Соня Грин - Город потерянных [litres самиздат]

– Заткнись, Донцанн! – альбиноска больно ударила меня по плечу, чуть не выбив сустав. – Они боятся.

– Да вы с ума сошли !

Как будто в подтверждение этих слов Кир смиренно обернулся и уставился на меня ледяным взглядом.

–А ты думала, что все так просто? – он усмехнулся каким-то механическим голосом и пошел ко мне, – сейчас ты ответишь за Соньку, Аза. Сейчас ты ответишь за все…

Глаза Кира налились кровью. Он шел ко мне мертвой походкой, покачиваясь при каждом движении шлюпки. Руки его сжались в кулак, на шее выступили вены, но на его лице была улыбка. Механическая, стеклянная, она не выражала абсолютно никаких эмоций.

– Чья это была идея? – он засмеялся, – Сонька умерла из-за тебя! Ты виновата в этом! Ты чудовище !!!

Его слова разлетаются в пространстве и, ударяясь об скалы, возвращаются обратно. Гарсиа хохочет и снимает свою мантию, обнажая разлагающееся тело. И я кричу и умоляю их остановиться.

Я не виновата в смерти Соньки! Она умерла от яда! Я здесь ни при чем, – пытаюсь сказать я, но мое горло наливается сталью, и я просто стою на палубе, не в силах выплюнуть и звука.

А Кир и Гарсиа все хохочут, тянут свои руки ко мне.

И я бегу от них прочь, перелезаю через борт и бросаюсь в черную пучину навстречу налившимся кровью огромным глазам.

Сказке скоро придет конец.

– Поднимайся! – кто-то больно толкнул меня в плечо, чуть не выбив при этом сустав.

Гарсиа.

–Гарсиа? – я часто заморгала глазами. – Ты собираешься меня убить?!

Но вместо того, чтобы начать раздеваться, показывая то, что осталось от тела, она посмотрела на меня так, словно у меня на плече выросли сразу две головы.

– Я завязала с этим, – она прикрыла пару пузырьков, висящих у нее на поясе, грубой черной мантией. – Тебе просто приснился плохой сон.

– Ничего подобного…

– Мы заметили, – где-то неподалеку прокряхтел мужской голос. – Ты кричала так, словно тебя режут на части, Аза! Что произошло?

Неожиданно под навесом стало катастрофически не хватать воздуха, и я поспешила высунуть голову в щель, чтобы дать легким новую порцию кислорода. Палящее солнце радостно принялось поджаривать мне макушку. Впереди распростирался бесконечный океан.

– Все в порядке? – Кир положил свою руку мне на плечо.

– Да… Все хорошо. Просто подышать захотелось.

Я заставила себя собраться с мыслями и заползти обратно под навес.

– Где мы?

– Один Бог ведает, где мы, – Гарсиа вздохнула, плотнее закутываясь в свой костюм. – И один Бог ведает, сколько мы еще будем «здесь». Рассказывай, двуногая, что тебе снилось.

Надо же – Гарсиа проявила хоть какое-то внимание.

Нужно удостовериться, что это не сон.

Я оглянулась по сторонам и ущипнула себя до крови.

– АЗА, – Кир потер переносицу, – это уже не сон! Мы тут, очнись! Слышишь? Все хорошо. Это просто был сон. Расскажи, что тебе снилось.

– Хочется, чтобы это все было сном, – пробормотала я. – Потому что ты обвинял меня в смерти Соньки, потому что Гарсиа… Неважно, в любом случае, вы пытались закопать меня заживо!

Я заметила, что при слове «Сонька» глаза Кира как-то подозрительно заметались в разные стороны. Очевидно, он был мастером скрывать свои эмоции, и это часто играло ему на пользу, но сейчас произошло что-то, что не позволило ему запечатать эмоции в себе.

Как можно было догадаться, остальные слова он благополучно пропустил мимо ушей. И я точно знала, что сейчас его волновало что-то одно .

То, что он мне еще не рассказывал.

– Кир, – я смирила его взглядом. – Нужно поговорить.

Мы собрались вылезать, и я краем глаза увидела, что альбиноска тоже делает попытки выбраться.

– С глазу на глаз, – я опустила край навеса прямо перед ней.

Мы вылезли на палубу, разминая свои затекшие конечности.

Кир подошел к носу, разглядывая бескрайний океан. И хотя я стояла поодаль, я буквально каждой клеточкой своего тела чувствовала то напряжение, которое исходило от него.

Что он скрывает?

Случилось что-то серьезное?

Он поссорился с Гарсией?

Я попыталась вспомнить особенности его поведения за сегодня, но ровно до того момента, прежде чем я сказала слово «Сонька», он вел себя как всегда: сверлил меня усталым взглядом, надеясь, что прямо сейчас произойдет какое-то чудо.

Я уже собиралась поторопить его, но неожиданно Кир резко повернулся ко мне. На его глазах стояли еле заметные слезинки.

– Не знаю, говорить ли тебе это или нет, – он запрокинул голову. – Ты же знаешь, что после того, как Сонька пришла к тебе во сне, она больше не появлялась…

Я почувствовала, как ноги мои теряют равновесие и подкашиваются.

– Что?!

– Она пришла ко мне, – тихо прошептал он. – Только пришла она ко мне еще пару дней назад, и я не думал, стоит ли тебе рассказывать об этом…

– ЧТО?! – моя нижняя челюсть сделала попытку свалиться на плотно сбитые доски. – Но почему ты не сказал раньше?!

– Боялся.

– Чего?

Он пожал плечами:

– Не знаю. Сонька сказала, что мы должны присматривать за Гарсией в четыре глаза. Она еще сказала: «Кир, если вы не успеете, она не выживет», и потом, после короткой паузы, коротко добавила: «вы должны найти Дэвида».

– Что ты успел спросить у нее?

– Мало чего, – Кир сглотнул, – в этот раз она была не особо разговорчивой. Я спросил, как идиот, выживем ли мы, и она ответила, что возможно, но только если между нами не случится раскол.

– Ты спросил ее об…

Я поджала губы и уставилась на Кира. Кир тоже поджал губы и уставился на меня. И хотя это вопрос, то есть, какого черта ты, Сонька, вот так легко нас оставила , читался у меня в глазах, он все же решил сделать вид, что ничего не знает.

– Ты спросил ее, почему она ушла от нас?

– Да, – Кир стал нервно отколупывать краску со ствола, на который крепился парус.

– И что?

– Она не ответила.

Меня пронзила стрела обиды и непонимания.

– Но почему?!

– Я собирался спросить ее об этом, потому что ты не единственная, кто хочет это знать, но она просто отвернулась и этот сон… это видение… оно кончилось. Это все, что я помню. Она не говорила ничего важного, что мы могли бы взять на заметку. Но какую цель она пытается достичь, посещая нас во снах?

– Может, она хочет предостеречь нас?

Кир почесал подбородок:

– При жизни Родригез никогда не была скрытной, поэтому говорить намеками – совсем не про нее, Джонсон.

– Не забывай, что она уже давно не человек.

– Тоже верно…

Я перевела взгляд на небо.

Только сейчас до нас дошло, что откуда-то сверху моросил мелкий противный дождь, и мы все промокли до нитки. Он был настолько мелкий, как слезы невидимого собеседника, что почти не виднелся в воздухе, оседая на нас полупрозрачной дымкой и скрывая от наших взоров бесконечный, уже покрытый мелкой рябью от дождинок, океан.