Грин - Город потерянных [litres самиздат]

Ты хоть понимаешь, что ты делаешь? – твердила она мне.

Конечно, понимаю – иду, чтобы посмотреть, что там внутри, – оптимистично отвечала ей я, хотя от страха у меня подгибались колени.

Некими усилиями мне все же посчастливилось дойти до края зеленой изгороди, ни разу не упав. Но дальше ноги идти отказались. Я умоляющим взглядом окинула юношу, ведь у него было хоть какое-то оружие, а он в ответ только покачал головой, говоря этим, что никуда идти не собирается. Трус.

Я дрожащими руками раздвинула ветки…

БАХ.

Что-то с огромной скоростью выскочило из веток, скользнуло между моих ног и припустило в сторону Кира. Я успела обернуться и увидела, как он шарахнулся в сторону от невиданного зверя, занося копье над светлыми вихрами. Я хотела крикнуть что-то типа «бей его!», но это странное нечто пронеслось в сторону леса настолько быстро, что я успела только открыть рот и уставиться на это все круглыми от удивления и страха глазами.

Животного и нас уже давно разделяло впечатляющее расстояние, и только теперь мы с Киром смогли отклеить свои физиономии от стены густых дебрей.

– Что это было? – Кир сильнее сжал копье. – Мне показалось, или оно целилось прямо в нас?

– Скорее, это мы целились в него, – нервно отшутилась я.

Кир в три прыжка очутился рядом со мной, и, боязливо разворашивая остальные кусты, наконец-то расчистил нам путь…

То, что предстало пред нашим взором дальше, не поддавалось никаким объяснениям.

Мы встали как вкопанные, наши челюсти, наверное, опустились до самого пола, сердце ухнуло куда-то в пятки и распласталось там вонючей жижей. Дыхание сперло. Мы просто стояли, открыв рты, не подозревая, что у медали есть и обратная сторона.

Мы словно снова очутились в Слипстоуне. Выжженное и пропитанное химикатами поле образовывало огромный лоскут, укутанный зеленым лесом со всех сторон. Остатки деревьев покачивались на ветру и буквально превращались в труху. Растительности там почти не было, и все, что представляло из себя хоть какую-то природу, были пару искореженных кустиков возле возвышающихся дымящих труб.

Они были огромны. Серо-коричневые, изрыгающие в атмосферу смертельный темный яд, выходящий прямо из их жерл. Вокруг них, как в муравейнике, расположились кольцевые заводы, опоясывающие всю эту жуткую красоту. У одного из концов текла черная смоляная река, уходящая куда-то под землю.

Я ахнула.

– Какой ужас, – Кир от удивления выпустил копье из рук, и оно с глухим стуком повалилось на ярко-зеленую траву, явно контрастирующую с черным выжженным полем.

– Да уж, – я еще раз ахнула, – не позавидуешь этому. Но что здесь случилось?

Мы поочередно перевели свои взгляды сначала на густые дебри позади нас, а потом – на огромный серый завод.

– Возможно, здесь сместилась вся экономика мира, – Кир почесал затылок, – но завод еще работает! Из труб идет дым! Аза, посмотри! Здесь явно нечисто. Ну не могут в такой глуши на неизвестном острове существовать цивилизованные люди, ну не могут! Нужно срочно делать ноги. – Он подхватил меня за руку и силой потащил обратно к джунглям, из которых вылез не больше двадцати минут назад, клявшись и божившись, что его нога никогда туда больше не ступит.

Я уперлась ногами в землю. Мои ботинки оставляли вспаханные полосы в пропитанной недавним дождем земле, я извивалась, как змея, пытаясь вырвать свою руку из объятий Кира. Но юноша был непреклонен. Похоже, смерть Соньки и встреча с туземцами нанесла огромную рану его психике и сердцу, и теперь он не хотел ввязываться в приключения снова.

К сожалению, я была не такой. Мне срочно нужно было узнать, откуда здесь взялся завод, какие тайны он таит в себе, и есть ли тут еще кто-нибудь на острове. Мой мозг совершенно не волновал тот факт, что там запросто могут оказаться какие-нибудь хищники, жаждущие теплых мозгов и глазных яблок на закуску. И поэтому я сделала последний, решающий рывок, наконец высвободив свою руку, и, вырывая у Кира палку, бросилась вперед.

– СТОЙ! – Кир сорвался с места и погнался за мной.

Я перепрыгнула через кусты, о чем сразу же пожалела. Я стала быстро скатываться на заднице по крутому склону, собирая на себя все колючки, которые тут только могли произрастать. Вскоре я услышала, как Кир тоже повторил мою ошибку с отборными криками и матами. Мы катились секунд двадцать, а после, забуксовав, повалились на выжженную траву и пролетели еще пару ярдов, спотыкаясь и вспахивая лицом землю.

– Ты умалишенная! – Кир на пошатывающихся ногах поднялся с земли и упер руки в бока, нависая надо мной. – Теперь я понял, почему тебя все боялись в «Саут Ридж»! Потому что ты бешенная !

– Как хорошо, что ты наконец-то это понял, – я нелепо поднялась на ноги, взяла палку и зашагала от Кира, чем еще сильнее взбесила его.

В какую-то минуту я даже подумала, что он отстал со своими нотациями. Опровержение пришло спустя пару секунд: тот уже быстрым шагом шел ко мне, изрыгая проклятия.

– Послушай, Аза, – он одним движением развернул меня за плечо. – Наши шансы здесь равны, а это значит, что надеяться на что-то здесь ровно бессмысленно!

Я развернулась снова:

– Хотя бы стоит попытаться.

С этими словами я со скоростью поезда побежала к заводу, пока Кир не успел меня догнать и не учинить очередной допрос. Но он, судя по всему, даже не попытался – в шоке стоял позади, теребя завязку от своей майки.

Вблизи завод выглядел еще страшнее. Его огромные серые стены покрылись внушительными трещинами, как уродливые шрамы на лице какого-нибудь бедолаги, тянущиеся от низа до верха, воздух отдавал гнильцой и сыростью. Внутри механических конструкций что-то грохотало и со страшными звуками перемешивалось – примерно так в центрифуге перемешивается полузатвердевший цемент с кучей камней и палок.

Вход представлял из себя месиво заколоченных досок, обхватывающих периметр небольшой узенькой арки, ведущей внутрь. Я остановилась в нерешительности.

Не смей. Мне нужно узнать, откуда он здесь. Ради Бога, если у тебя еще есть сердце, пощади меня. Конечно, только после того, как я узнаю, какого черта здесь делает завод. Спорить, похоже, с тобой – бесполезно. Я тебе говорила, что я ненавижу тебя? Ты говоришь это постоянно. Я ненавижу тебя. И я тоже. Всем сердцем, Аза Джонсон, ненавижу тебя.

Я вдохнула и сделала шаг вперед.

Прогнившие от вечной сырости доски прогнулись под моим весом, но выдержали. Внутри царила темнота. Эхом доносился звук капающей с потолка воды. В глубине пищали мыши. Я сделала еще пару нерешительных шагов вперед и услышала, как Кир плетется следом, что-то бормоча себе под нос – очевидно, явно не хвалебну речь в мою пользу.